Запрет трансжиров в Дании предотвратил каждую девятую смерть от ишемической болезни сердца
Датские и британские исследователи пришли к выводу, что после запрета на промышленно произведенные трансжиры в пище, введенного в Дании в 2003 году, число смертей от ишемической болезни сердца (ИБС) в стране уменьшилось примерно на 11 процентов. Результаты работы опубликованы в журнале PLoS ONE.
Транс-изомеры ненасыщенных жирных кислот в небольших количествах присутствуют в мясе и молоке (в растительных жирах содержатся цис-изомеры). Основную массу трансжиров в пище составляют побочные продукты гидрогенизации жирных кислот (при производстве маргарина и частично гидрированных масел), дезодорации растительных масел и использования коммерческих фритюрниц. В организме они увеличивают уровень холестерина липопротеидов низкой плотности и уменьшают — высокой, повышают содержание триглицеридов в крови, провоцируют системный воспалительный ответ и нарушают функцию эндотелия сосудов, что резко увеличивает риск сердечно-сосудистых заболеваний, в первую очередь различных форм ИБС (включая инфаркт миокарда и внезапную сердечную смерть). Согласно оценкам, каждый дополнительный процент дневных калорий, полученный за счет трансжиров, увеличивает смертность от этих болезней примерно на 12 процентов.
В силу этого многие страны ввели законодательные ограничения или полные запреты на промышленные трансжиры в продуктах (Дания была в этом первой). Всемирная организация здравоохранения в 2018 году представила шестиступенчатый план по их исключению из глобальных пищевых поставок и включила этот вопрос в общую программу работы на 2019–2023 год.
Чтобы количественно оценить эффекты запрета трансжиров, сотрудники нескольких датских клинических центров, Датского технологического и Ливерпульского университетов под руководством Кирстен Скролль Бьёрнсбо (Kirsten Schroll Bjoernsbo) воспользовались общепопуляционными данными Датского центрального управления гражданской регистрации с 1991 по 2007 год. Население разделили на 60 слоев на основе пола, шести возрастных групп (25–34, 35–44, 45–54, 55–64, 65–74 и 75–84 года) и пяти социоэкономических квинтилей (по данным государственной статистической службы о доходах и налогообложении).
Для оценки динамики потребления трансжиров за изучаемый период в работу включили данные 663 участников популяционного исследования Dan-MONICA III 1991 года и 2792 — DANSDA 2005–2008 года. Все они подробно отчитывались о потребляемых продуктах питания и вели семидневные пищевые дневники.
Подготовленную таким образом информацию обработали расширенной версией созданной в Великобритании и валидированной в нескольких странах модели IMPACTsec. Эта детерминистическая ячеистая модель позволяет с высокой чувствительностью определить, насколько отдельные воздействия на факторы риска и терапевтические интервенции влияют на динамику смертности от ИБС в разных социоэкономических группах.
Средний вклад трансжиров в общее энергопотребление датчан в 2007 году по сравнению с 1991 годом снизился примерно в десять раз — с 1,1 до 0,1 процента у мужчин и с 1,0 до 0,1 процента у женщин. Согласно модели, с этим напрямую связано снижение числа смертей от ИБС на 1191 случаев (95-процентный доверительный интервал 989–1409).
Всего в 2007 году в стране произошло на 11 110 смертей от ИБС меньше, чем ожидалось по уровню 1991 года. Таким образом, законодательный запрет трансжиров снизил число умерших от этого заболевания примерно на 11 процентов.
Наибольший эффект наблюдался в наименее обеспеченных слоях населения (27 процентов от общего количества предотвращенных смертей в нижнем квинтиле по сравнению с 12 процентами в верхнем). Подобная разница вполне логична, поскольку трансжиры в большом количестве содержатся в недорогих продуктах заводского изготовления с длительным сроком хранения (особенно выпечке и снеках) — гидрированные масла медленнее прогоркают.
Научный разбор популярных мифов о пальмовом масле, в том числе его связи с трансжирами, можно найти в блоге «Четыре мифа о пальмовом масле». О том, как происходит становление законодательной борьбы со скрытыми угрозами для здоровья в продуктах массового потребления, рассказывает материал «Одобрено государством».
Это показал общенациональный норвежский анализ за 10 лет
Норвежские исследователи на популяционном уровне сравнили эффективность различных препаратов для профилактики приступов мигрени. Они пришли к выводу, что симвастатин, антитела к связанному с геном кальцитонина пептиду и амитриптилин достоверно снижают частоту приема триптанов по поводу острого приступа заболевания и в этом отношении более эффективны, чем бета-адреноблокаторы. Отчет о работе опубликован в European Journal of Neurology. Мигренью страдают более миллиарда жителей Земли, она входит в число самых частых причин нетрудоспособности, ежегодно приступы этого заболевания случаются у 18 процентов женщин и шесть процентов мужчин. При хронической форме пациенты испытывают головную боль не менее 15 дней в течение месяца, из них как минимум восемь дней — с мигренозными характеристиками. Для профилактики приступов назначают различные препараты, которые уменьшают их частоту, продолжительность и интенсивность. По оценкам, подобные лекарства могли бы улучшить состояние почти 40 процентов пациентов с эпизодической мигренью и почти всех с хронической, однако лишь 3–13 процентов пользуются ими, что свидетельствует о низкой приверженности к лечению. Одной из причин этого может быть существенная разница в эффективности препаратов, при этом сравнительных данных по ним в масштабах популяции относительно мало. Сотрудники консалтинговой компании Oslo Economics, фармкомпании Novartis Norge и Университетской больницы Осло под руководством Марте Бьорк (Marte Bjørk) из Бергенского университета воспользовались данными общенационального норвежского регистра врачебных назначений за 2010–2020 годы и провели когортное исследование приверженности к лечению и эффективности различных рецептурных лекарственных средств для профилактики мигрени. Они рассмотрели следующие рекомендованные или часто назначаемые по этому показанию в стране препараты: бета-адреноблокаторы пропранолол и метопролол;антагонист ангиотензиновых АТ1-рецепторов кандесартан;ингибитор ангиотензинпревращающего фермента лизиноприл;альфа2-адреномиметик клонидин (как и предыдущие три пункта — антигипертензивное средство);противосудорожный препарат топирамат;гиполипидемическое средство симвастатин;трициклический антидепрессант амитриптилин;моноклональные тела (MAB) к связанному с геном кальцитонина пептиду (CGRP) или его рецептору эренумаб, фреманезумаб и галканезумаб, специально разработанные для профилактики мигрени;препараты ботулотоксина А, подавляющие болевые нервные импульсы. Все перечисленные средства, кроме CGRP-MAB и ботулотоксина влияют на механизмы развития мигрени в силу своих плейотропных эффектов. CGRP-MAB и ботулотоксин вводят инъекционно, остальные принимают внутрь. Приверженность к лечению рассчитывали методом Каплана — Мейера и сравнивали путем коксовской регрессии с поправкой на ковариаты. Эффективность препаратов оценивали по снижению потребности в приеме триптанов (агонистов серотониновых 5-HT1-рецепторов) для купирования приступов мигрени и сравнивали их методом логистической регрессии с бета-адреноблокаторами (хорошо изученными и наиболее часто прописываемыми в Норвегии по этому показанию препаратами). Всего в анализ вошли более 104 тысяч пациентов с мигренью (средний возраст 44,6 года; 78,7 процента — женщины). По сравнению с бета-адреноблокаторами, с наименьшей вероятностью пациенты прекращали лечение препаратами ботулотоксина А (HR 0,43) и CGRP-MAB (HR 0,63); с наибольшей — клонидином (HR 2,95) и топираматом (HR 1,34). Наиболее клинически значимого снижения потребления триптанов за первые 90 дней лечения достигали принимавшие симвастатин (OR 1,28), CGRP-MAB (OR 1,23) и амитриптилин (OR 1,13). Таким образом, наилучший эффект производили симвастатин, CGRP-MAB и амитриптилин, а наименее эффективными оказались клонидин и топирамат. Комментируя полученные результаты, Бьорк подчеркнула, что некоторые давно известные и относительно дешевые препараты продемонстрировали эффективность, сопоставимую с новыми дорогостоящими лекарствами, что имеет большое значение как для пациентов, так и для системы здравоохранения. Следует отметить, что наиболее современные препараты для профилактики и лечения мигрени — низкомолекулярные антагонисты рецепторов CGRP (гепанты) — начали входить в клиническую практику в 2021–2022 годах и в это исследование не попали. В 2020 году американские исследователи сообщили об успехе пилотных клинических испытаний психоделика псилоцибина для лечения мигрени. В следующем году их соотечественники показали, что уменьшить продолжительность головной боли при этом заболевании может диета с высоким содержанием омега-3 полиненасыщенных жирных кислот. Еще год спустя появились данные европейского анализа генетических ассоциаций более чем у ста тысяч человек, который подтвердил смешанную нейрососудистую природу мигрени.
