У людей, которые плохо составляют мыслительные образы без внешней стимуляции, пространственная память все равно работает нормально. Это выяснили американские ученые, которые попросили 61 человека с афантазией нарисовать по памяти несколько комнат, показанных до этого на фотографии. Несмотря на то, что участники хуже контрольной группы воссоздавали предметы и детали изображения, расположение объектов давалось им так же хорошо. Причиной может быть то, что люди с афантазией полагаются на символьную, а не на визуальную репрезентацию пространства. Статья опубликована в журнале Cortex.
Людям с афантазией, то есть неспособностью составлять мыслительные образы без внешней стимуляции (как зрительной, так и слуховой или даже обонятельной), может быть трудно не только фантазировать (например, представлять розовую лошадь или зеленый апельсин), но и представлять то, что они уже переживали. По крайней мере, исследования показывают, что при афантазии наблюдаются проблемы с эпизодической памятью: людям может быть сложно как извлекать целые воспоминания, так и некоторые детали о них.
Человеческая память, однако, не ограничивается одной способностью хранить и извлекать воспоминания о событиях, но о том, как афантазия влияет на другие ее аспекты, известно не так много. Восполнить эти знания решили ученые под руководством Уильмы Бейнбридж (Wilma Bainbridge) из Чикагского университета: в частности, они решили проверить, как афантазия будет влиять на способность запоминать отдельные сцены в деталях.
В исследовании ученых приняли участие 61 человек с афантазией и 62 добровольца из контрольной группы с нормальной способностью составления мыслительных образов: перед началом исследования все участники прошли стандартизированный опросник, который позволяет оценить яркость составляемых мыслительных образов. Во время самого эксперимента участникам в течение 10 секунд показывали фотографию одной из трех комнат, а затем, в течение неограниченного времени, просили по памяти нарисовать ее.
После этого участникам показывали набор фотографий — либо с той же комнатой, либо с другими — и просили ответить, видели ли они эту комнату до этого. Затем изначальную фотографию комнаты показывали еще раз — и просили срисовать ее также в течение неограниченного времени (фотографию при этом не убирали, и участники могли все время смотреть на нее во время выполнения задания). После этого у участников также спросили, насколько хорошо они умеют рисовать (между группами не обнаружили никакой разницы). Весь эксперимент занял примерно полчаса.
Всего ученым удалось собрать 655 рисунков, которые отдали на проверку 2795 пользователем краудсорсинговой платформы Amazon Mechanical Turk. Им необходимо было оценить получившиеся рисунки по четырем параметрам: количеству объектов, срисованных с оригинальной фотографии, их расположению на рисунке, количеству правильно переданных деталей изображения (например, форме или цвету) и количеству объектов, которых не было на оригинальной фотографии.
При рисовании комнат по памяти участники из контрольной группы переносили на изображение значительно (p = 0,013) больше предметов с реальной фотографии, чем участники из группы с афантазией, а также тратили на рисунок меньше времени. При этом при срисовывания с фотографии никакой значимой разницы между группами не наблюдалось — ни в количестве срисованных объектов, ни в потраченном на рисунок времени.
При этом участникам в обеих группах одинаково хорошо удавалось перенести расположение объектов на реальной фотографии при ее рисовании по памяти, а участники из контрольной группы чаще пририсовывали несуществующие предметы (p = 0,0011).
Авторы работы пришли к выводу, что, несмотря на то, что семантическая (а точнее — объектная) память у людей с афантазией работает чуть хуже, чем у людей с нормальной способностью к составлению визуальных образов, их пространственная память работает так же хорошо. Другими словами, люди с афантазией хуже восстанавливают детали увиденного, но примерное расположение предметов в пространстве запомнить могут.
Интересно, что участники с афантазией также чаще людей из контрольной группы подписывали объекты на срисованных по памяти изображениях (p = 0,0059), что указывает на то, что при запоминании они полагаются на символьную, а не на визуальную репрезентацию. Это может объяснить то, почему пространственная память у людей с афантазией работает лучше объектной: по всей видимости, для запоминания объектов в пространстве они используют их названия, что помогает запомнить расположение, но может вызвать проблемы с деталями.
На способность запоминать какую-либо информацию влияет не только то, может ли человек составить визуальный образ. Свою роль играют и многие другие факторы, например — выделенность (салиентность) объектов: например, недавно ученые показали, что в лабиринте люди лучше всего запоминают местоположение самой калорийной пищи даже в том случае, если она им не очень нравится.
Елизавета Ивтушок
А вот амфибии не в восторге
Чаще всего животные в зоопарках относятся к посетителям нейтрально: присутствие или отсутствие гостей не меняет привычного поведения животных или их физиологических показателей. Однако некоторым везет больше — например, слоны лучше всего реагируют на людей и не испытывают их отрицательного влияния. А вот амфибии в этом вопросе — на другом полюсе. К таким выводам пришли ученые, которые проанализировали 105 научных исследований, посвященных влиянию посетителей зоопарка на их обитателей (исключая приматов). Исследование опубликовано в журнале Animals. Посетители зоопарка по-разному влияют на его обитателей. Наличие или отсутствие людей, расстояние, на которое они приближаются к животным, их поведение, создаваемый шум, форма взаимодействия с животными и даже исходящие от них запахи могут быть источником стресса для животных. В ответ на такой стресс меняются реакции животных, например, они становятся менее активны, чаще избегают встречи с посетителями, а сотрудники зоопарков находят своих подопечных более бдительными, настороженными и отмечают у них больше стереотипных действий/реакций. С другой стороны, посетители могут и положительно влиять на обитателей зоопарков. Тогда животные проявляют повышенный интерес к посетителям и к зонам для посетителей, привлекают к себе внимание гостей зоопарка и даже приближаются к ним. И, наконец, присутствие или отсутствие посетителей может никак не сказываться на животных: поведение или физиологические показатели питомцев зоопарка (например, частота дыхания и сердечных сокращений, уровень кортизола — гормона стресса) не изменяются. Такое разное влияние гостей зоопарка на его обитателей называют эффектом посетителя. Лучше всего исследовано влияние посетителей на приматов, которые испытывают на себе, как положительные, так и отрицательные эффекты от встреч и взаимодействия с гостями зоопарков. Приматы активны, а их поведение разнообразно, поэтому внимание посетителей часто направлено на них. Такие особенности и высокий интерес людей к этим обитателям зоопарков и стали причинами, по которым эффект посетителя наиболее изучен для приматов. Однако Эллен Уильямс (Ellen Williams) из Университета Харпера Адамса и ее коллеги показали, что начиная с 1992 года появляются исследования эффекта посетителя для видов, которые не относятся к приматам. Особенно много таких публикаций авторы отметили в 2021 году, когда было выпущено 24 статьи. Чтобы выяснить это, ученые с помощью статистических методовпроанализировали 105 исследований эффекта посетителей для 252 видов животных, ни один из которых не относился к приматам. Большинство исследованных видов были млекопитающими (56 процентов), 28 процентов — птицами, 1 — беспозвоночными, 4 — рыбами, 9 процентов — рептилиями и 2 — земноводным. Что интересно, если первые в этом контексте работы о млекопитающих не из отряда приматов появились в 1992 году, то первая статья о птицах вышла в 2008 году, а первое упоминание беспозвоночных относится только к 2019 году, амфибий, рептилий и рыб — 2020-2021 годам. Во всех исследовательских работах было 302 интерпретации влияния посетителей. Из них 53 процента интерпретаций были нейтральными, 21 — отрицательными и только 4 — положительными. Оказалось, что лучше всего фактор посетителей сказывается на слонах. В исследованиях с этими животными чаще отмечался положительный эффект посетителя (p< 0,0002) и не отмечался отрицательный. Как предполагают авторы, отсутствие отрицательных реакций у слонов может быть связано с их размерами, по аналогии с обезьянами, среди которых негативно чаще реагировали те, которые по размеру меньше человека. Или же, возможно, что дело в особенностях содержания: как опасных животных, слонов необходимо держать в безопасности и на расстоянии от публики, что могло способствовать снижению негативного воздействия людей на реакции слонов в зоопарках (но не стоит торопиться в вольеры к этим животным, так как авторы предупреждают, что исследований со слонами мало, и все результаты очень предварительны.) Среди млекопитающих (исключая приматов) чаще негативно реагировали непарнокопытные и парнокопытные, сумчатые и ежи. Хотя и хищники, например, львы, тигры, леопарды и сурикаты, наряду с нейтральным и положительным откликом на посетителей, испытывали и отрицательное влияние. Попугаи, которые сами хотят взаимодействовать с людьми, как и слоны, часто имели положительный опыт (p < 0,0002), но и отрицательный — тоже. При этом в целом птицы чаще всего реагировали на посетителей нейтрально, рыбы — нейтрально, амфибии — отрицательно (p < 0,05). В основном критериями оценки эффекта посетителя были изменения в поведении животных: в 95 исследованиях из 105 оценивалось именно оно. Например, в исследованиях отслеживались активность животного или бездействие, характер передвижений, близость к сородичам, близость к посетителям, позитивные социальные взаимодействия, поведение в состоянии покоя, стереотипное или нормальное поведение и бдительность. Также оценивались и физиологические сдвиги — в 26 исследованиях, и физические изменения — в одном исследовании. Поведенческие, физические и физиологические измерения использовались в отношении млекопитающих, поведенческие и физиологические — в отношении птиц. Для рептилий, амфибий, рыб и беспозвоночных использовались только поведенческие наблюдения. Авторы этой работы делают достаточно обобщенные выводы, однако отмечают, что есть и индивидуальные особенности, благодаря которым каждое отдельное животное по-разному переживает опыт взаимодействия с людьми. И о такой разнице сообщали и другие исследователи. Например, слониха Пха из Берлинского зоопарка научилась чистить бананы, когда ее сородичи продолжали есть с кожурой.