Инвазивных пауков уличили в охоте на британских летучих мышей
Зоологи впервые описали охоту инвазивного паука Steatoda nobilis на британских летучих мышей. Сначала они обнаружили в ловчей сети мертвого детеныша нетопыря, а потом взрослую особь — ее удалось спасти. Как отмечается в статье для журнала Ecosphere, специалистам уже известно, что S. nobilis вытесняют европейских пауков, однако, похоже, что они опасны и для более крупных животных.
Экосистемы многих островов страдают от инвазивных видов, которые попали на них с материков по вине человека. Например, большинство аборигенных новозеландских птиц оказались на грани исчезновения или вымерли после того, как на архипелаг попали крысы, кошки и горностаи. Мадагаскарские змеи начали массово погибать от отравления инвазивными чернорубцовыми жабами (Duttaphrynus melanostictus) родом из Азии, а на канарском острове Гран-Канария, наоборот, завезенные калифорнийские королевские змеи (Lampropeltis californiae) уничтожают местных ящериц.
Впрочем, иногда островные виды успешно колонизируют материки и сами превращаются в угрозу для биоразнообразия. Один из таких примеров — ложная вдова Steatoda nobilis. Родина этого паука — Мадейра и Канарские острова, однако благодаря людям он расселился по всей Европе, а также проник в Северную Африку, Северную и Южную Америку. Зоологам известно, что S. nobilis активно вытесняет европейских пауков. При этом новые данные показывают, что этот вид может представлять угрозу и для других животных. Например, несколько лет назад команда зоологов под руководством Джона Данбара (John P. Dunbar) из Ирландского национального университета в Голуэе впервые зафиксировала успешную охоту S. nobilis на живородящую ящерицу (Zootoca vivipara).
В новой публикации Данбар с соавторами описывают похожий случай. Весной 2021 года член команды Бен Уоддемс (Ben Waddams) обнаружил на внешнем дымоходе своего дома в британском графстве Шропшир ловчую сеть ложной вдовы S. nobilis. Она располагалась около отверстия, ведущего на чердак, где уже несколько лет располагалась колония нетопырей-карликов (Pipistrellus pipistrellus) либо малых нетопырей (P. pygmaeus) (два этих вида можно различить почти исключительно по эхолокационным сигналам).
В начале июля того же года Уоддемс увидел в ловчей сети на дымоходе мертвого детеныша нетопыря. Судя по всему, он оказался в ловушке ночью. К утру паук уже успел обернуть жертву паутиной. На следующее утро труп детеныша упал на землю, однако в сети оказалась взрослая летучая мышь. Уоддемс освободил ее, посадил на стену — и вскоре она вернулась на чердак.
Исследователи отмечают, что в пределах европейского ареала ложные вдовы S. nobilis обычно селятся по соседству с людьми. Нетопыри-карлики и малые нетопыри также нередко устраивают колонии внутри человеческих построек. Таким образом, эти летучие мыши, численность которых во многих частях Европы и так сокращается, подвержены высокому риску гибели по вине инвазивных пауков.
Данбар и его соавторы отмечают, что ареал S. nobilis продолжает расширяться, а плотность в уже колонизированных регионах растет. Вполне вероятно, что в будущем и другие животные, включая редких и охраняемых, будут становится жертвами этих пауков. В связи с этим исследователи призывают коллег более тщательно оценить влияние S. nobilis на европейскую фауну.
Инвазивные пауки — не единственная проблема, с которой сталкиваются европейские летучие мыши. Ранее мы рассказывали о том, что нетопыри-карлики проявляют самоубийственный интерес к ветрякам. Как показало проведенное в Великобритании исследование, около ветряных ферм эти рукокрылые на тридцать семь процентов более активны, чем на контрольных точках, что существенно повышает риск смертельных столкновений с лопастями. Для сравнения, их родственники, малые нетопыри, особого интереса к ветрякам не проявляют.
Сергей Коленов
Рост численности медведей и волков в Йеллоустоне изменил привычки этих хищниц
Несколько десятилетий назад пумы из Йеллоустонского национального парка часто охотились на оленей и других травоядных на открытой местности — однако теперь предпочитают искать добычу в лесах и среди скал. По мнению зоологов, это связано с тем, что в парке благодаря охране выросла численность бурых медведей, барибалов и волков, которые иногда отнимают у этих кошек еду. Чтобы избежать конкуренции с этими хищниками, пумам пришлось перейти к засадной охоте на пересеченной местности. Результаты исследования представлены на конференции Экологического общества Америки в Портленде, вкратце они них рассказывает New Scientist. Йеллоустонский национальный парк в США лишился большинства крупных хищников в 1920-1930 годах. К этому времени люди полностью истребили здесь волков (Canis lupus) и пум (Puma concolor) и сильно сократили местные популяции бурых медведей (Ursus arctos) и барибалов (Ursus americanus). Однако в конце прошлого века хищные млекопитающие стали возвращаться в Йеллоустон. Пумам удалось повторно заселить парк своими силами, а волков реинтродуцировали сюда люди около тридцати лет назад. Численность обоих видов медведей в парке также выросла благодаря охране. Восстановление популяций хищников в Йеллоустоне преобразило местные экосистемы. Например, после возвращения волков численность чрезмерно расплодившихся в парке оленей вапити (Cervus canadensis) сократилась — а еще они стали вести себя осторожнее. В результате у местных ив (Salix spp.), которые прежде нещадно объедались этими травоядными, появилась возможность вырастать более высокими. Однако йеллоустонские волки, пумы и медведи оказывают влияние не только на свою добычу, но и друг на друга. Команда зоологов под руководством Джека Рэйба (Jack Rabe) из Университета Миннесоты решила больше узнать о взаимоотношениях крупных хищников Йеллоустона. Исследователи сосредоточили внимание на пумах. Эти дикие кошки — искусные охотники, но иногда их добычу отбирают медведи и волки. Чтобы понять, как пумы справляются с этой проблемой, авторы отследили перемещения 13 представителей вида в северной части Йеллоустона с помощью GPS-передатчиков. За 2016-2022 годы Рэйб и его коллеги зафиксировали 47 случаев успешной охоты йеллоустонских пум, в основном на оленей. В 30 процентах случаев исследователи обнаружили признаки того, что места, где эти хищницы убили жертву, посещали бурые медведи или барибалы. Вероятно, по крайней мере иногда медведи отбирали у пум их добычу. Волки приходили к местам, где пумы убивали жертв, лишь в восьми процентах случаев. Таким образом, медведи, судя по всему, хорошо приспособлены к поиску добычи пум, а волки справляются с этим хуже — либо просто менее многочисленны на территории парка. Затем исследователи сравнили полученные данные о перемещениях пум в Йеллоустоне с аналогичными сведениями двадцатилетней давности. Оказалось, что два десятилетия назад эти хищницы регулярно охотились в равнинных частях парка, однако теперь добывают большинство жертв на пересеченной местности, например, в лесах и горах. Рэйб с соавторами предполагают, что это реакция на рост численности бурых медведей, барибалов и, в меньшей степени, волков. Двадцать лет назад у йеллоустонских пум было мало конкурентов, поэтому они могли спокойно охотиться на оленей и других травоядных на открытой местности. Однако теперь в парке стало больше медведей и волков, которые периодически отнимают у этих кошек добычу. В результате пумам пришлось перейти к засадной охоте среди деревьев и скал, с которой они справляются лучше других хищников. Так они избегают конкуренции и снижают риск, что кто-то заметит их добычу и позарится на нее. По словам авторов исследования, охота на пересеченной местности более характерна для пум. Таким образом, изменившееся поведение этих кошек можно считать очередным свидетельством того, что экосистемы Йеллоустона постепенно возвращаются к естественному состоянию. Пумы опасаются не только медведей. Несколько лет назад зоологи выяснили, что эти кошки боятся человеческих голосов — причем настолько сильно, что, услышав их, даже бросают недоеденную добычу и убегают.
