Воспитание, поддерживающее автономию, краткосрочно положительно повлияло на адаптацию немецких семей к мерам социальной изоляции, введенным во время пандемии COVID-19, в частности, закрытию школ. В первую очередь, такое поведение способствовало сплоченности семьи и энергичности родителей, говорится в статье, опубликованной в журнале Child Development.
Учитывая точку зрения ребенка, предоставляя ему варианты для обдуманного выбора, отказываясь от общения в форме повелительного наклонения и отсылок к долженствованиям, родители поддерживают автономию детей. Считается, что подобное поведение взрослых положительно влияет на адаптацию ребенка, на благополучие родителей и на семейный климат в целом. Если уточнять, то такая манера взаимодействия способствует внутренней мотивированности ребенка, его психическому комфорту, сами родители чувствуют удовлетворенность своих потребностей, а отношения внутри семьи характеризуются открытостью, сплоченностью и индивидуальной свободой. Но неизвестно, как связано поддерживающее автономию поведение с адаптацией семьи к эпидемиологическим мерам, которые, например, сейчас применяются для замедления распространения ковида. В частности, речь идет о закрытии школ и переводе детей на дистанционное обучение, когда родители не получают привычную помощь в заботе о детях извне (детские учреждения, бабушки и дедушки).
Андреас Нойбауэр (Andreas Neubauer) из Института исследований и информации в образовании имени Лейбница и его коллеги в течение трех недель ввода карантинных мер в Германии следили с помощью онлайн-анкет за 562 семьями с детьми школьного возраста. Если в семье был не один школьник, то отчеты родители составляли для самого младшего из них.
Участники были набраны через социальные сети, пресс-релизы и контакты со школой и ассоциациями родителей и учителей. Базовый опросник заполнили 970 родителей, из них 838 женщин. Базовая анкета оценивала эмоциональные проблемы, гиперактивность / невнимательность и просоциальное поведение детей, эмоциональный климат семьи: сплоченность, организованность, открытость отношений и жесткость контроля (принуждения, угрозы, давление, критика, вызывающая чувство вины), насколько родители считают насущные жизненные ситуации стрессовыми, а себя энергичными, жизнерадостными.
После родители могли выбрать участие во второй части исследования, в которой они получили 21 ежедневную онлайн-анкету с такими вопросами, как «Насколько это возможно, я позволяю своему ребенку решать сегодня, что он или она хочет делать» или «Насколько это возможно, мой ребенок сегодня делает то, что ему нравится». Также в рамках этой анкеты родители описывали эмоциональное состояние своих детей: в какой степени, от 1 — совсем нет до 7 — очень ярко, их ребенок переживал такие негативные эмоции, как испуг, гнев, грусть и беспокойство, и положительные — счастье, веселье, спокойствие и расслабление. И ежедневно родители оценивали удовлетворенность собственных потребностей. Через три недели они повторно заполнили базовую анкету.
Участники не получали денежного вознаграждения, но могли выиграть один из 40 розничных ваучеров по 50 евро, если прошли первую часть исследования, а среди участников второй части были разыграны 100 розничных купонов (50 евро каждый) и три iPad. Заполнение каждой анкеты приносило участникам по одному билету на эти розыгрыши.
Результаты свидетельствуют о положительной связи между поддерживающим автономию поведением, удовлетворением родительских потребностей и эмоциональным благополучием детей (о высоком уровне положительных эмоций и низком уровне отрицательных) в тот же день (p < 0,001). Более того, когда родители в определенный день проявляли поведение, поддерживающее автономию, на следующий день они чувствовали себя более удовлетворенными в своих потребностях, и это подкрепляло воспитание, поддерживающее автономию (р < 0,05). Но автономия не была связана с благополучием детей на следующий день (р > 0,05).
Несмотря на то, что по прошествии 21 дня участники сообщили об усилении просоциального поведения своих детей, поддерживающее автономию воспитание не предсказывало это усиление, а также не разрешало эмоциональных проблем и снижало гиперактивности детей (р > 0,05). Зато оно было связано с увеличением сплоченности семьи (p < 0,001), но не с другими параметрами психологического климата семьи (p > 0,217). И еще подобный стиль взаимодействия был значимо связан с повышением энергичности родителей (p = 0,009), но не снижал переживаемого стресса сложившейся ситуации (p = 0,144).
Авторы заключили, что воспитание с поддержкой автономии краткосрочно (в течение 3 недель) положительно влияет на адаптацию семей к мерам социальной изоляции во время пандемии COVID-19.
Пандемия дала почву и для других примечательных исследований. Так, опрос почти шести тысяч британцев показал, что общение с домашними животными не помогло людям адаптироваться к условиям самоизоляции.
Екатерина Рощина
При этом носители тоновых языков хуже различают ритм
Родной язык влияет на восприятие музыки: владение тональным языком способствует лучшему различению похожих мелодий, а владение нетональным языком помогает лучше распознавать ритм. Результаты метаанализа 20 исследований и эксперимента с 459066 участниками опубликованы в Current Biology. Тональные (тоновые) языки, распространенные в Юго-Восточной Азии (например, китайский или вьетнамский), отличаются использованием высоты звука для указания смысла слова. В таких языках как русский или английский могут использоваться интонации, но, в отличие от тональных языков, интонации распространяются на большой отрезок предложения, а не показывают значение одного конкретного слова. Прошлые исследования показывают, что язык имеет большое влияние на мышление и восприятие: от социальных норм и стереотипов до зрительного восприятия предметов. Однако изучение того, насколько родной язык связан со способностью воспринимать музыку, пока дает противоречивые результаты. Исследователи из Новый Зеландии и США под руководством Цзинсюань Ли (Jingxuan Li) из бизнес-школы Колумбийского университета решили проверить, влияет ли владение тоновым языком на обработку и восприятие музыки. Для этого авторы провели метаанализ 20 прошлых исследований, а затем провели собственный эксперимент, в котором приняло участие 459066 человек. На первом этапе авторы сгруппировали проведенные ранее исследования влияния языка на обработку музыки, выделив как категории мелодию, высоту голоса и ритм. Для каждой категории они провели метаанализ. Размер эффекта показал преимущество носителей тоновых языков в различении схожих мелодий. Других отличий авторы не обнаружили, однако отметили, что большинство людей в выборках владели самыми распространенными языками (китайский, английский), а значит результаты нельзя распространить на другие языки. Кроме того, выборки были достаточно маленькими, что не дает делать значимые выводы. Во втором этапе исследователи провели эксперимент, собрав данные людей из 203 стран и получив информацию по 19 тональным языкам, 6 языкам с музыкальным ударением и 29 нетональным языкам. Участники проходили три задания, которые измеряли способность различать похожие мелодии, находить несоответствие вокала музыке и рассинхронизацию между клик-треком и песней. Анализ выявил преимущество носителей тоновых языков в способности различать схожие мелодии (p < 0,001). Это подтвердило результаты метаанализа и показало, что разница сохраняется и при сравнении других языков, помимо китайского и английского. Различий же в восприятии вокала авторы не обнаружили. В свою очередь, носители нетональных языков лучше улавливали несоответствие клик-трека песне. Метаанализ таких различий не выявил. Таким образом, учтя недостатки прошлых исследований, такие как маленькая выборка и малое количество языков для сравнения, авторы показали, что язык действительно влияет на восприятие музыки: носители тоновых языков лучше различают мелодии, но хуже распознают ритм. Исследователи изучают и то, как иностранный язык влияет на мышление. Так, американские психологи обнаружили, что использование иностранного языка снижает эмоциональность при решении этических проблем. А другая группа психологов показала, что если размышления на неродном языке заставляют людей фокусироваться на последствиях поступков окружающих, а не на их намерениях.