Люди репостнули фейковые новости по привычке
Иногда люди репостят недостоверную информацию, даже если они осознают, что она недостоверна
Исследователи из США выяснили, что люди распространяют ложную информацию в соцсетях не столько потому, что не хотят и не могут разбираться, сколько из-за привычки репостить и алгоритмов соцсетей. Авторы провели четыре онлайн-исследования, которые показали, что люди иногда склонны репостить недостоверную информацию, даже если они осознают, что она недостоверна, и даже если она противоречит их политическим взглядам. Однако награда в виде баллов за репост проверенных правдивых новостей привела к тому, что люди стали чаще репостить достоверную информацию. Работа опубликована в Proceedings of the National Academy of Sciences.
Распространение ложных новостей или фактов в интернете может влиять на экономику, политику и здравоохранение. Так, комментарии в соцсетях могут изменить мнение избирателей о политиках. А во время пандемии COVID-19 дезинформация приводила к тому, что люди отказывались от вакцинации — и подвергали риску себя и других.
Люди могут репостить недостоверную информацию по невнимательности или не подумав. Кроме того, влиять может низкий уровень критического мышления и когнитивные искажения, например, предвзятость подтверждения: люди склонны обращать внимание на информацию, которая соответствует их убеждениям, и игнорировать ту, которая в них не вписывается.
Однако те, кто репостит много непроверенных новостей, репостят и правдивые — в конце концов, иногда люди просто много репостят.
Джизем Цейлан (Gizem Ceylan) из Йельского университета с коллегами из Университета Южной Калифорнии попробовали найти общие механизмы, которые влияют на распространение ложной информации. Они провели четыре исследования, в которых участвовало 2476 человек. Во всех исследованиях людям показывали новостные заголовки, участники должны были выбрать — репостнуть такую новость или нет. Часть заголовков была достоверной, часть — ложной.
Перед всеми исследованиями ученые измеряли силу привычки репостить, предлагая участникам оценить, как часто они делятся какими-нибудь постами, не задумываясь, то есть на автомате. Некоторых так же спрашивали, как часто они в целом репостят что-то. Частота коррелировала с автоматизмом: те, кто репостил что-либо каждый день, а иногда и по нескольку раз, были более склонны делать это, не задумываясь. Авторы определили таких людей как людей с сильной привычкой, а тех, кто репостил не часто и более осмысленно — со слабой.
В первом исследовании участвовали 200 человек. Им показали 16 новостных заголовков — 8 настоящих и 8 ложных, часть из них была адаптирована из другого исследования. Устаревшие ложные заголовки авторы заменили с помощью сайта для проверки фактов Snopes.com. Достоверные заголовки взяли с новостных сайтов вроде Washington Post и Time. Большинство заголовков касались пандемии коронавируса и вакцинации. Каждая новость выглядела так же, как она выглядит бы в ленте соцсети: картинка, а снизу — заголовок и источник.
Под заголовками было две кнопки — «репостнуть» и «не репостить». В целом участники опубликовали больше правдивых заголовков (32 процента), чем ложных (5 процентов). Те, кто привык делиться новостями часто, были почти в 4 раза менее избирательны: они репостили как правдивые, так и ложные заголовки примерно с одной частотой — около 40 процентов (правдивые — немного чаще). Тогда как менее склонные репостить пользователи поделились правдивыми заголовками в 14 процентах случаев, а ложными — в 6 процентах. Ученые также выяснили, что всего 15 процентов участников с сильной привычкой репостить, распространили 37 процентов ложных заголовков.
Репосты всего подряд можно было бы объяснить тем, что люди не могут или не хотят оценивать правдивость информации. Второе исследование показало, что даже когда люди понимают, насколько правдив заголовок, они не перестают импульсивно репостить. Здесь 839 участников разделили на две группы: одной также, как и в первом исследовании, предложили возможность репостнуть 16 заголовков — 8 правдивых и 8 ложных, а затем попросили оценить достоверность каждого. Вторая группа, наоборот, сначала оценивала достоверность, а потом выбирала, репостить или нет.
Первая группа показала ту же тенденцию, что и в первом исследовании: участники со слабыми привычками были почти вдвое более избирательными, чем участники с сильными. Те, кто привык репостить часто, делились и достоверными и ложными новости, но последними — немного реже (42 процента против 30 процентов). Менее склонные к обмену новостями в соцсетях распространили 15 процентов правдивых заголовков и 5 процентов ложных.
Люди с сильными привычками, которые сначала оценивали достоверность заголовков, репостили ложные уже почти вдвое реже достоверных (22 процента против 42), но все еще в разы чаще, чем остальные участники. Частота репоста правдивых заголовков не изменилась. Кроме того, после оценки достоверности заголовков участники в принципе делились несколько реже — возможно, предварительное обдумывание помешало кликнуть на кнопку репоста по привычке. Тем не менее, самые большие любители репостить в соцсетях все еще были ответственны за 39 процентов распространяемых ложных заголовков, даже после оценки их достоверности.
Дизайн третьего исследования был схож с дизайном второго, только теперь заголовки были всегда достоверными и только политическими: либо либеральными, либо консервативными. Участники — 836 человек — в начале либо в конце оценивали политическую ориентацию заголовков (в основном не ошибались в оценке). Они также указывали свою политическую ориентацию после опроса: от 1 — крайне либеральная до 9 — крайне консервативная. Те, кто заявил о нейтральных политических взглядах, были исключены из исследования.
Это исследование показало, что люди, привыкшие репостить все подряд, могут делать это даже без оглядки на свои собственные взгляды. И хотя все участники чаще делились заголовками, которые отражали их политические взгляды, пользователи, привыкшие репостить, проявили меньшую партийную предвзятость — то есть делились и теми заголовками, которые не вписывались в их картину мира. Чуть реже делились несоответствующими заголовками пользователи с сильными привычками тогда, когда сначала оценивали политическую ориентацию заголовка (13 процентов против 20).
Четвертое и последнее исследование показало, что вознаграждение (в соцсетях обычно — лайки и комментарии) формируют привычку делиться. Авторы предположили, что такие привычки сохранятся, даже когда обстоятельства поменяются, а вознаграждения больше не будет. Участников обучали либо делиться правдивой информацией и не делиться ложной, либо — наоборот. На этапе обучения им показывали 80 заголовков и они должны были выбрать, репостить их или нет. После правильного действия на экране появлялась надпись «получено 5 очков», после неверного — «получено 0 очков». Контрольная группа не получала никакой обратной связи. Затем всем участникам как и в предыдущих исследованиях предлагалось 16 заголовков для репоста, без обратной связи.
В 80 тренировочных тестах участники, которых обучали распространять достоверную информацию, делились ей примерно в 2,5 раза чаще. Те, кого учили делиться ложными новостями, репостили и ложные, и правдивые примерно одинаково. Контрольная группа почти вдвое чаще делилась достоверной информацией. В итоговых тестах без обратной связи участники, которые ранее получали баллы за репосты достоверных новостей, почти втрое чаще делились правдивыми заголовками (66 процентов против 24). Группа, которую поощряли за репост ложных новостей, все равно в итоге чаще репостила достоверные, но разрыв был меньше (54 процента против 33). Контрольная группа делилась правдивыми новостями в 40 процентах случаев, а ложными — в 24 процентах.
По мнению ученых, результаты исследований говорят о том, что пользовательские привычки очень сильно влияют на распространение ложной информации. При этом можно выработать и привычку распространять именно достоверную информацию — здесь может помочь реструктуризация алгоритмов соцсетей. Сейчас алгоритмы работают так, что в начале новостной ленты показываются наиболее залайканные или обсуждаемые новости (они далеко не всегда достоверные, скорее — громкие). Соцсети, считают авторы, должны быть устроены таким образом, чтобы приоритет непроверенного новостного контента был ниже — и его видело меньше людей. Или, например, можно добавить к постам кнопки вроде «пропустить» или «фактчекинг», чтобы у пользователей была альтернатива привычному лайку и репосту.
Также люди могут распространять фейки из потребности в принадлежности к группе и желания нравиться окружающим. Так, подобное исследование с настоящими новостями несколько лет назад показало, что когда люди решают, репостить ли что-то, в их мозге активируются области, связанные с ценностями — причем не только с их собственными, но и с общими. Человек скорее поделится той информацией, которую сочтет значимой и важной для его окружения — возможно, это сделает его лучше в их глазах.
Это левая и правая вентромедиальная префронтальная кора
Исследователи из Великобритании, Германии, Ирландии, Китая, США и Франции пришли к выводу, что инициация курения табака у подростков связана с дефицитом серого вещества в вентромедиальной префронтальной коре левого полушария мозга, а закрепление пристрастия к нему — с аналогичным явлением в правом полушарии. Отчет о работе опубликован в журнале Nature Communications. Употребление никотина, особенно в форме табакокурения, представляет собой самую распространенную форму зависимого (аддиктивного) поведения и ведущую причину смертности взрослых в мире. По оценкам, к 2030 году с ним будет связано более восьми миллионов смертей ежегодно. Курение табака в детстве связано с психическими заболеваниями и ухудшением когнитивных функций, что может быть связано с его влиянием на развитие мозга. Большая часть постоянных курильщиков приобретает зависимость от никотина в возрасте до 18 лет, и именно ее преодолеть сложнее всего. Таким образом, недоформированная зависимость у подростков может служить потенциальной мишенью для эффективной терапии, но для этого необходимо понимать биологические механизмы начала курения и закрепления пристрастия к табаку. Тревор Роббинс (Trevor Robbins) и Цзяньфэн Фэн (Jianfeng Feng), аффилированные с Университетом Фудань, Кембриджским и Уорикским университетами, и их коллеги включили в работу 807 участников (55 процентов женского пола) проспективного мультицентрового лонгитюдного исследования здоровых подростков IMAGEN из Великобритании, Германии, Ирландии и Франции. В возрасте 14, 19 и 23 лет их опрашивали на предмет табакокурения (хотя бы раз пробовавших относили к курильщикам) и выполняли им МРТ мозга с повоксельным картированием. Также они заполняли опросники по темпераменту и характеру (TCI-R) и личностной склонности к употреблению веществ (SURPS), а также проходили ряд тестов на физическое, психическое и когнитивное развитие. 181 участник пробовал курить табак до 14 лет, из них 87 — однажды или дважды. 166 из этих 181 продолжали курить к 19 годам, причем с возрастающей частотой. К этому возрасту попробовали табак еще 366 добровольцев, остальные 260 вошли в контрольную группу. Лишь 11 и 58 участников соответственно курили в возрасте 14 и 19 лет ежедневно. Тем не менее, 134 из 181 и 280 из 366 в этих возрастах сообщили о курении в течение 30 дней, предшествовавших опросу. Данные по 23-летнему возрасту использовали для валидации. Выяснилось, что объем серого вещества в левой вентромедиальной префронтальной коре (вмПФК) в 14-летнем возрасте значимо ниже у тех, кто попробовал табак и в 14, и в 19 лет. И у тех, и у других наблюдалось ускоренное снижение объема серого вещества в правой вмПФК, причем те, кто начал курить между 14 и 19 годами, по этому объему в 14 лет не отличались от некурящих. В 23 года ускоренная потеря серого вещества в правой ВМПФК присутствовала у тех, кто продолжал курить, то есть она начиналась после знакомства с табаком и, вероятно, связана с его влиянием. При этом снижение объема левой вмПФК было связано с поиском новизны, несобранностью и склонностью нарушать правила (по TCI-R), а правой вмПФК — с поиском острых ощущений (по SURPS). Проведя дополнительный лонгитюдный анализ и менделевскую рандомизацию, авторы работы заключили, что снижение объема левой вмПФК может быть наследственным фактором снижения когнитивных функций и, как следствие, поведенческой расторможенности, повышающей риск начала табакокурения в младшем возрасте. В ходе формирования зависимости уменьшается объем правой вмПФК, что снижает контроль восприятия и управления желаниями под влиянием гедонической мотивации. Подобная концепция помогает понять нейробиологические и поведенческие механизмы инициации и поддержания аддиктивного поведения у подростков, а значить, помочь в разработке мер его профилактики и лечения, считают исследователи. Ранее злоупотребление табаком и алкоголем, как и другие формы рискованного поведения у подростков связывали с внешним локусом контроля (стремлением человека искать объяснения происходящему с собой в окружающей среде) и даже обычным недосыпом. Также было показано, что химический анализ волос и конфиденциальный опрос выявляют примерно одинаковую долю подростков, употребляющих алкоголь, никотин и другие психоактивные вещества. Однако результаты этих методов практически не совпадают, так что, если их суммировать, эта доля почти удвоится.
