Ранние уроки связали с мигренью у старшеклассников
Американские ученые выяснили, что старшеклассники, утренние занятия которых начинаются позже 8:30, реже сталкиваются с мигренями по сравнению со сверстниками, уроки которых начинаются раньше. Для этого исследователи опросили боле тысячи американских школьников старше 16 лет: корреляция между временем начала занятий и головными болями сохранялась даже с учетом информации о распорядке дня, количестве часов сна и демографических данных. Статья опубликована в журнале Headache.
Циркадные ритмы человека активнее всего сдвигаются в подростковом возрасте: оптимальное время отхода ко сну и пробуждения сдвигается на более поздние часы. С учетом того, что школьные занятия начинаются довольно рано, школьникам старшего возраста может не хватать времени на полноценный отдых (подросткам в возрасте от 13 до 18 лет необходимо спать от восьми до десяти часов в сутки).
Недостаток сна, в свою очередь, негативно сказывается как на когнитивных способностях и оценках, так и на физическом и психическом здоровье. Именно поэтому ученые и врачи рекомендуют сдвигать время начала уроков на более позднее время: например, американские педиатры советуют не начинать занятия раньше 8:30 утра. Несмотря на это, в некоторых американских школах уроки могут начинаться и раньше, а самое раннее рекомендованное начало уроков в российских школах — 8 утра.
Так как недостаток сна и утомляемость могут, в частности, приводить к развитию мигреней, Эми Гельфанд (Amy Gelfand) из Калифорнийского университета в Сан-Франциско и ее коллеги решили проверить, связаны ли головные боли у подростков со временем начала занятий в школе. Для этого они провели опрос среди 1012 американских школьников, учащихся в старших классах (средний возраст участников — 16,5 года).
Участников опроса попросили рассказать, как часто у них случаются головные боли, и описать их: по пульсирующей боли, чувствительности к звукам и свету, а также тошноте исследователи определяли, можно ли классифицировать боли школьников как мигрень. Также участники заполнили стандартизированный педиатрический опросник на определение мигрени и рассказали о том, принимают ли они какие-либо медикаменты от головных болей.
Помимо данных о мигренях, ученые также собрали демографические данные и попросили школьников поподробнее рассказать о своем распорядке дня и гигиене сна. Далее участников разделили на две группы: в первую попали школьники, занятия которых начинаются раньше 8:30, а во вторую — те, у которых позже.
В среднем, мигрени у школьников из первой группы случались 7,7 раза в месяц, а у школьников из второй — 4,8. Также те школьники, занятия которых начинались раньше, в среднем спали на час меньше — 6,9 часа против 7,9 часа среди школьников, занятия которых начинались позже. С поправкой на побочные переменные (количество сна, распорядок дня и демографические данные) разрыв в количестве мигреней между двумя группами уменьшился: 7,1 раза в месяц для первой группы и 5,8 раза — для второй, при этом разница осталась статистически значимой (p < 0,001).
Полученные результаты сходятся с рекомендациями американских педиатров, согласно которым уроки для старшеклассников должны начинаться не раньше 8:30 утра. По мнению ученых, переход на позднее время занятий может существенно сократить случаи мигрени у подростков — однако для подтверждения придется провести дополнительные, долгосрочные исследования.
Помимо исследований корреляций между временем начала уроков и самочувствием школьников ученые также проводят и эксперименты — сдвигают время начала уроков и проверяют, на что это влияет. Один из таких экспериментов провели несколько лет назад в двух школах Сиэтла: при переносе начала занятий с 7:50 до 8:45 школьники начали больше спать, а их посещаемость и оценки улучшились.
Елизавета Ивтушок
Повышение когнитивных усилий нивелировалось снижением их качества
Австралийско-британская научная группа пришла к выводу, что рецептурные психостимуляторы, зачастую применяемые работниками и студентами для повышения производительности, повышают уровень когнитивных усилий, но снижают их качество, что нивелирует этот эффект. Отчет о работе опубликован в журнале Science Advances. В мире набирает популярность использования рецептурных психостимуляторов, также известных как «когнитивные улучшители» (cognitive enhancers, «smart drugs»), здоровыми людьми с целью повысить производительность труда или академическую успеваемость. При этом научная обоснованность подобных практик, как минимум, неоднозначна. Результаты клинических исследований подобных препаратов, как правило, получены на пациентах, и касаются отдельных параметров умственной деятельности. При этом современный человек в повседневной жизни и на работе часто сталкивается с ситуациями, которые с математической точки зрения представляют собой сложные вычислительные задачи класса NP и для оптимального решения требуют системного подхода (алгоритма), а не простого перебора. Сотрудники Мельбурнского и Кембриджского университетов под руководством Питера Боссартса (Peter Bossaerts) пригласили для участия в двойном слепом рандомизированном контролируемом исследовании 40 здоровых добровольцев (23 женщины и 17 мужчин) в возрасте от 18 до 35 лет. Каждый из них прошел четыре сессии с недельным интервалом, в течении которых случайным образом принимал в стандартной дозе «когнитивные улучшители» метилфенидат (используется для лечения синдрома дефицита внимания с гиперактивностью и схожих расстройств), декстроамфетамин (по схожим показаниям), модафинил (для лечения нарколепсии и обструктивного апноэ во сне) или плацебо. После приема препаратов в ходе каждой сессии участников просили решить восемь разных по сложности примеров программно симулированной классической задачи о рюкзаке. Эта NP-полная задача комбинаторной оптимизации состоит в том, чтобы максимально рационально наполнить рюкзак ограниченной грузоподъемности предметами разной массы и ценности из предложенного набора. В общей сумме добровольцы корректно решили 50,3 процента примеров. Как и ожидалось, пропорция правильных попыток снижалась с увеличением сложности. Прием психостимуляторов на вероятность нахождения правильного решения значимо не влиял (р = 0,11). При этом он существенно повышал время, затрачиваемое на пример, и количество перемещений предметов (то есть мотивацию и обусловленную ей производительность), однако снижал среднее прибавление в ценности на одно перемещение (то есть качество прилагаемых усилий), причем для сложных заданий в случае неудачи итоговое качество приближения также снижалось. Эффективность психостимуляторов как «когнитивных улучшителей» негативно коррелировала с их индивидуальными способностями по решению подобных задач, определенных в сеансе с плацебо. Чем ниже было качество усилий участника в этом сеансе, тем выше оно становилось под действием активных препаратов, и наоборот — так что добровольцы с исходным уровнем ниже среднего после приема препарата превышали его, а с уровнем выше среднего — спускались ниже этой отметки (по мнению авторов работы, это может объяснить, почему психостимуляторы работают при синдроме дефицита внимания с гиперактивностью). Что интересно, при индивидуальной оценке действия отдельных препаратов у каждого участника эффективности декстроамфетамина и метилфенидата (действие которых на нейромедиаторы считается схожим) коррелировали друг с другом негативно, а декстроамфетамина и модафинила — позитивно. В 2020 году американские исследователи показали, что кофеин повышает продуктивность при решении задач, однако не добавляет креативности и не влияет на рабочую память. Тремя годами ранее их соотечественники выяснили, что приложения для тренировки ума на самом деле не помогают существенно развить когнитивные способности — их эффективность незначительна и схожа с таковой у обычных видеоигр. Поправка После публикации мы уточнили качественные исходы в случае сложных задач