Каланы повысят продуктивность морских экосистем и помогут экономике Канады

Плюсы от восстановления популяции и роста численности каланов, главных хищников тихоокеанского побережья Канады, перевесят убытки коммерческого отлова их добычи — крабов, морских ежей и двустворчатых моллюсков, сообщается в Science. С возвращением этих зверей на 37 процентов вырастет продуктивность их экосистем, а прибыль от экологического туризма, которую обеспечат любители каланов, будет в шесть раз выше, чем денежные потери от сокращения добычи морепродуктов. Это одно из первых исследований, где всесторонне рассмотрели экономические последствия восстановления популяций довольно крупного хищника.

За последние 100–150 лет многие наземные экосистемы остались без своих главных хищников: кого-то убивали из-за меха, кого-то — из-за вреда, который плотоядные наносили животноводству, а кого-то непреднамеренно лишили подходящих местообитаний или кормовой базы. Сейчас во многих странах действуют программы по возвращению таких видов (например, волка в Йеллоустоунском национальном парке) в соответствующие природные сообщества.

Однако за то время, пока хищники отсутствуют в экосистеме, она может существенно поменяться, не в последнюю очередь благодаря человеку. Так, у побережья Британской Колумбии давно в промышленных масштабах вылавливают морских ежей, крабов (Cancer magister) и двустворчатых моллюсков (гуидаков). Все они служат пищей калану (Enhydra lutris; его также называют морской выдрой, хотя это не совсем выдра), численность которого у канадских берегов в XVIII–XIX веках упала практически до нуля: на них охотились ради шкурок. Теперь каланы заново заселяют воды у острова Ванкувер, и людям предстоит понять, как соседство с этими животными скажется на морском промысле.

Эдвард Грегр (Edward Gregr) из Университета Британской Колумбии и его коллеги оценили изменения, которые происходят при восстановлении численности каланов у берегов острова Ванкувер, и смоделировали влияние каланов на экологию и экономику региона. Они учли место зверей в сетях питания и на основе этого выяснили, как меняется биомасса бурых водорослей, планктона, бентоса (донных организмов), обитателей пелагиали (глубоких слоев воды), а также связывание атмосферного углекислого газа, когда в экосистеме появляются морские выдры. Ученые определили, сколько миллионов канадских долларов в год принесет различным индустриям или отнимет у них возвращение хищников.

Получилось, что в долгосрочной перспективе каланы снизят количество бентоса, в том числе крабов, двустворчатых моллюсков и морских ежей. Из-за этого объем добычи этих беспозвоночных снизится, и денежные потери составят 7,3 миллиона канадских долларов. Зато вырастет масса бурых водорослей, так как станет меньше животных, которые ими питаются. Как следствие, будет связываться больше углекислого газа, и это будет каждый год приносить стране 2,2 миллиона канадских долларов. Кроме того, на 37 процентов вырастет ежегодный прирост биомассы морских экосистем.

Ожидается, что пелагических рыб станет больше. За ними приедут любители рыбалки, что добавит в казну 9,4 миллиона канадских долларов за год. Увеличится и приток любителей экологического туризма. По оценкам ученых, он станет приносить Канаде на 42 миллиона долларов в год больше, чем если бы каланов не было.

Грегр и коллеги одними из первых учли в своем анализе и экологические, и экономические факторы. Авторы редакционной статьи в Science, посвященной работе канадских ученых, надеются, что такой подход возьмут на вооружение и другие исследователи, и что законодательные решения по поводу самых разных видов — не только морских выдр — будут принимать после комплексного анализа ситуации на всех трофических и экономических уровнях.

Мы писали о том, как в Евразию вернулся другой крупный зверь — бобр. Хотя он не относится к хищникам, его роль в экосистемах тоже велика: бобры влияют на водный режим рек и почв, а через него — на состав флоры и фауны. В разных регионах России последствия от роста его численности свои и изучены они далеко не полностью, но, видимо, в целом ренессанс бобров — экологическое благо.

Светлана Ястребова