«Русская кухня: от мифа к науке»: Как и почему менялись кулинарные традиции и вкусы людей

История русской кухни тесно связана с общественной жизнью, политикой, экономикой и влиянием других культур. Средневековые рецепты отражают частый голод, в петровскую эпоху в нашу культуру проникают европейские рецепты и традиции, а после революции кухня трансформируется под влиянием дефицита. В книге «Русская кухня: от мифа к науке» (издательство «НЛО») историки Павел и Ольга Сюткины рассказывают, чем на самом деле являются блюда, которые принято считать стереотипно русскими, какую роль в становлении кухни играла религия, а также как и почему со временем менялись вкусы людей. Предлагаем вам ознакомиться с фрагментом, посвященным развитию рыболовной промышленности, появлению в СССР рыбного дня и началу производства консервов.

Рыбный день на фоне дефицита

Четверг в Советском Союзе был особым днем, рыбным. Все столовые кормили своих посетителей исключительно рыбными блюдами. До пятницы мясо и птица были забыты, а на столах появлялся жареный минтай или котлеты из мойвы.

Рыбный день придумал в 1932 году Анастас Микоян. Именно он был инициатором приказа Наркомснаба СССР «О введении рыбного дня на предприятиях общественного питания». Причины его понятны. С одной стороны, в стране не хватало мяса. С другой — возникли серьезные планы по развитию рыбной и консервной промышленности. И самое главное, власть хотела привить населению новые вкусы, способствующие более разнообразному и полезному питанию. Неслучайно в эти годы внедряются новые виды 215 круп, консервов и полуфабрикатов. Так, раз в неделю советские люди должны были есть рыбу.

Чуть позже, в 1939 году, разнообразию рыбного дня способствовали усилия наркома рыбной промышленности Полины Жемчужиной, жены наркома иностранных дел Вячеслава Молотова. Поруководив парфюмерной фабрикой «Новая заря», Жемчужина стала управляющей трестом всей парфюмерии страны, заместителем наркома пищевой промышленности. В начале 1939 года она получила неожиданное предложение — возглавить недавно созданный наркомат рыбной промышленности.

Нужно признать: ей удалось многое. Рыболовный флот по ее настоянию был отделен от торгового и стал работать по собственным правилам. Жемчужина осознавала, что весь процесс должен был стать отлаженной цепочкой: выловили, переработали и отправили в холодильных камерах в Москву. Покупка за границей рефрижераторов даже поссорила ее с другим сталинским министром — Кагановичем. Он планировал потратить валюту на другое: оборудование для московского метро.

Жемчужина же решила, что продовольственные дела в стране поправят консервы. Изготавливать их нужно недалеко от места вылова. Поэтому в Мурманске и на Дальнем Востоке была создана мощная консервная промышленность. 55 разновидностей рыбных консервов выпускались уже перед войной. Как грибы появлялись заводы и комбинаты, вырастали обширные рыбацкие поселки.

Вот тогда-то и были разработаны ставшие классическими рецепты. Даже сегодня по этим рецептурам производится консервированная сайра, сардины, кильки, печень трески. Впрочем, надо признать: поначалу люди не очень охотно покупали рыбу в железных банках. Есть исторический анекдот о том, как власти все-таки заставили покупать рыбные консервы. Якобы на одном из партийных форумов Молотов выступил с сенсационным разоблачением. Оказывается, в стране орудует большая банда контрабандистов, которая переправляет на Запад жемчуг. Преступный мир обогащается, а мы ничего не делаем. Контрабандисты якобы прятали драгоценности в баночки с консервами и так переправляли их за границу. В качестве доказательства прямо на трибуне конференции Вячеслав Михайлович открыл консервным ножом банку и, к удивлению собравшихся, достал оттуда жемчужное ожерелье. Каким же спросом стали пользоваться консервы после этого! Ведь многие приняли слова Молотова за чистую монету. В считаные дни по всему Советскому Союзу все эти баночки были «сметены» из магазинов. Нашли ли в них контрабанду, история умалчивает.

Рыбная революция Полины Жемчужиной, к сожалению, не уберегла ее от обычной в те годы судьбы «приближенной к трону». В 1949 году она была арестована, провела в тюрьме четыре года. Традиционное обвинение в потворстве «врагам народа» никого не удивило. Тем более что, как выяснили озабоченные тогда «космополитизмом» органы, она «на протяжении ряда лет находилась в преступной связи с еврейскими националистами». Бывший нарком была в дружеских отношениях с первым послом Израиля Голдой Меир, будущим премьер-министром страны. На одном из кремлевских приемов Жемчужина при свидетелях сказала послу, что она — тоже «дочь еврейского народа», да еще и перешла на идиш. Она вышла на свободу уже после смерти Сталина, но ни продовольствием, ни рыбной промышленностью уже не занималась.

Муж Жемчужиной с 1956 года занимал все менее престижные посты: посол в Монголии, представитель в МАГАТЭ в Вене… По злой иронии судьбы и свежая рыба в начале 1960-х годов постепенно исчезла из советских магазинов. Спасло положение детище Полины Жемчужиной — те самые консервы, вкус которых советские люди узнали в конце 30-х годов.

После войны тема рыбного дня отошла на второй план и забылась. Однако в конце 60-х проблема вновь стала актуальной: с рыбой было все труднее, а тут еще Хрущев в начале 1960-х начал массовое строительство гидроэлектростанций. Их первой жертвой стали осетровые породы рыб. Волга была перегорожена каскадом ГЭС, через которые не могли перепрыгивать осетры, идущие на нерест. С тех пор эта рыба у нас водится в основном в низовьях Волги. И стало ее значительно меньше.

Выход придумал Александр Ишков. В течение 40 лет он был министром рыбной промышленности СССР, сохранив свой пост и при Сталине, и при Хрущеве, и при Брежневе. Предвидя «рыбный кризис», Ишков попросил у власти валюту для строительства в ГДР больших морозильных траулеров, предназначенных для ловли рыбы в открытом море. Вскоре отрядами по 15–20 кораблей эти суда начали выходить в океан, вести промысел по полгода и больше.

Скоро СССР вырвался в мировые лидеры по количеству пойманной океанической рыбы и китов. Советские граждане начали привыкать к названиям невиданных ранее пород: макрурус, нототения. Рыба эта, конечно, не такая вкусная, как родной налим или стерлядка, но все же лучше, чем ничего. А простому народу предложили минтай. Его долгие годы называли едой для кошек, эта рыба вечно была перемороженной и безвкусной. Это сегодня мы понимаем, что свежий минтай — прекрасная по вкусу рыба из породы тресковых: белая, диетическая, востребованная во всем мире. А тогда она доходила до покупателя в жалком виде. К тому же океаническую рыбу плохо уме ли готовить. Продавали ее со шкурой, а она горчила при приготовлении.

Тогда властям пришлось прибегнуть к проверенному способу. 26 октября 1976 года ЦК КПСС издал повторное постановление о введении рыбного дня. В привычном советском стиле это аргументировалось не нехваткой других продуктов, а стремлением увеличить производство рыбной продукции. На этот раз за рыбным днем был закреплен постоянный день недели — четверг.

Почему именно этот день? В печати приводилось немало аргументов, статистических данных, призванных подтвердить: реализация рыбы именно в четверг будет максимальной. В реальности же, вероятно, партийной верхушкой двигало желание сделать это в пику религии, как с кексом «Майский», призванным заменить идеологически вредный кулич. Вот и рыбный четверг был сделан специально для того, чтобы сдвинуть религиозный календарь, в котором постные дни — среда и пятница.

Именно тогда возник еще один хит советской кулинарии — салат «Мимоза». Это рыбные консервы (обычно лосось, горбуша или сайра), смешанные с мелко порубленными вареными яйцами. Так наши соотечественники задолго до появления модного стиля фьюжн научились сочетать, казалось бы, несочетаемое. Эта симфония вкуса — композиция совершенно разных продуктов — полюбилась множеству людей.

«Мимоза» — классическое блюдо советской домашней кухни. Каждая хозяйка бережно приберегала к празднику банку рыбных консервов. Сама по себе консервированная рыба была невзрачной. Но, любовно украшенная яйцом, майонезом, луком и зеленью, превращалась в настоящий шедевр.

Подробнее читайте:
Сюткина, О., Сюткин, П. Русская кухня: от мифа к науке / Ольга и Павел Сюткины. — М.: Новое литературное обозрение, 2022. — 592 с.: ил. (Серия «Культура повседневности»)