Австралийские ученые на основании физиологических измерений убедились, что людей с афантазией сложно напугать страшными рассказами. При этом реакция на угрожающие изображения у них практически такая же, как у остального населения. Публикация об этом появилась в журнале Proceedings of the Royal Society B.
Согласно современным моделям процесса познания воображение помогает мысленному прогнозированию, связывая его с эмоциями, что позволяет симулировать и «опробовать» возможные сценарии развития событий, представляя свою реакцию на них. Афантазия — это состояние, при котором человек не может создавать воображаемые образы, при этом способность представлять воспринятое или пережитое сохраняется. Это состояние может ограничиваться зрительными образами, а может распространяться и на запахи, звуки и тактильные ощущения. Иногда ему сопутствует прозопагнозия — неспособность узнавать лица. Чаще всего афантазия бывает врожденной, в некоторых случаях она может появиться в результате различных физических или психических воздействий.
Впервые на подобный феномен обратил внимание еще Фрэнсис Голтон (Francis Galton) в 1880 году. Тем не менее систематическое его изучение началось лишь в 2015 году с работ Эдама Зимэна (Adam Zeman) из Эксетерского университета, который дал ему современное название (от древнегреческого префикса ἀ- — «без» и φαντασία — «воображение»). Появившиеся с тех пор единичные исследования по теме основывались на субъективных сообщениях и ответах на Опросник по реалистичности визуальных воображаемых образов (Vividness of Visual Imagery Questionnaire, VIVQ).
Сотрудники Университета Нового Южного Уэльса под руководством Джоэла Пирсона (Joel Pearson) заметили, что на тематических форумах люди с афантазией часто пишут об отсутствии впечатлений от художественной литературы, и решили изучить подобные особенности восприятия с использованием объективно измеряемого физиологического показателя. Для этого они пригласили 22 человека с интересующим состоянием и 24 — в качестве контрольных субъектов.
Каждого добровольца помещали в темную комнату и демонстрировали на экране вводную инструкцию («расслабьтесь, успокойтесь») и 50 последовательных фраз, описывающих какую-либо устрашающую ситуацию. Начало было нейтральным (например, «вы сидите в самолете у иллюминатора»), затем напряжение нарастало (самолет начинает трясти, освещение тускнеет) и следовал неблагополучный финал (крушение).
Во время экспериментов у участников измеряли электропроводность кожи — неподверженный волевому контролю универсальный показатель сильных эмоций (в частности, страха), при которых повышается секреция потовых желез (соленый пот хорошо проводит ток).
Выяснилось, что в контрольной группе электропроводность кожи значимо увеличивалась при появлении напряжения от рассказа и продолжала расти по мере развития сюжета. У людей с афантазией этот показатель, напротив, оставался практически неизменным.
После этого в экспериментах рассказы заменили на последовательности фотографий, идущих от нейтральных к угрожающим (труп, атакующая змея и тому подобные), то есть задействовали не воображение, а восприятие. В этом случае реакция добровольцев с афантазией оказалась такой же, как в контрольной группе.
По словам Пирсона, полученные результаты на данный момент демонстрируют наибольшую разницу между людьми с афантазией и остальным населением, а также служат самым убедительным доказательством того, что построение воображаемых образов обеспечивает связь между мыслями и эмоциями.
«Мы можем думать о чем угодно, но без воображения мысли не будут сопровождаться эмоциональным всплеском», — пояснил исследователь.
Ранее Пирсон с соавторами показали, что для афантазии характерны плохая эпизодическая память и менее яркие сновидения, а их американские коллеги выяснили, что пространственная память при этом состоянии не нарушена.