Тревожные матери меньше поиграли со своими детьми

Ученые выяснили, что, чем выше уровень тревожности матери по скрининговой шкале, тем меньше эти мамы играли со своими детьми раннего возраста в игры, через которые дети развивают коммуникативные навыки, учатся регулировать эмоции, усваивают и пробуют социальные нормы. А те дети, чьи матери больше играли с ними в их двухлетнем или трехлетнем возрасте, через два года имели более низкие показатели поведенческих проблем. Исследование, в котором приняли участие 60 пар мама-ребенок, опубликовано в журнале BMC Psychology.

В возрасте от одного года до трех лет у детей появляется и начинает развиваться предметная игра, которая тесно связана с ведущей для этого периода развития предметно-манипулятивной деятельностью (освоением действий с окружающими предметами в соответствии с функциями этих предметов). На определенном этапе развития этой игровой деятельности, обычно к возрасту от полутора до трех лет, дети научаются в процессе игры замещать один объект другим, приписывать новые свойства предметам, действовать воображаемыми объектами и принимать на себя игровую роль. В рамках такого игрового взаимодействия, так как все происходит понарошку и внутри роли, создается безопасный контекст для того, чтобы ребенок научился переживать и регулировать эмоции, начал усваивать социальные нормы и формировать коммуникативные навыки.

Это еще не полноценная сюжетно-ролевая игра, которую ребенок умеет самостоятельно начинать и развивать, и роль мамы или другого значимого взрослого высока, ведь именно взрослый инициирует, поддерживает и расширяет сюжет игры. Несмотря на это мало что известно о том, как связаны с игрой родителей и детей психологическое и эмоциональное неблагополучие родителя, в том числе самые распространенные проблемы — тревожность и депрессия. Хотя известно, что материнская тревога и депрессия могут приводить к снижению качества взаимодействия между матерью и ребенком, что заставляет предполагать и снижение игрового взаимодействия.

Чжэнь Рао (Zhen Rao) из Кембриджского университета и ее коллеги навестили 60 матерей и их детей двух-трех лет в привычной для семей домашней обстановке, подарили всем участникам по одинаковому набору игрушек для пикника, двух кукол-петрушек и машинку, попросили поиграть с новыми игрушками и записали пятиминутные видео, как мамы играют со своими детьми. Далее каждое видео было разбито на пятисекундные отрезки, и в каждом таком отрезке исследователи кодировали наличие или отсутствие игровых паттернов (замещение предмета, приписывание свойств, воображаемые предметы, роли) как у ребенка, так и у матери.

Также в этот визит и в контрольный через два года исследователи оценили уровень проявления тревожности по Шкале генерализованного тревожного расстройства (GAD-7) и депрессии по Шкале депрессии из анкеты здоровья пациента (PHQ-9) у матерей и репертуар поведенческих проблем у детей. Здесь отметим, что изначально участниками эксперимента стали семьи, в которых дети по результатам опросника «Сильные стороны и трудности» Гудмана имели риск возникновения поведенческих трудностей.

Результаты исследования показали, чем выше уровень тревожности у матери, тем меньше матери играли со своими детьми, и тем меньше дети участвовали в играх. Также дети тем меньше участвовали в играх, чем ярче был выражен у матерей депрессивный фон, а с игровым поведением матери уровень депрессии не был связан. Предположительно, тревожность ограничивает мать и ребенка в игре через чрезмерный контроль, гиперопеку и ненадежную привязанность.

Кроме того, чем выше был исходный уровень тревожности у матерей, тем спустя два года их дети были более склонны проявлять проблемы с поведением, а с исходным уровнем депрессии таких связей не было. Когда же ученые контролировали исходные уровень тревожности матери и показатели проблем с поведением ребенка, слабые связи были обнаружены между исходной частотой игры матери и будущими показателями поведения. Те дети, чьи матери больше играли с ними, через два года имели более низкие показатели поведенческих проблем.

На основе этих связей Рао предположила, что участие матерей в ролевых играх может быть фактором, предотвращающим развитие поведенческих проблем у их детей. И также автор предположила, что за этой связью могут стоять две причины. С одной стороны, выученные в ходе игры регулирование эмоций и социальные нормы помогают ребенку лучше контролировать собственное поведение, а с другой — игра может развивать позитивные отношения между матерью и ребенком (например, надежную привязанность), что, в свою очередь, снижает риск развития поведенческих проблем у детей в долгосрочной перспективе.

Но гармоничное взаимодействие между матерью и ребенком не только способствует более благоприятному развитию малыша, но и психологическому комфорту матери. Например, известно, что пение во время телесного контакта с недоношенными младенцами в период госпитализации может успокоить матерей.

Екатерина Рощина