Физическая активность могла быть не только причиной, но и следствием человеческого долголетия. К такому выводу пришли ученые, которые сравнили жизненную историю человека и других приматов. По их мнению, тот факт, что люди стали дольше развиваться, потребовал участия бабушек и дедушек в воспитании потомства. Следовательно, им понадобилось быть физически активными — а это, в свою очередь, помогло им начать жить дольше. Свои выводы исследователи собирательно назвали «гипотезой активных прародителей». Работа опубликована в журнале Proceeding of the National Academy of Sciences.
Здоровый образ жизни и, в частности, физические упражнения считают одним из самых верных способов эту жизнь продлить или, по крайней мере, не сократить. И, механизмов, которые объясняют эту взаимосвязь, известно множество (вот пример). Однако до сих пор не вполне ясно, откуда эта взаимосвязь взялась в ходе эволюции.
Например, у грызунов все устроено не так: им дополнительная физкультура не позволяет прожить подольше. И у ближайших родственников человека, крупных приматов, все устроено не так: среднестатистический американец (которого принято упрекать в сидячем образе жизни) проходит в день столько же, сколько и среднестатистический шимпанзе. А орангутаны и гориллы двигаются и того меньше. Значит, физическая активность может быть всерьез полезна далеко не всем животным, а может быть, и только людям.
Чтобы объяснить, почему так происходит, Дэниел Либерман (Daniel Lieberman) из Гарвардского университета и его коллеги обратились к давней «гипотезе бабушек». Согласно ей, своей долгой жизнью (по сравнению, по крайней мере, с другими приматами) люди обязаны бабушкам: как только женщины стали доживать до того, чтобы участвовать в воспитании внуков, они стали экономить ресурсы матерей и позволили им чаще размножаться. Таким образом, жить дольше для древних людей стало выгодно, и отбор поддерживал тех, у кого это получалось.
Либерман и коллеги заметили, что бабушки (а вместе с ними и дедушки) полезны не только тем, что могут присматривать за потомством. По крайней мере, в современных племенах охотников-собирателей старшее поколение остается активным, даже когда выходит из репродуктивного возраста, продолжает ходить на поиски еды по шесть часов в день — и снабжает своих детей и внуков дополнительными калориями. А значит, просто жить долго древним людям было недостаточно для успеха — нужно было еще оставаться полными сил, и отбор действовал не столько на продолжительность жизни (lifespan), сколько на продолжительность здоровой жизни (healthspan).
Получается, что сама по себе долгая жизнь повлекла за собой физическую активность — потому что отбор поддерживал долголетие только тогда, когда особь сохраняла способность передвигаться. Но дальше, предполагают авторы статьи, физическая активность могла, в свою очередь, повлиять на долголетие — и те, кто больше двигался, начинали жить дольше.
Правда, эта вторая взаимосвязь совсем не очевидна. Теория жизненной истории (life history) предполагает, что количество ресурсов, доступное организму, ограничено. Следовательно, в любой из периодов жизни организм тратит ее только на одно занятие — это может быть физическая активность, рост, размножение, поддержание сил — или же запасает ее. И если люди начали тратить много энергии на физическую активность, то способность к поддержанию сил должна была неизбежно пострадать — и, следовательно, помешать увеличению продолжительности жизни.
Разрешить этот парадокс авторы статьи предлагают с помощью двух гипотез. Первую из них уже неоднократно высказывали их предшественники: она предполагает, что физическая активность препятствует отложению жира в тканях.
Люди отличаются от других приматов тем, что у них растянуто детство, поэтому они в целом тратят больше энергии на долгое вынашивание, выкармливание и воспитание потомства. Как следствие, люди гораздо эффективнее откладывают жир: до 25 процентов массы тела у охотников-собирателей против 9 процентов массы тела у шимпанзе. А физическая активность не дает телу инвестировать в жировые запасы (а заодно и в размножение) — и таким образом противодействует ожирению и снижает риск множества заболеваний, который оно несет с собой.
Вторая гипотеза, с помощью которой исследователи объясняют пользу физической активности, связана с тем, что такая активность неизбежно служит стрессом для организма. Этот стресс проявляется на разных уровнях: в мышечных волокнах возникают надрывы, на стенки сосудов действует давление, в тканях усиливается воспаление, в клетках накапливаются свободные радикалы. Все это запускает антистрессовый ответ — начинают работать механизмы, которые должны справиться с последствиями стресса, а заодно и с другими поломками, которые накопились в клетках и тканях за время менее затратной активности.
Авторы работы подчеркивают, что физическая активность — это более сильный стресс для клеток, чем процессы старения. Но она запускает и более мощные процессы восстановления. По крайней мере, после физической нагрузки организм человека еще некоторое время продолжает потреблять повышенную дозу кислорода — и считается, что эта энергия как раз идет на починку поломок. А поскольку в течение большей части существования человечества пожилые люди не теряли активность до конца своей жизни, то, предполагают исследователи, у них и не появилось механизмов, которые запускали бы починку поломок в состоянии покоя.
Все эти соображения авторы статьи собрали в гипотезу «активных прародителей» (active grandparent hypothesis), согласно которой физическая активность стала одновременно и причиной, и следствием долгой жизни. Люди стали медленнее и дольше развиваться, чем приматы, и им понадобились бабушки и дедушки — но они были полезны в популяциях только тогда, когда много двигались. А отбор благоприятствовал тем, кому лучше удается использовать физическую активность, чтобы сжигать жир и чинить поломки. Поэтому то, что они много двигались, позволяло им жить дольше.
Исследователи признают, что этот эффект не очень сильно заметен на фоне развития медицины: современные охотники-собиратели в среднем не живут дольше офисных сотрудников. Поэтому подтверждением своей гипотезы авторы статьи считают тот факт, что по количеству хронических болезней и продолжительности здоровой жизни (healthspan) охотники-собиратели все же опережают тех, кто двигается мало.
Тем не менее, исследователи замечают, что гипотезу о том, что у людей действовал отбор на более эффективное сжигание жира и процессы репарации, проверить довольно сложно. Идеальной моделью, по их мнению, было бы две генетически схожие популяции, одна с активным, другая с сидячим образом жизни, при этом обе не должны иметь доступ к современной медицине. И если первую найти не сложно, то второй, кажется, сейчас не существует. Поэтому авторы работы надеются, что можно будет получить какие-то данные, сравнивая человека с другими животными — хотя и здесь подойдут не все, а только виды с похожей жизненной историей.
Ранее биологи уже подтвердили «гипотезу бабушек» у косаток. А также выяснили, что у слонов встречается менопауза — то есть они тоже проводят довольно много времени между последними родами и смертью.
Полина Лосева