Игрунки позвали друг друга по имени

Ученые из Израиля обнаружили, что обыкновенные игрунки используют в диалогах уникальные для каждого адресата вокализации. В экспериментах обезьяны вокально обозначали своих сородичей, сами различали крики, адресованные им или другим особям, и могли идентифицировать сородича, который к ним обращается, по его крику. Крики игрунок из одной группы, адресованные одним и тем же особям, как правило, были схожи. Результаты опубликованы в Science.

Принято считать, что люди — единственные животные, которые могут звать других по имени. Однако афалины (Tursiops truncatus) и попугаи оранжеволобые аратинги (Eupsittula canicularis) тоже нашли способ обращаться к конкретным сородичам — они подражают индивидуальным вокализациям адесатов, которые те издают для самоидентификации. Совсем недавно ученые обнаружили, что африканские слоны тоже используют нечто вроде имен: в некоторых контекстах их звуковые сигналы менялись в зависимости от адресата. Причем эти сигналы не были имитацией вокализацией сородичей, чем еще больше напоминали имена.

Чтобы выяснить, есть ли что-то вроде имен у нечеловеческих приматов, исследователи из Еврейского университета в Иерусалиме под руководством Дэвида Омера (David Omer) провели несколько экспериментов с обыкновенными игрунками (Callithrix Jacchus). Игрунки моногамны, общительны и живут в небольших сплоченных группах по 6–8 особей — то есть их социальная организация напоминает человеческую. Когда эти обезьяны ведут диалог с другими членами группы, которые в этот момент находятся вне поля их зрения, они издают крики, называемые phee-call. Вероятно, с помощью этих вокализаций они уточняют расположение сородича. Ученые предположили, что эти крики могут одновременно служить уникальными идентификаторами — и тогда они должны различаться в зависимости от адресата, а разные члены группы, обращаясь к конкретному сородичу, должны использовать схожие вокализации.

Ученые взяли десять игрунок из трех разных семейных групп, живущих в неволе: одна группа состояла из родительской пары и троих детенышей, а две другие — из доминантного самца и одной или двух доминантных самок. До испытаний группы содержались в отдельных клетках, но слышали крики сородичей как из своей, так и из других групп. Для записи отдельных криков phee-calls двух обезьян помещали в разные вольеры, расположенные в одной комнате. Сначала игрунки могли видеть друг друга, а через несколько минут их разделяли непрозрачной перегородкой и начинали запись. За один сеанс ученые регистрировали в среднем 116,15 ± 53,2 крика от каждой обезьяны. Эксперимент повторили с разными парами игрунок — как из одной, так и из разных групп.

Затем исследователи сравнили записи между собой и обнаружили, что звуки, которые игрунки адресуют разным сородичам, действительно различаются. Кроме того, модель, обученная на разных вокализациях одних и тех же особей во всех случаях могла достоверно предсказать адресата. Когда модель обучали на криках всех обезьян, обращенных к одним и тем же адресатам, она все еще верно предсказывала адресатов, но точность заметно снизилась. Ученые объяснили это тем, что не все крики игрунок во время экспериментов были обращены к сородичу, который был за перегородкой.

В следующем эксперименте обезьяны оказывались в той же комнате уже в одиночестве: вместо сородича за перегородкой был проигрыватель, который транслировал записи криков других игрунок — либо те, что были обращены к испытуемому, либо те, которые адресовались другим особям. В этом испытании участвовало три особи, и все они с большей вероятностью реагировали на крики, адресованные им. Ученые также записали ответы испытуемых — и использовали модель машинного обучения, чтобы выяснить, смог ли испытуемый идентифицировать сородича, крики которого слышал. Две из трех обезьян верно распознали личности тех, чьи крики слышали в записи. Один испытуемый отвечал как будто бы случайно — однако он чаще реагировал на крики одних сородичей, чем на крики других.

Дальше ученые сравнили между собой крики игрунок, адресованные одним и тем же или разным сородичам. Выяснилось, что члены одной и той же группы «зовут» одних и тех же сородичей схожими криками. Ученые пришли к выводу, что игрунки, по всей видимости, учатся друг у друга этим направленным вокализациям. Исследователи также проверили, не похожи ли крики, обращенные к той или иной особи, на крики самого адресата, как у афалин. Однако у игрунок ничего подобного не обнаружилось — их крики-идентификаторы, по всей видимости, произвольны.

Недавно зоологи из Германии нашли у попугаев-монахов уникальные голосовые отпечатки, по которым модель машинного обучения смогла различить разных особей. Однако пока ученые не проверили, способны ли сами попугаи различать голоса друг друга.