Больших животных посчитали привлекательнее маленьких
Датские ученые обнаружили зависимость между размерами животного и его привлекательностью для человека: чем больше по габаритам представитель отдельного вида, тем больше внимания он к себе привлекает. Для этого ученые проанализировали популярность и оценки людьми более 13 тысяч видов млекопитающих, птиц, пресмыкающихся и земноводных. Обнаруженная зависимость может быть одной из причин того, как в животном мире распределяются природоохранные меры, пишут ученые в Biological Conservation.
Так как многие люди не сталкиваются с дикими животными в повседневной жизни, свое мнение о них они складывают, в основном, по внешнему виду. Часто оно оказывается ошибочным или даже опасным: так, огненную, или пятнистую саламандру (Salamandra salamandra) в действительности могут назвать красивой из-за ее яркого окраса, но на самом деле пятнышки на ее спинке служат предупреждением для других животных о том, что особь ядовита и к ней лучше не приближаться.
При этом то, человек считает какое-то животное красивым или интересным, может быть полезно для самого животного, и, когда речь идет об охране окружающих видов, условно «милые» виды получат больше внимания общественности, чем незаметные или не такие привлекательные. Именно поэтому интересно было бы узнать, с какими внешними признаками может быть связана условная привлекательность животного для человека.
Эмилио Берти (Emilio Berti) из Орхусского университета и его коллеги предположили, что дело в размере животного, и, чтобы проверить это, отобрали девять исследований, посвященных интересу людей к млекопитающим, птицам, земноводным и пресмыкающимся по всему миру. Исследователи предположили, что для целей работы подойдут статьи, посвященные популярности животных среди людей: чем больше человек интересуется каким-либо видом, тем более этот вид для него привлекательнее.
Метрики в рассмотренных исследованиях использовались разные, как прямые, так и косвенные: например, в двух исследованиях добровольцы проходили опросы на тему того, насколько им нравятся 92 вида млекопитающих и 419 видов птиц, а в других оценивались количество поисковых запросов на конкретное животное, количество их фотографий на Flickr и просмотров вики-страниц.
Всего ученым удалось собрать оценки 13680 видов, большинство из которых относились к пресмыкающимся. Каждому виду ученые присвоили показатель от 0 до 1, отражающий их привлекательность, а также собрали данные о размере (для птиц и млекопитающих — средний размер взрослой особи, а для земноводных и пресмыкающихся — максимальный) — на основе чего построили линейную модель, а в смешанной модели также учли возможные побочные переменные: например, охранный статус и класс.
Ученые обнаружили, что привлекательность животного в действительности зависит от его размеров: чем больше было животное, тем оно было привлекательнее, причем независимо от охранного статуса. При этом значимую зависимость (p < 0,05) удалось обнаружить в семи работах из девяти, а в одной работе, посвященной оценкам птиц, она была обратной: то есть привлекательнее для людей в рассмотренной работе были птички поменьше.
Предсказанная по размеру привлекательность из модели не всегда совпадала с реальной оценкой в рассмотренных исследованиях: так, кустарниковая свинья (Potamochoerus larvatus), которую модель посчитала привлекательной из-за ее размера, в исследованиях считалась не такой привлекательной. Авторы предполагают, что на это (и других похожие случаи) могло повлиять то, что люди редко сталкиваются с тем или иным видом и ничего о нем не знают: другими словами, его условная непривлекательность обусловлена тем, что он незаметен.
С другой стороны, некоторых самых маленьких животных в каждом классе также считали привлекательными: это, по словам ученых, связано с тем, что людям они кажутся милее, и именно это их и выделяет. В целом, однако, большой размер животного в действительности делает их заметнее и привлекательнее — и это может быть одной из причин того, почему природоохранные меры в первую очередь направлены именно на них.
Привлекательность животных также может быть связана и с возрастом: например, щенята кажутся людям милее всего в возрасте отлучения от матери — в шесть-восемь недель.
Елизавета Ивтушок
Это первый случай заражения людей этим паразитом
Австралийские врачи обнаружили в мозге жительницы Нового Южного Уэльса личинку паразитического червя Ophidascaris robertsi, взрослые особи которого живут в пищеводе и желудке ковровых питонов. До этого пациентку больше года лечили от эозинофильной пневмонии — однако установить ее причину удалось только когда, женщина начала жаловаться на забывчивость и усиление депрессии, после чего медики сделали томографию мозга и биопсию. Как отмечается в статье для журнала Emerging Infectious Diseases, это первый известный случай заражения человека O. robertsi. Скорее всего, женщина проглотила яйца паразита вместе с листьями съедобных растений, которые собирала на озере около дома. Дикие и домашние животные часто передают людям паразитов и возбудителей инфекций. Такие случаи, как правило, не удивляют врачей и хорошо поддаются лечению. Тем не менее, порой люди заражаются от животных по-настоящему экзотическими болезнями. Например, недавно мы рассказывали о том, как игуана укусила трехлетнюю девочку за руку и инфицировала ее нетуберкулезной микобактерией Mycobacterium marinum. А британские медики выявили у мужчины, которого покусал бродячий кот, совершенно новый вид патогенных бактерий из рода Globicatella. Похожий пример описала команда врачей, которую возглавил Санджайа Сенанаяке (Sanjaya N. Senanayake) из Службы здравоохранения Канберры. В центре внимания специалистов оказалась 64-летняя жительница Нового Южного Уэльса, которая в январе 2021 года попала в больницу местного уровня с жалобами на боли в животе, диарею, сухой кашель и ночную потливость. Эти симптомы длились на протяжении трех недель. Компьютерная томография выявила поражение легких по типу матового стекла и повреждение печени и селезенки, а концентрация эозинофилов в жидкости, полученной при бронхоскопии, составила около 30 процентов. При этом никаких признаков злокачественных новообразований, инфекций, паразитов и аутоиммунных заболеваний выявить не удалось. В результате женщине диагностировали эозинофильную пневмонию неясной этиологии и прописали преднизолон, благодаря которому ее состояние частично улучшилось. Однако спустя три недели пациентку доставили в больницу в Канберре с рецидивом лихорадки и постоянным кашлем на фоне приема преднизолона. Здесь ее осмотрели Сенанаяке и его коллеги. Повторная компьютерная томография подтвердила, что у женщины поражены легкие, печень и селезенка, но выявить причину ее состояния не удавалось. Судя по результатам анализов, она не была заражена патогенными бактериями или грибками, в ее крови не было антител к паразитическим плоским червям шистосоме, эхинококку и двуусткам, а в фекалиях отсутствовали их яйца. Поскольку в молодости пациентка путешествовала по Южной Африке, Азии и Европе, медики предположили, что она может быть заражена кишечными угрицами (Strongyloides), и в дополнение к преднизолону и микофеноловой кислоте прописали ей ивермектин в течение двух дней подряд и повторную дозу через две недели. К середине 2021 года состояние легких и печени у пациентки, судя по результатам компьютерной томографии, улучшилось, хотя поражение селезенки сохранилось. В январе 2022 года врачи назначили ей меполизумаб, благодаря чему концентрация эозинофилов в крови пришла в норму, что позволило уменьшить дозу преднизолона без усиления респираторных синдромов. Однако затем в течение трех месяцев на фоне приема меполизумаба, микофеноловой кислоты и преднизолона женщина начала жаловаться на усиление депрессии (от которой она страдала и прежде) и забывчивость. Чтобы понять причину этих новых симптомов, Сенанаяка и его коллеги провели пациентке магнитно-резонансную томографию головного мозга, которая выявила поражение правой лобной доли размером тринадцать на десять миллиметров. В июне 2022 года врачи провели биопсию, в результате которой заметили и удалили из очага поражения струнообразную структуру. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это живой и подвижный гельминт длиной 80 миллиметров. Осмотрев паразита, исследователи по его красной расцветке и строению ротового аппарата, кишечника и репродуктивной системы пришли к выводу, что перед ними личинка круглого червя Ophidascaris robertsi третьего возраста. Генетический анализ подтвердил гипотезу. Основным хозяином O. robertsi считается ковровый питон (Morelia spilota) — крупная змея, широко распространенная в Австралии и на близлежащих островах. Взрослые паразиты обитают в пищеводе и желудке питонов, а их яйца выходят наружу с фекалиями. После этого они попадают в организм промежуточных хозяев — мелких млекопитающих. А когда тех съедают питоны, жизненный цикл паразита замыкается. По словам Сенанаяки и его коллег, их пациентка стала первым человеком, у которого диагностировали заражение O. robertsi. Более того, в человеческом организме никогда не находили и других представителей рода Ophidascaris (кроме того, этих червей никогда не находили в мозге животных). Вероятно, женщина получила змеиных паразитов от ковровых питонов, которые жили в озере рядом с ее домом. Непосредственно со змеями она не контактировала, однако собирала на берегах водоема новозеландский шпинат (Tetragonia tetragonoides), на листьях которого могли остаться яйца O. robertsi. Судя по всему, женщина проглотила яйца паразита, когда готовила или ела листья шпината, в результате чего и произошло заражение. После операции пациентке назначили курс ивермектина и альбендазола, чтобы уничтожить паразитов, которые потенциально могли находиться в других органах (а также курс дексаметазона для борьбы с воспалением). Через шесть месяцев уровень эозинофилов у нее оставался в норме, а проблемы с забывчивостью и депрессией частично разрешились (хотя и не исчезли полностью). По мнению авторов, большая часть проблем со здоровьем у пациентки объяснялась перемещениями личинок во внутренние органы, при этом препараты по подавлению иммунитета, которые она получала в начале лечения, позволили по крайней мере одному из паразитов проникнуть в мозг. А вот поражение селезенки, которое сохранилось даже после лечения, скорее всего, следует считать отдельной патологией. Ранее мы рассказывали о том, как паразиты способствовали горизонтальному переносу генов между змеями и лягушками. В результате длинный ретротранспозон Bovine-B переходил от змей к лягушкам как минимум 54 раза в период между 85 и 1,3 миллионами лет назад.