Собаки чувствуют, какие эмоции мы испытываем, ориентируясь не только на зрение, но и на нюх, выяснили психологи из Великобритании. Исследование на 36 людях и четырех собаках показало, что питомцы могут определять нервное напряжение человека при помощи обоняния и различают запах стресса и запах спокойного незнакомого человека с первой попытки, сообщают авторы статьи в PLoS One.
За тысячи лет сосуществования с людьми собаки научились эффективно с нами взаимодействовать. Они умеют считывать человеческие эмоции и влиять на них. Во многом картина мира собак основана на запахах (мы рассказывали о том, как собак научили чуять COVID-19 и судорожные припадки).
Известны физиологические реакции собак на то, находится ли рядом с ними счастливый человек, или в состоянии стресса, но если говорить о восприятии эмоций, то не до конца понятно, на что собаки опираются больше. Они вполне могут ориентироваться на жесты и мимику. Неясно и то, нужна ли животным для этого тренировка, или восприятие человеческих эмоций — врожденная собачья черта.
Группа зоопсихологов во главе с Кларой Уилсон (Clara Wilson) из британских Университетов Белфаста и Ньюкасла взяли 20 домашних (не служебных) собак. Им предъявляли образцы запаха (пот и выдыхаемый воздух) 36 британцев разнородного этнического состава, находящихся в спокойном состоянии или под действием стресса. Для введения в стресс испытуемые выполняли задания по вычитанию в уме (от 9000 отнять 17, затем отнять 17 от полученной разности, и так далее в течение трех минут с максимальной скоростью). Это вызывало у испытуемых ощущение напряжения, повышение артериального давления и частоты пульса.
Ученые предъявляли собакам образцы запахов добровольцев. Для домашних животных перед экспериментом шло обучение. Сначала подопытные должны были отличить запах человека от двух контрольных образцов (неиспользованные наборы для взятия проб). На это было дано 10 попыток. На втором этапе один из контрольных образцов заменяли на «спокойный» запах от другого человека (20 попыток). На третьем этапе было два разных «спокойных» образца от знакомого человека и контроль, и из них надо было выбрать ранее знакомый.
Если собака справлялась с 70 процентами попыток в первой части и 80 процентами во второй и третьей, то экспериментаторы допускали животное к основной части эксперимента. Из 20 собак, которых привлекли к отбору, лишь четыре дошли до конца.
Сам эксперимент был устроен по такой же схеме: десять попыток на знакомство с образцом запаха человека в стрессе и двадцать попыток отличить запах стресса от запаха этого же человека в спокойном состоянии. В общей сложности четыре собаки выполнили 720 попыток по узнаванию образцов пота и дыхания.
В 93,75 процента случаев собаки угадывали нужный образец, что существенно выше (p < 0,001) вероятности случайного угадывания. У разных собак результат составлял от 90 до 96,5 процента. Если же брать в расчет только первую попытку отличить «спокойный» запах от «стрессового», то доля верных ответов составила 85-100 процентов (в среднем 94,44 процента), что неотличимо от итогового результата. Таким образом, собакам не требовалось обучение, чтобы отличить запах стресса от спокойного.
К сожалению, исследование не подразумевало определение состава летучих органических соединений, которые учуяли собаки, и пока мы не понимаем, на какие вещества животные ориентируются в первую очередь. Дальнейшие исследования помогут нам лучше понимать, как устроена эмоциональная связь и невербальная коммуникация между собакой, хозяином и незнакомыми людьми. Важно, что лишь каждый пятый питомец смог быстро научиться определять запах стресса в эксперименте, и авторы не объясняют, из-за чего остальные не прошли отбор.
Эксперименты показывают, что собаки подходят не для всех запахов-маркеров. Например, мы рассказывали о том, что собаки не справились с детекцией опухолей.
Эти насекомые не пытались выгнать из укрытий слабых сородичей, которые не помогали с ремонтом
Австралийские трипсы Dunatothrips aneurae нередко живут колониями, которые состоят из нескольких самок, приходящихся друг другу сестрами, и их потомства. Если убежище этих насекомых, устроенное на черешках акации, повреждено, они пытаются его починить. Однако часть самок не участвует или практически не участвует в ремонте. Энтомолог Джеймс Гилберт проанализировал поведение таких особей и пришел к выводу, что они, вероятно, отказываются от работы просто потому, что слишком слабы для нее. При этом, несмотря на кажущуюся бесполезность уклоняющихся от труда трипсов, другие члены колонии относятся к ним и их потомству толерантно. Результаты исследования опубликованы в статье для журнала Journal of Animal Ecology.