Следы бананов и куркумы в зубном камне указали на торговые связи Леванта с Южной Азией в бронзовом веке

В зубном камне из захоронений бронзового и железного века на территории южного Леванта археологи обнаружили следы употребления бананов, сои и куркумы, что указывает на торговые связи восточного средиземноморья и южной Азии уже во втором тысячелетии до нашей эры. Исследование опубликовано в журнале Proceedings of the National Academy of Sciences of the USA.

Последние десятилетия археологических исследований показали, что трансъевразийские торговые пути появились значительно раньше, чем считалось, то есть еще в третьем тысячелетии до нашей эры. Явление назвали «бронзизация» — глобализация в бронзовом веке. Основные пути шли как по суше, через степи средней Азии и Иранское нагорье, так и по морю — через Персидский залив и Красное море. Так торговля связывала страны южной и Юго-Восточной Азии, в том числе Китай и Индию — и Ближний Восток, в частности Аравийский полуостров, Иранское плато, Египет, Месопотамию и Левант (восточное побережье Средиземного моря).

В третьем тысячелетии до нашей эры люди торговали металлами, животными, предметами роскоши и повседневного обихода, однако данных о торговле пищей и сельхоз-культурами гораздо меньше, так как их останки быстро портятся и гниют и редко консервируются. Тем не менее, остатки обугленных семян подтверждают распространение пшеницы и ячменя по Евразии на восток, а проса — из восточной Азии на запад в конце четвертого тысячелетия до нашей эры.

Немецкие, израильские и испанские специалисты под руководством Эшли Скотт (Ashley Scott) из департамента археогенетики Института естественной истории человека решили выяснить, как бронзизация повлияла на восточно-средиземноморскую кухню во втором тысячелетии до нашей эры.

Для этого ученые воспользовались результатами раскопок древнего города-государства Мегиддо (XVII-XV века до нашей эры) и кладбища Тель-Эрани (XI век до нашей эры) на территории современного Израиля. Мегиддо был крупным центром южного Леванта, уже известным своими торговыми связями с южной Азией, а Тель-Эрани — одно из немногих кладбищ раннего железного века, раскопанное в Израиле. Для исследования археологи отобрали останки 16 человек — 13 из Мегиддо и трех из Тель-Эрани, причем в первом случае останки принадлежали преимущественно знати, а во втором — простым сельским жителям.

От каждого скелета взяли образцы зубного камня, сохраняющие следы того, что человек ел при жизни. Затем из этих образцов извлекли микроокаменелости растений, также их проанализировали методом жидкостной хроматографии — газ-спектрометрии, позволяющей обнаружить пептиды, по которым можно восстановить белки, а по белкам, в свою очередь, определить, какой продукт человек ел.

В итоге белки либо микроокаменелости растений удалось найти во всех 16 образцах зубного камня. Среди найденного — пшеница (Triticum), просо (Panicoideae), финиковая пальма (Phoenix sp.), кунжут (Sesamum), бананы (Musa), куркума (Curcuma) и соя (Glycine).

Находки пшеницы и финиковой пальмы в рационе умерших не удивили ученых — пшеница была основной культурой в Леванте с седьмого тысячелетия до нашей эры, а финики употребляли и продавали по крайней мере с пятого тысячелетия до нашей эры.

Кунжут и пшено тоже не стали неожиданностью, но уже более любопытны. Эти культуры родом из южной и восточной Азии, соответственно, распространились в западную Азию в период бронзового века, но как они появились в Леванте, пока изучено не до конца. На сегодняшний день самые старые остатки семян кунжута (Sesamum indicum) были обнаружены на стоянках цивилизации Хараппа в долине Инда (2500-2000 лет до нашей эры), а на ближнем Востоке находили только обугленные и высохшие семена, относящиеся к тому же периоду.

Зато соя, бананы и куркума в рационе людей из Леванта стали открытием. Сою в этом регионе начали выращивать только в XX веке. Центр одомашнивания сои, как и просо, находился на реке Хуанхэ в центральном Китае, где она культивировалась уже с седьмого тысячелетия до нашей эры. Но соя, как и кунжут — масличное растение, так что возможно ее масло уже в те времена перевозили на большие расстояния, а масло играло большое значение на ближнем востоке, так как употреблялось не только в пищу, но и в медицине, для ухода за телом, в освещении и религиозных целях.

Банан был одомашнен в пятом тысячелетии до нашей эры в Новой Гвинее, а к первому тысячелетию до нашей эры распространился на запад вплоть до Камеруна в Западной Африке. Однако археологических данных о торговле этой культурой немного. Найденный в зубе человека из Тель-Эрани белок банана подверждает либо то, что эту культуру уже знали в Леванте в первом тысячелетии до нашей эры, либо то, что человек был высокомобильным, например, торговцем или моряком и ел бананы, пока был в южной или восточной Азии.

Самые ранние упоминания куркумы на на Ближнем Востоке появились в седьмом веке до нашей эры в ассирийских клинописных медицинских текстах из библиотеки Ашурбанипала в Ниневии, но никаких археологических свидетельств до исламского периода (XI-XIII век) не было. Новое исследование показало, что в Мегиддо куркума была доступна людям в середине второго тысячелетия до нашей эры. Интересно, что сою и куркуму нашли в зубе одного человека, захороненного в богатой коллективной могиле с экзотическими предметами, так что вероятно он сам был купцом, поэтому имел доступ к продуктам из дальних стран.

В целом, микро остатки растений и белки, идентифицированные в зубных камнях из Мегиддо и Тель-Эрани, указывают на существование динамичной и сложной сети обмена, соединяющей Средиземное море с Южной Азией во втором тысячелетии до нашей эры. Ранее черепки посуды с оставшимися в них молекулами пищи помогли ученым определить, что население древней Индской цивилизации имело в рационе молоко и мясо коров, а возможно и птицы.

Евгения Щербина