Астрономы проанализировали данные о первом межзвездном астероиде Оумуамуа и информацию о протопланетных дисках и кольцах у других звезд, собранную обзором DSHARP, и пришли к выводу, что за год в Солнечную систему могут попадать несколько объектов, сопоставимых по размеру с Оумуамуа, и более ста межзвездных метеороидов размером более метра. Авторы исследования, принятого к публикации в Astrophysical Journal Letters, полагают, что эти объекты могут «катапультировать» в межзвездное пространство планеты-гиганты, «внедренные» в протопланетные диски.
Первый межзвездный объект в Солнечной системе был открыт в 2017 году с помощью телескопа Pan-STARRS — это был объект Оумуамуа, который первоначально считался кометой, однако потом был «разжалован» в астероиды, поскольку не проявлял заметной кометной активности. Впрочем, дальнейшие наблюдения за его траекторией показали, что тело испытывает заметное дополнительное ускорение. Его наиболее вероятная причина — реактивная сила струй газа и пыли, в которое превращаются летучие вещества на поверхности при приближении к Солнцу, то есть эффект «дегазации», хорошо известный у комет. В конце августа астроном Геннадий Борисов открыл новый межзвездный объект, который был явной кометой. После подтверждения открытия гость получил наименование C/2019 Q4 (Borisov), которое затем было заменено на «межзвездный» индекс 2I/Borisov.
Хотя один или даже два объекта — слишком мало, чтобы делать выводы о распространенности этих тел, некоторые астрономы сделали такие оценки. В частности, Константин Батыгин и Грегори Лафлин (Gregory Laughlin) пришли к выводу, что в Галактике должно быть 2 × 1026 таких объектов, а их средняя плотность должна составлять около 1 тела на объем в 100 кубических астрономических единиц.
Теперь Лафлин и его коллега, аспирант Йельского университета Малена Райс (Malena Rice) решили выяснить, какие механизмы могут вышвыривать тела в межзвездное пространство, и какая у них может быть «производительность».
Ученые отмечают, что на ранних стадиях формирования планетных систем в галактическое пространство могут выбрасываться планетезимали — «зародыши» планет. Происходить это может, например, при сближении двух звезд, вокруг одной из которых формируется планетная система. Еще один сценарий — воздействие планет-гигантов. Однако, как пишут исследователи, математическое моделирование показывает, что горячие юпитеры на близких к светилу орбитах или суперземли не в силах катапультировать тела в межзвездное пространство. Чтобы планета смогла работать катапультой, число Сафронова Θ (отношение квадратов второй космической скорости и скорости движения по орбите) у нее должно быть больше или равно единицы. На эту роль лучше всего подходят планеты с массой Нептуна или больше на относительно далеких расстояниях от светила — порядка 5 астрономических единиц, но подходящих кандидатов среди экзопланет очень мало.
Лафлин и Райс решили не искать такие планеты непосредственно, а проанализировать данные о протопланетных дисках, собранные в рамках проекта DSHARP (Disk Substructures at High Angular Resolution Project) обсерватории ALMA. Хотя с помощью этой установки нельзя разглядеть сами планеты, об их присутствии можно судить по разрывам — расчищенным от пыли кольцам внутри протопланетных дисков. На основе этих данных ученые построили математическую модель, которая предсказывала «производительность» таких систем.
Согласно полученным результатам, одна система с подходящей планетой-катапультой может выбрасывать в межзвездное пространство около 1,47 масс Земли за 10 миллионов лет. Это дает оценку плотности «свободных тел» в Галактике на уровне 0,09 масс Земли на кубический парсек.
Ученые отмечают, что открытие Оумуамуа стало возможным благодаря тому, что этот объект подошел на достаточно близкое расстояние к Земле — на дистанцию менее 5 астрономических единиц. По их оценкам, после ввода в строй нового обзорного телескопа LSST, который сможет обнаруживать такие тела на большей дальности, астрономы смогут открывать за год чуть менее десятка межзвездных тел размером с Оумуамуа (около 200 метров), и до сотни объектов размером более метра.
Ранее астрономы смогли получить спектры первой межзвездной кометы — она оказалась похожа на кометы Солнечной системы. Мы также делали подробный материал о внесолнечных объектах, которые фиксируются астрономами в космосе, регистрируются межпланетными зондами или сгорают в земной атмосфере.
Сергей Кузнецов
Она оказалась разреженной
Спускаемый модуль индийской лунной миссии «Чандраян-3» измерил плотность плазмы вблизи лунной поверхности в начале лунного дня. Она составила от 5 до 30 миллионов электронов на кубический метр, сообщается на сайте ISRO. Полезная нагрузка миссии «Чандраян-3» состоит из камер и семи научных приборов, пять из которых входят в состав спускаемого модуля. Один из них — зонд Ленгмюра эксперимента RAMBHA (Radio Anatomy of Moon Bound Hypersensitive ionosphere and Atmosphere), представляющий собой металлический сферический зонд диаметром пять сантиметров. Он установлен на метровой выдвижной мачте, чтобы прибор мог работать в невозмущенной окололунной среде. Зонд позволяет определять параметры плазмы, такие как плотность или температуру ионов и электронов, вблизи поверхности Луны. Для этой цели на него подается положительный или отрицательный потенциал относительно опорного электрода и снимается вольт-амперная характеристика. Анализ первых данных, полученных зондом Ленгмюра 24 августа 2023 года, показывает разреженность окололунной плазмы, которая характеризуется плотностью примерно от 5 до 30 миллионов электронов на кубический метр. Эта оценка относится к началу лунного дня, последующие измерения должны показать динамику плотности в течение всего лунного дня, на которую должен влиять солнечный ветер. Ранее мы рассказывали о том, как «Чандраян-3» углубился в лунный реголит на восемь сантиметров и определил состав реголита в южном приполярном регионе Луны.