Ни сна, ни отдыха измученной душе

Сон — одна из базовых потребностей организма человека, а его недостаток приводит к сильному психологическому и физическому стрессу: страдают не только настроение и когнитивные способности, но также сердечно-сосудистая система и обмен веществ. Тем не менее, уже почти 50 лет депривацией сна пытаются лечить одно из самых тяжелых и страшных для психики человека состояний — депрессию. Мы решили разобраться, что такое терапия принудительным лечением сна при психических расстройствах, почему она может быть эффективна, а также почему к ней следует относиться с осторожностью.

Всякий, кто хотя бы раз не спал продолжительное время, прекрасно знает, чем это чревато: появляется заторможенность, снижается внимание, портится настроение и возникает сильная физическая усталость. Доступные стимуляторы вроде кофеина перестают работать (таков механизм их действия — довольно ограниченный), а единственным выходом все же остается только взять паузу и все-таки отдохнуть.

При хроническом недосыпе и бессоннице (о ней мы подробно рассказывали в материале «Хорошо твои слова баюкают», подготовленном ко Всемирному дню сна в прошлом году) к поверхностным симптомам добавляются еще и более глубокие и серьезные состояния и заболевания.

Например, среди последствий недостатка сна выделяют сердечно-сосудистые заболевания, проблемы с питанием и обменом веществ (от переедания до диабета второго типа), а также различные психические расстройства. Не в последнюю очередь недосып тесно связан с депрессией, и это по-своему удивительно, потому что депривацию сна нередко используют для ее лечения, причем временами — довольно успешно.

По крайней мере, на это указывают метаанализы. Один, проведенный в 2017 году, сосредоточен на 66 исследованиях, опубликованных с 1974 по 2016 год: в нем указывается, что депривация сна эффективна у 50 процентов пациентов в рандомизированных исследованиях с контрольной группой и у 45 процентов — в прочих исследованиях. Эффект не зависел от того, какая методика эксперимента применялась, на каких препаратах сидел пациент, а также от его пола и возраста.

Авторы исследования называют эффект значимым, но с учетом того, что побочных переменных, которые бы обеспечивали нужный эффект, обнаружить не удалось, результат можно назвать случайным — разумеется, если мы рассматриваем использование депривации сна как бинарную переменную. Другими словами, когда психиатры назначают пациентам с депрессией принудительное лечение сном, оно может либо помочь, либо нет — как повезет.

При этом депривацию сна все равно считают достаточно эффективным способом лечения депрессии, и в том, почему это так (даже если интуитивно понятно, что отсутствие сна скорее идет во вред), следует все же разобраться.

Экспериментально вмешаться

Отношения между качеством сна и психическими расстройствами довольно сложные. В первую очередь связь между ними — двусторонняя: бессонница, а также гиперсомния — избыточная продолжительность сна и дневная сонливость, считаются как симптомами депрессии, так и факторами, во многом влияющими на ее развитие.

В первую очередь поэтому при депрессии необходимо восстановить нормальную гигиену сна: не есть за несколько часов до отхода ко сну, ложиться спать в одно и то же время, спать рекомендованное для возраста количество часов (для взрослого человека — около семи-восьми часов в сутки) и не откладывать отдых на выходные в ожидании накопительного эффекта.

Понятно, что это может быть довольно сложно; в этом случае пациентам с депрессией прописывают препараты из группы нейролептиков или другие вещества с противотревожным (беда, как известно, не приходит одна: при депрессии выше риск развития тревожности) или седативным эффектом.

А вот впервые то, что у депривации сна может быть терапевтический эффект при депрессии, обнаружил и изучил немецкий психиатр Вальтер Шульте в начале 1970-х годов. Он наблюдал трех пациентов с диагностированным депрессивным расстройством: двух учителей и одного врача. Каждый из них сообщал Шульте о том, что после бессонной ночи за работой или занятиями спортом они чувствуют улучшение своего психического состояния.

Разумеется, основывать целую психиатрическую практику на трех случаях нельзя, поэтому после первых заявлений о пользе депривации сна (после Шульте еще двум его коллегам удалось добиться значимого эффекта у 23 из 34 пациентов) ученые начали активно проводить исследования.

Для начала необходимо было установить, сколько именно часов депривации сна необходимо, чтобы добиться хоть какого-то эффекта — и в какое время начинать эксперимент. Обычно терапия депривацией сна подразумевает целые сутки (или даже больше: иногда — до 36-40 часов) принудительного бодрствования: пациента будят около часа ночи, после чего он не спит весь следующий день и иногда еще — всю следующую ночь.

При такой терапии исключается прием каких-либо стимуляторов ЦНС (даже кофе), а также рекомендуется совмещать вынужденную бессонницу с терапией светом (впрочем, и то, и другое считаются ответвлениями хроматерапии — искусственной «настройки» циклов сна и бодрствования).

Эффект наступает достаточно быстро: при депривации сна у пациента с депрессией сразу же наблюдаются видимые улучшения. Однако это довольно обманчивый успех: исследования указывают на то, что у 50-80 процентов пациентов состояние вновь приходит к привычному депрессивному уже после того, как они все-таки поспят. При этом у 10-15 процентов пациентов улучшения, наоборот, проявляются только после сна, следующего за депривацией. У 2-7 процентов пациентов состояние может ухудшиться, причем к депрессии могут добавиться и симптомы мании (депривация сна, поэтому, не рекомендуется людям с биполярным расстройством — даже в депрессивной фазе).

Некоторая расплывчатость эффекта может объясняться тем, что сутки или больше без сна — все-таки довольно болезненно для организма. Поэтому ученые пытались сократить время принудительного бодрствования до нескольких часов ночью. Для этого, например, можно разбудить пациента среди ночи и не давать ему спать пару часов. Такое исследование проводили в начале 1990-х годов, но принудительное бодрствование до пяти утра после пробуждения в три никакого особого эффекта не дало.

Несмотря на то, что метаанализы указывают на отсутствие каких-либо точных побочных переменных, которые бы обеспечивали нужный эффект депривации сна, отдельные исследования все же утверждают, что для эффективности такого метода должны быть соблюдены несколько условий.

К примеру, депривация сна эффективнее всего действует на пациентов с эндогенной депрессией, а не депрессией, вызванной внешними факторами. Кроме того, должна учитываться еще и вариация настроения пациента в течение дня: эффективнее всего депривация сна работает у тех, кто чувствуют себя лучше вечером, а не днем.

Механизм терапевтического эффекта депривации сна при этом до конца не установлен. К примеру, последние исследования говорят о роли нейромедиатора аденозина, который накапливается в головном мозге в течение дня и в конечном итоге отвечает за то, что мы чувствуем себя уставшими и засыпаем.

Другие исследования указывают на вовлеченность в такую терапию серотонергической системы — главной в патологии депрессии. При приеме препарата пиндолола, блокирующего авторецепторы серотонина и улучшающего эффект антидепрессантов из группы селективных ингибиторов обратного захвата серотонина, депривация сна более эффективно улучшает самочувствие при депрессии.

Логичной причиной эффективности отсутствия сна кажется его сравнение с приемом психостимуляторов (например, амфетамина). Действительно, при отсутствии сна иногда наблюдаются схожие с приемом психоактивных веществ эффекты (вам это может быть знакомо: иногда при долгом бодрствовании сил и энергии как будто бы становится больше).

И в том, и в другом случае в головном мозге повышается концентрация моноаминов (в первую очередь, правда, не серотонина, а дофамина), за счет чего стабилизируется работа лимбической системы, а психическое самочувствие — улучшается. Такая теория вполне сходится с тем, что эффект у депривации сна зачастую нестабильный и непродолжительный — как и у психостимуляторов. Впрочем, это все еще только теория.

Принимать с осторожностью

Несмотря на достаточно длительную историю изучения и применения в психиатрической практике, депривация сна все же остается экспериментальным способом лечения депрессии и не входит в число стандартных лечебных рекомендаций наравне с препаратами-антидепрессантами и психотерапией. Об этом говорит как то, что лишением сна депрессию лечат зачастую только в контролируемых условиях (под присмотром врачей), так и то, что у бессонных ночей есть множество негативных последствий.

Одно из самых серьезных — возможное повышение риска развития болезни Альцгеймера даже от одной ночи, проведенной без сна. Ключевую роль в развитии заболевания играют два белка: бета-амилоид, формирующий бляшки в головном мозге, и тау-белок, который способствуют формированию внутриклеточных нейрофибриллярных тяжей.

Исследования показывают, что всего одна бессонная ночь существенно увеличивает концентрацию бета-амилоида в головном мозге, а тау-белка — в крови. Механизм такого действия ни в том, ни в другом случае до конца не известен, а также непонятно, имеются ли в действительности какие-то негативные последствия.

Интересно также, что недостаток сна приводит и к увеличению чувства одиночества и социальной изолированности. Здесь эффект, однако, скорее психологический: отсутствие сна заставляет людей искать самые разные способы, чтобы отвлечься от накапливаемой усталости, из-за чего увеличивается потребность в общении. Другие люди, напротив, находят не выспавшегося человека более отталкивающим и не хотят идти с ним на контакт.

Возникает довольно понятный конфликт, который и мешает наладить общение с окружающими — отсюда появляется и чувство одиночества. А оно при депрессии (если, конечно, прежде его не было, так как одиночество — один из распространенных психологических симптомов расстройства) совершенно точно не нужно.

Кроме того, недавнее исследование показало, что бессонная ночь снижает активность префронтальной коры, отвечающей, кроме всего прочего, за когнитивный контроль. При снижении когнитивного контроля, в свою очередь, значительно повышается тревожность — а она может значительно ухудшить состояние при депрессии.

Тем не менее, следует учитывать, что использование депривации сна для лечения бессонницы и та же методика для поведенческих исследований — вещи разные. В последних принимают участие здоровые люди без психических нарушений; у них, как показывают исследования терапии с депривацией сна с участием контрольной группы, отсутствие ночного отдыха только повышает раздражительность — и не действует так, как действует на людей с депрессией, даже в краткосрочной перспективе.

Поэтому логично предположить, что негативных поведенческих и психических аспектов отсутствие сна людям с депрессией может и не приносить: о строгости присутствия психических расстройств для эффективности депривации сна говорят и обзорные исследования. Но не стоит забывать и про среднюю эффективность в 50 процентов (как, впрочем, и о том, что у медикаментозного лечения депрессии показатели примерно такие же).

Так что, несмотря на то, что депривация сна в действительности может помочь улучшить состояние при депрессии, экспериментировать подобным образом со своим телом, мозгом и психическим состоянием мы не советуем: пусть лучше это сделает лечащий врач-психиатр.

Елизавета Ивтушок