Немного о депривации

Я 20 лет мечтала попасть в камеру сенсорной депривации - и попала.
Если кто вдруг не знает, камера сенсорной депривации, FloatingCam, это закрытый звуко- и светоизолированный танк с плотным солевым раствором температуры 36,6, лежа в котором сначала перестаешь чувствовать что бы то ни было, а потом начинаешь чувствовать что-то удивительное. Изобретатель флоатинга, пионер-герой мировой психонавтики нейрофизиолог Джон Лилли, уходил в своем танке в состояния, доступные только после длительных медитаций или значительных употреблений. А уж в какие состояния он уходил в своем танке после употреблений, он и сам отвечал довольно расплывчато. Потому что КСД это шлюз во внутренний космос.

Мне достался шлюз системы Samadhi. Выглядит он как что-то среднее между барокамерой и аквариумом, в котором плавают навигаторы третьего уровня в фильме Дюна. Внутри теплый раствор магнезии. Очень плотный, почти маслянистый. Вытираешься после душа, залезаешь в танк, закрываешь дверцу и ложишься в позу трупа шавасану на воду как на матрас. Внутри полная светоизоляция, но есть кнопка, включающая чуть заметную синюю подсветку. Я как плод, на стадии второй перинатальной матрицы получивший от мира крепких дюлей, боюсь темноты в закрытых пространствах и свет включила, а то мало ли.
Вообще, сначала было боязно. Кто знает, что у меня там внутри сейчас как прыгнет. Но первые полчаса прыгали только мышечные напряжения, особенно в плечах. Очень чувствовалось, как их, бедных, зажало и не отпускает. Ну и по мелочи. Идеальную шавасану держать не так просто, особенно когда каждое микродвижение отправляет тебя в дрейф до стенки. А ничего касаться нельзя. Ну то есть можно, но незачем. Но постепенно все расслабилось и я стала ежик, который упал в реку, и пусть река сама несет меня. Где-то тут я заснула. А когда проснулась, то обнаружила, что ни рук, ни ног у меня уже нет, и вообще ничего нет, только тепло и очень спокойно. И свет уже не нужен, но выключать лень. Опять же, движение, снова куда-нибудь снесет.
Лежишь и слушаешь ощущения и их отсутствие. Если напрячь челюсти, слышно шум крови. Если запрокинуть голову, становится легче дышать и еще немножко отпускает плечи. Воздух тоже интересный. Влажный, теплый, пахнет ночным тропическим океаном, как в Индии или в Тае. Странный такой запах, тут же узнается.  

Кожа над водой покрылась соляной коркой, как риф в отлив. Это тоже почему-то очень приятно. Свет стал мешать, нашла кнопку, выключила. Оказывается, движения стали плавными, и от них уже никуда не сносит. И вот тут в темноте меня растворило окончательно. Схема тела пропала, границы исчезли, я стала вода и всё. Be water, my friend.
И мысли потекли такие очень цельные и плавные. Про то, что всё - одно, и нечего делить, и ничего нельзя лишиться, потерять и расстаться, потому что всё, что есть - ты и твоё. И что одиночество это не невозможность разделить его с кем-то, а сама потребность делить, отделять себя там, где нужно сливаться и становиться единым со всем сразу, а не с кем-то, кого ты из этого целого выделил. И все это настолько понятно и очевидно, что даже не представить, как можно думать иначе. И очень от этого хорошо.
И вдруг стало казаться, что играет какая-то тихая-тихая музыка. А потом оказалось, что действительно играет. Два часа закончились, и пора из космоса вылезать. Вылезаешь оттуда, кстати, натурально как проснувшийся Нео. Вязкая вода стекает, и только что трипофобных дырок на позвоночнике нет.
И потом оставшийся день ходишь тихо-тихо, чтобы ничего этого не расплескать.