Древние южноафриканцы оказались ценителями шкур ночных кошек-одиночек

Люди современного типа из южноафриканской пещеры Дипклоф с большой аккуратностью снимали шкуры с тех видов кошачьих, охота на которых была особенно трудным и рискованным занятием, сообщается в Scientific Reports. По мнению исследователей, это говорит о символическом поведении Homo sapiens: быть может, они считали, что мех опасных кошек придает тому, кто его носит, силу, ловкость и смелость.

Люди современного типа (они относились к тому же виду, что и мы) часто взаимодействовали с дикими кошачьими, о чем говорят наскальные рисунки — например, изображения львов во французской пещере Шове. Вероятно, сапиенсы охотились на различных кошек, чтобы использовать различные части их тела в качестве украшения. В клыках рысей проделывали отверстия, чтобы носить их на веревке, а следы на костях лап пещерных львов говорят о том, что с этих животных снимали шкуры. Но большинство находок европейские, а в на африканском палеоантропологическом материале вопросы использования кошачьих людьми мало исследовали с точки зрения символического поведения человека.

Теперь американские, европейские и южноафриканские палеонтологи во главе с Джоном Паркингтоном (John Parkington) из Кейптаунского университета изучили состояние останков кошачьих из пещеры Дипклоф на западе ЮАР, где уже находили примеры символизма древних людей — страусиные яйца, на которых вырезаны различные орнаменты. Исследователи определили видовую принадлежность костей хищников и обратили внимание на следы на них.

Всего в пещере Дипклоф обнаружили 61 фрагмент скелетов кошачьих в слоях возрастом 70–100 тысяч лет. В основном это были фаланги пальцев, кости плюсны и пясти и нижние челюсти. Ученые выяснили, что эти останки принадлежат минимум 18 разным особям, которые относятся к одному из четырех видов: лесной кот (Felis sylvestris), сервал (Leptailurus serval) или каракал (Caracal caracal; фрагменты скелетов двух этих видов надежно не различили) и леопард (Panthera pardus). Интересно, что сервалы и каракалы редко заходят в пещеры, а значит, в Дипклоф их, скорее всего, доставили люди.

44 кости несли на себе свидетельства обработки человеком, некоторые — сразу нескольких типов. Часть поменяла цвет так, будто они лежали в горящем костре, на каких-то нашлись следы переломов, случившихся сразу после смерти животного, а на 16 костях плюсны и предплюсны и фалангах пальцев были видны мелкие насечки. Судя по расположению, их делали каким-то острым предметом, когда снимали шкуры с животных. Насечек не было на челюстях, и это соответствует тому, как обычно освежевывают туши.

Авторы отмечают, что если бы люди использовали мясо кошачьих, а шкуры выбрасывали, тогда среди останков животных было бы больше элементов черепа, а челюсти тоже несли бы на себе следы порезов, но это не так. Значит, жители пещеры как-то применяли мех леопардов и прочих кошек. Однако при снятии шкур пальцы часто не трогают, а режут кожу только до лучезапястного и голеностопного суставов. Отсюда палеонтологи предположили, что древние люди освежевывали кошачьих очень тщательно.

Учитывая, как много останков каракалов, сервалов, леопардов и лесных котов по сравнению с другими млекопитающими отыскалось на сравнительно небольшой площади в Дипклофе, Паркингтон и коллеги решили, что поимка этих животных и снятие с них шкур имели большое значение для древних людей, которые жили в этой пещере. Они обратили внимание на то, что все представленные виды — это ночные хищники-одиночки, которых человеку сложно выследить и добыть. Леопард, особенно если он попал в ловушку, способен сильно покалечить или даже убить. Другие представленные в Дипклофе кошачьи мельче, но и они могут нести угрозу. Вероятно, добыть такое животное считалось большим мастерством и честью.

По мнению авторов, древние жители Дипклофа могли использовать шкуры леопардов, каракалов и прочих кошек в символическом смысле: наделять того, кто их носит, качествами, присущими соответствующему животному. Подобное часто описывается в фольклоре (например, известного правителя зулусов короля Чаку до сих пор награждают «звериными» эпитетами). Принимая во внимание, что страусиные яйца с узорами из Дипклофа имеют приблизительно тот же возраст, что и шкуры кошачьих, такая трактовка становится весьма вероятной.

А вот одежда гораздо более «молодого» и очень известного доисторического человека Этци (его мумию возрастом более 5000 лет нашли в Альпах на границе Австрии и Италии) вряд ли несла символический подтекст. Она была сделана из шкур домашних животных: овец, коров и коз. Предполагается, что Этци был горным пастухом, так что подобных материалов у него под рукой наверняка было в избытке.

Светлана Ястребова