Звездообразные коконы из Японии приписали новому виду наездников
Японские ученые выяснили, что за звездообразные структуры иногда находят на островах Рюкю. Оказалось, что они представляют собой групповые коконы неизвестного ранее вида наездников-браконид. Он получил научное название Meteorus stellatus. Специалисты полагают, что коллективные коконы, подвешенные на длинных нитях, защищают личинок наездников от хищников и паразитоидов. Результаты исследования опубликованы в статье для журнала Journal of Hymenoptera Research.
Личинки ос-наездников развиваются в телах других насекомых и пауков, постепенно съедая хозяев изнутри. Однако и сами они могут стать жертвами хищников, паразитоидов и инфекций — особенно на стадии куколки. Чтобы защититься от врагов и других угроз внешнего мира, включая неблагоприятную погоду, личинки наездников на время окукливания прячутся внутри коконов. Строят они их самостоятельно или поручают эту задачу хозяевам. Например, у наездников-браконид (Braconidae) личинки последнего возраста покидают тело хозяина, после чего плетут коконы из секрета шелкоотделительных желез и окукливаются внутри них. Иногда юные наездники объединяются, чтобы создать коллективный кокон, состоящий из нескольких отдельных. Форма такой конструкции зависит от экологических условий, в которых обитает конкретный вид, и нередко бывает весьма причудливой. В частности, некоторые виды подвешивают коконы на нитях, чтобы до них было труднее добраться.
Команда энтомологов во главе с Сюмпэем Фудзиэ (Shunpei Fujie) из Музея естественной истории в Осаке решила подробнее изучить необычные висячие коконы, которые периодически находят на островах Рюкю в южной части Японии. Эти структуры напоминают коллективные постройки наездников-браконид из рода Meteorus — однако их звездообразная форма не соответствует ни одному известному виду этих насекомых.
Исследователи собирали загадочные коконы и предполагаемых хозяев их владельцев на островах Окинава и Амамиосима, переносили в лабораторию и дожидались появления имаго. Так им удалось выяснить, что необычные конструкции действительно принадлежат новому виду наездников из рода Meteorus, который хорошо отличается от родственников с точки зрения генетики и строения тела. Он получил название Meteorus stellatus. Видовое имя в переводе с латыни означает «звездчатый» и указывает на уникальную форму коконов. Как и другие представители рода, M. stellatus — очень мелкое насекомое с длиной тела 2.9-3,9 миллиметра. Окрашены эти наездники в скромные буровато-желтые тона.
Фудзиэ с соавторами установили, что M. stellatus паразитируют на гусеницах двух видов бражников-языканов: Macroglossum passalus и Macroglossum pyrrhosticta (при этом личинки наездников сами иногда становятся жертвами сверхпаразитоидных ос из родов Tetrastichus, Eurytoma и Aphanogmus). Гусеницы этих бабочек чаще всего встречаются на лесных опушках, вдоль дорог, в садах и парках, так что, скорее всего, здесь же держатся и имаго M. stellatus.
Средний размер коллективных коконов M. stellatus, изученных авторами, составил 7–14 миллиметров в ширину и 9–23 миллиметров в длину. Каждый из них состоял как минимум из двенадцати индивидуальных коконов (в некоторых случаях их было более ста, а в одном — даже около 200). Длина троса, на которую личинки подвешивали коллективный кокон, колебалась от двенадцати сантиметров до метра (это не рекорд: у близкого вида M. townsendi длина такого троса составляет около трех метров). При этом, поскольку каждый трос состоит из множества отдельных шелковых нитей, он напоминает веревку и отличается довольно высокой прочностью.
Исследователям удалось написать, как именно юные наездники строят необычные коконы. Прямо у них на глазах около ста личинок прогрызли тело гусеницы, сидевшей на стебле растения, и выбрались из него. Оказавшись снаружи, личинки сразу начали выделять шелковые нити и подвешиваться на них, раскачиваясь подобно маятнику. Кроме того, они постепенно собирались группами и переплетали свои нити с нитями сородичей. В результате образовались три скопления личинок, подвешенные на длинных нитях. Примерно через 70 минут после выхода из гусеницы к ним присоединились все личинки.
Сначала форма этих скоплений была неправильной, однако через некоторое время стала сферической. После этого личинки начали сплетать индивидуальные коконы и шелковые стенки коллективного кокона. Примерно через два часа после того, как личинки покинули гусеницу, они построили три кокона характерной звездообразной формы, подвешенные на длинных тросах. В течение нескольких дней эти структуры потемнели — а разнополые имаго (68 самок и 23 самца) появились спустя восемь дней после окукливания. Они выходили из каждого группового кокона одновременно, вскрыв его верхушку челюстями. Если вас беспокоит судьба гусеницы, то она умерла на следующий день после того, как из нее выбрались личинки.
Фудзиэ и его коллеги отмечают, что строительство коллективных коконов требует от личинок наездников значительных способностей к кооперации. Судя по всему, эти структуры обеспечивают наездникам защиту от муравьев, которые с трудом находят добычу, подвешенную на нити. Кроме того, личинки из центральной части кокона получают дополнительную защиту от паразитоидов.
Ранее мы рассказывали о том, как японские ученые открыли новый вид наездников-браконид, который паразитирует на водяных гусеницах. Чтобы отложить яйцо в тело жертвы, этим насекомым пришлось научиться нырять. Новый наездник получил научное имя Microgaster godzilla — в честь Годзиллы.
Сергей Коленов
Это первый случай заражения людей этим паразитом
Австралийские врачи обнаружили в мозге жительницы Нового Южного Уэльса личинку паразитического червя Ophidascaris robertsi, взрослые особи которого живут в пищеводе и желудке ковровых питонов. До этого пациентку больше года лечили от эозинофильной пневмонии — однако установить ее причину удалось только когда, женщина начала жаловаться на забывчивость и усиление депрессии, после чего медики сделали томографию мозга и биопсию. Как отмечается в статье для журнала Emerging Infectious Diseases, это первый известный случай заражения человека O. robertsi. Скорее всего, женщина проглотила яйца паразита вместе с листьями съедобных растений, которые собирала на озере около дома. Дикие и домашние животные часто передают людям паразитов и возбудителей инфекций. Такие случаи, как правило, не удивляют врачей и хорошо поддаются лечению. Тем не менее, порой люди заражаются от животных по-настоящему экзотическими болезнями. Например, недавно мы рассказывали о том, как игуана укусила трехлетнюю девочку за руку и инфицировала ее нетуберкулезной микобактерией Mycobacterium marinum. А британские медики выявили у мужчины, которого покусал бродячий кот, совершенно новый вид патогенных бактерий из рода Globicatella. Похожий пример описала команда врачей, которую возглавил Санджайа Сенанаяке (Sanjaya N. Senanayake) из Службы здравоохранения Канберры. В центре внимания специалистов оказалась 64-летняя жительница Нового Южного Уэльса, которая в январе 2021 года попала в больницу местного уровня с жалобами на боли в животе, диарею, сухой кашель и ночную потливость. Эти симптомы длились на протяжении трех недель. Компьютерная томография выявила поражение легких по типу матового стекла и повреждение печени и селезенки, а концентрация эозинофилов в жидкости, полученной при бронхоскопии, составила около 30 процентов. При этом никаких признаков злокачественных новообразований, инфекций, паразитов и аутоиммунных заболеваний выявить не удалось. В результате женщине диагностировали эозинофильную пневмонию неясной этиологии и прописали преднизолон, благодаря которому ее состояние частично улучшилось. Однако спустя три недели пациентку доставили в больницу в Канберре с рецидивом лихорадки и постоянным кашлем на фоне приема преднизолона. Здесь ее осмотрели Сенанаяке и его коллеги. Повторная компьютерная томография подтвердила, что у женщины поражены легкие, печень и селезенка, но выявить причину ее состояния не удавалось. Судя по результатам анализов, она не была заражена патогенными бактериями или грибками, в ее крови не было антител к паразитическим плоским червям шистосоме, эхинококку и двуусткам, а в фекалиях отсутствовали их яйца. Поскольку в молодости пациентка путешествовала по Южной Африке, Азии и Европе, медики предположили, что она может быть заражена кишечными угрицами (Strongyloides), и в дополнение к преднизолону и микофеноловой кислоте прописали ей ивермектин в течение двух дней подряд и повторную дозу через две недели. К середине 2021 года состояние легких и печени у пациентки, судя по результатам компьютерной томографии, улучшилось, хотя поражение селезенки сохранилось. В январе 2022 года врачи назначили ей меполизумаб, благодаря чему концентрация эозинофилов в крови пришла в норму, что позволило уменьшить дозу преднизолона без усиления респираторных синдромов. Однако затем в течение трех месяцев на фоне приема меполизумаба, микофеноловой кислоты и преднизолона женщина начала жаловаться на усиление депрессии (от которой она страдала и прежде) и забывчивость. Чтобы понять причину этих новых симптомов, Сенанаяка и его коллеги провели пациентке магнитно-резонансную томографию головного мозга, которая выявила поражение правой лобной доли размером тринадцать на десять миллиметров. В июне 2022 года врачи провели биопсию, в результате которой заметили и удалили из очага поражения струнообразную структуру. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это живой и подвижный гельминт длиной 80 миллиметров. Осмотрев паразита, исследователи по его красной расцветке и строению ротового аппарата, кишечника и репродуктивной системы пришли к выводу, что перед ними личинка круглого червя Ophidascaris robertsi третьего возраста. Генетический анализ подтвердил гипотезу. Основным хозяином O. robertsi считается ковровый питон (Morelia spilota) — крупная змея, широко распространенная в Австралии и на близлежащих островах. Взрослые паразиты обитают в пищеводе и желудке питонов, а их яйца выходят наружу с фекалиями. После этого они попадают в организм промежуточных хозяев — мелких млекопитающих. А когда тех съедают питоны, жизненный цикл паразита замыкается. По словам Сенанаяки и его коллег, их пациентка стала первым человеком, у которого диагностировали заражение O. robertsi. Более того, в человеческом организме никогда не находили и других представителей рода Ophidascaris (кроме того, этих червей никогда не находили в мозге животных). Вероятно, женщина получила змеиных паразитов от ковровых питонов, которые жили в озере рядом с ее домом. Непосредственно со змеями она не контактировала, однако собирала на берегах водоема новозеландский шпинат (Tetragonia tetragonoides), на листьях которого могли остаться яйца O. robertsi. Судя по всему, женщина проглотила яйца паразита, когда готовила или ела листья шпината, в результате чего и произошло заражение. После операции пациентке назначили курс ивермектина и альбендазола, чтобы уничтожить паразитов, которые потенциально могли находиться в других органах (а также курс дексаметазона для борьбы с воспалением). Через шесть месяцев уровень эозинофилов у нее оставался в норме, а проблемы с забывчивостью и депрессией частично разрешились (хотя и не исчезли полностью). По мнению авторов, большая часть проблем со здоровьем у пациентки объяснялась перемещениями личинок во внутренние органы, при этом препараты по подавлению иммунитета, которые она получала в начале лечения, позволили по крайней мере одному из паразитов проникнуть в мозг. А вот поражение селезенки, которое сохранилось даже после лечения, скорее всего, следует считать отдельной патологией. Ранее мы рассказывали о том, как паразиты способствовали горизонтальному переносу генов между змеями и лягушками. В результате длинный ретротранспозон Bovine-B переходил от змей к лягушкам как минимум 54 раза в период между 85 и 1,3 миллионами лет назад.