Физики-теоретики из Нидерландов нашли поправки к закону Ньютона в рамках теории асимптотически безопасной гравитации и показали, что скорректированный потенциал остается конечным даже при нулевом расстоянии между гравитирующими телами. Это означает, что в асимптотически безопасной гравитации сингулярности не возникает. Статья опубликована в Physical Review Letters, препринт работы выложен на сайте arXiv.org.
Хотя Общая теория относительности объясняет большинство известных гравитационных явлений, в ней есть несколько недостатков. Основной недостаток — это наличие сингулярностей, то есть точек, в которых кривизна пространства-времени обращается в бесконечность. В частности, такие точки содержатся внутри черной дыры. Очевидно, что около сингулярности классическая теория гравитации уже не работает, поскольку на маленьких масштабах преобладают квантовые эффекты. Поэтому главная задача гипотетической квантовой гравитации — научиться работать с сингулярностями либо полностью от них избавиться.
С точки зрения квантовой теории поля сингулярность возникает из-за специфического поведения гравитонного пропагатора. Пропагатор — это функция, которая определяет вероятность перемещения частицы между двумя заданными точками. Зная эту функцию, можно рассчитать силу гравитационного взаимодействия двух массивных частиц — достаточно рассмотреть процесс, в котором они обмениваются виртуальным гравитоном. Если использовать классический пропагатор, который следует из действия Эйнштейна—Гильберта, вычисление приведет к привычному потенциалу Ньютона V~1/r, который на бесконечно малых расстояниях обращается в бесконечность.
Заметим, что «наивная» квантовая электродинамика страдает от тех же проблем, что и «наивная» квантовая гравитация, поскольку она воспроизводит закон Кулона с такой же расходимостью на малых расстояниях. Тем не менее, на практике такая расходимость не возникает, поскольку на малых расстояниях электромагнитные силы объединяются со слабыми силами, и расходимость закона Кулона естественным образом «обрезается» массивными векторными бозонами.
Физики-теоретики Ландо Босма (Lando Bosma), Бенджамин Кнорр (Benjamin Knorr) и Фрэнк Сауерессиг (Frank Saueressig) попытались похожим образом избавиться от расходимости в законе Ньютона, работая в рамках асимптотически безопасной гравитации. Квантовая теория поля называется асимптотически безопасной, если на больших энергиях (то есть на маленьких расстояниях) ее константы связи перестают изменяться. Например, в квантовой электродинамике константой связи является заряд электрона, в случае квантовой гравитации — постоянная Ньютона. Вообще говоря, это требование довольно нетривиально, поскольку на маленьких значения энергии константы связи обычно «бегут» из-за квантовых эффектов. Подробнее прочитать, откуда берется этот бег и почему он так важен для квантовой гравитации, можно в новости «За асимптотическую безопасность придется заплатить неабелевым взаимодействием».
Чтобы рассчитать, как меняется закон Ньютона в присутствии фиксированных точек, ученые придерживались следующей схемы. Сначала они выписали уравнение Веттериха, с помощью которого можно ухватить непертурбативные вклады в пропагатор гравитона. Предполагая, как будет действовать скорректированный пропагатор, ученые предложили анзац и разложили его около решения для плоского пространства-времени. В этом приближении теория определялась постоянной Ньютона, космологической постоянной и структурной функцией, которая входит в пропагатор гравитона. Затем физики подставили анзац в уравнение Веттериха, вывели уравнения для потока всех трех функций и нашли нетривиальную фиксированную точку, в которой функции выходили на постоянное значение. Наконец, исследователи рассчитали потенциал Ньютона в скорректированной теории, рассматривая обмен двух частиц гравитоном.
Как и ожидалось, на расстояниях много больше планковской длины скорректированный потенциал практически идеально совпадал с классической зависимостью. Однако в отличие от классического потенциала скорректированная функция оставалась конечной даже при нулевом расстоянии между гравитирующими частицами. По словам ученых, это один из самых больших успехов асимптотически безопасной гравитации.
В отличие от теории струн и петлевой квантовой гравитации асимптотически безопасная гравитация позволяет получать реальные предсказания, которые можно проверить на практике. Например, в 2008 году с помощью этой теории Михаил Шапошников и Кристов Веттерих рассчитали массу бозона Хиггса, которая впоследствии совпала с результатами Большого адронного коллайдера. А в прошлом году асимптотически безопасная гравитация объяснила необычно большое отношение масс между b-кварком и t-кварком.
Дмитрий Трунин
Статистическая значимость наблюдения составила около семи стандартных отклонений
В эксперименте SND@LHC на Большом адронном коллайдере зарегистрировали мюонные нейтрино со статистической значимостью около семи стандартных отклонений. Это второй эксперимент на Большом адронном коллайдере, который сообщил о надежной регистрации нейтрино. Результаты опубликованы в журнале Physical Review Letters. Нейтрино — элементарная частица, которая обладает крайне малой массой и слабо взаимодействует с веществом. При этом она играет важную роль в физике. До недавнего времени свойства нейтрино изучали в основном в области низких или сверхвысоких энергий, и широкий диапазон от 350 гигаэлектронвольт до 10 тераэлектронвольт оставался неизученным. Наземным источником нейтрино в этом диапазоне энергий является Большой адронный коллайдер. Однако проблема заключается в том, что большая часть рождающихся в нем нейтрино летит вдоль протонного пучка — в слепой зоне основных детекторов, расположенных на коллайдере. Кроме того, из-за малого сечения взаимодействия, нейтринные события сложно выделить на фоне громадной загрузки детекторов от взаимодействий других частиц. Мы недавно писали, что с этой задачей справился эксперимент FASER, впервые зарегистрировав 153 мюонных нейтрино со статистической значимостью 16 стандартных отклонений. Физики из эксперимента SND@LHC сообщили, что им также удалось зарегистрировать мюонные нейтрино со статистической значимостью около семи стандартных отклонений. В отличие от эксперимента FASER, который регистрирует нейтрино с псевдобыстротами более 8,5, чувствительная область SND@LHC сдвинута от основной оси ускорителя, в результате чего он покрывает диапазон псевдобыстрот от 7,2 до 8,4. В этой области одним из основных источников нейтрино являются распады очарованных адронов, вклад которых в эксперименте FASER пренебрежимо мал. Детектор состоит из мюонного вето, 830-килограммовой мишени и адронного калориметра. Основная мишень поделена на пять слоев, каждый из которых включает вольфрамовую пластину, ядерную фотоэмульсию и электронный трекер. Данные с фотоэмульсий на данный момент еще обрабатываются, поэтому ученые провели анализ данных, набранных только при помощи электронных трекеров. Физики отобрали 8 событий по их геометрическому расположению в детекторе и сигнатуре, соответствующей ожидаемой от мюонных событий. При этом ожидаемый фон составил 0,086 события. Такое превышение сигнала над фоном исключает нулевую гипотезу на уровне 6,8 стандартного отклонения. Количество нейтринных событий в эксперименте оказалось больше ожидаемых 4,2 события. Однако результаты согласуются с предсказанием на основе компьютерного моделирования в рамках полученных ошибок. Большой адронный коллайдер становится новым инструментом для изучения нейтрино в пока плохо изученной области энергий. О том, какие новые технологии используют при изучении нейтрино в области низких энергий мы беседовали с Дмитрием Акимовым, представителем коллаборации COHERENT.