Интервью по «Большой пятерке» оказались невалидны для развивающихся стран

Стандартизированные методы определения черт характера «Большой пятерки» могут иметь ограниченную валидность среди жителей развивающихся стран. К такому выводу пришли ученые из Колумбии, США и Франции, которые проанализировали почти 300 тысяч анкет и не смогли достоверно определить черты характера с помощью опросов в формате личного интервью. Также для жителей большинства изученных стран отсутствовала корреляция между сознательностью и объемом годового дохода: ее часто наблюдают среди жителей США. При этом результаты онлайн-опросов оказались более достоверными, поэтому причиной отсутствия валидности могут быть не культурные различия, а форма используемого опроса, пишут ученые в Science Advances. 

Одной из самых популярных моделей психологических черт человека считается «Большая пятерка», которая утверждает, что существуют пять основных черт, определяющих характер человека: экстраверсия, доброжелательность, сознательность, невротизм и открытость опыту. Такую модель часто используют для предсказания развития определенных жизненных показателей (от риска психических расстройств до величины дохода), но также и часто критикуют — по самым разным причинам. Во-первых, показатели, полученные с помощью ряда вопросов из используемых для «Большой пятерки» метрик коррелируют между собой, из-за чего выделение пяти черт характера вместо одной кажется излишним и невалидным. Во-вторых, большинство работ с использованием метрик «Большой пятерки» посвящены анализу характера жителей развитых стран, что осложняет перенос их результатов на жителей других стран. В-третьих, при использовании стандартизированных опросов в других странах есть сложности с ее адаптацией под культурный контекст, которая не ограничивается простым переводом.

Несмотря на то, что результаты многих исследований с использованием результатов метрик «Большой пятерки» оказываются воспроизводимыми, шкала все равно вызывает ряд вопросов, которые необходимо решить на большой выборке. В частности это касается того, в действительности ли можно переносить результаты подобных исследований на популяции вне обычно изучаемых групп жителей развитых стран.

Заняться этим решили ученые под руководством Рашида Лаайяйя (Rachid Laajaj) из Университета Анд (Богота, Колумбия). Для этого они проанализировали 94751 анкету, собранную с помощью личных интервью в 23 странах с низким и средним уровнем дохода, а также 198356 онлайн-опросников: в список стран вошли Колумбия, Боливия, Вьетнам, Македония, Грузия, Украина, Армения, Сербия и другие.

Сначала ученые проверили наличие корреляции между уровнем сознательности жителей рассмотренных стран и их доходом — самую известную связь между фактором «Большой пятерки» и жизненным показателем, многократно обнаруженную для жителей развитых стран. Оказалось, что из 14 стран уровень сознательности значимо не предсказывает доход в 10, а более явными показателями оказались открытость опыту и невротизм (или эмоциональная стабильность). При этом наиболее валидным показателем, способным предсказать доход, по сравнению со всеми факторами «Большой пятерки» оказались когнитивные способности людей. Отсутствие валидности «Большой пятерки» при оценке дохода позволило исследователям предположить, что неточности можно обнаружить в самой метрике и том, как она составлена.

Ученые оценили коэффициент конгруэнтности каждого из вопросов устных интервью, сравнив результаты, полученные в рассмотренных странах и развитых странах: такой коэффициент показывает то, насколько два рассмотренных фактора коррелируют между собой (здесь — насколько ответ на какой-либо вопрос отражает изменения какого-либо фактора в пятифакторной модели). Оказалось, что для устных интервью в рассмотренных странах этот коэффициент равен 0,73 (для сравнения, в США коэффициент был принят за единицу): другими словами, использованные метрики среди жителей стран, которые приняли участие в исследовании, оценивают совсем не то, что они оценивают в США. Интересно, однако, что при анализе данных онлайн-опросов коэффициент конгруэнтности был заметно выше и равнялся уже 0,9.

То, что коэффициенты сильно разнятся между личным интервью и онлайн-опросами, скорее всего означает, что в отсутствии валидности виноваты не культурные различия и уровень дохода страны, а то, как именно проводятся опросы. Так, дополнительный анализ показал, что результаты опроса на 5–25 процентов (в зависимости от страны) зависели от того, кто проводил опрос, то есть, судя по всему, исследователи сами могли влиять на результаты, чего, разумеется, не наблюдалось, когда опрос проходил онлайн. Кроме того, ученые обнаружили разницу в количестве участников опросов с высшим образованием: 25 процентов в опросах, проходящих в формате интервью, и 81 процент — в онлайн-опросах.

Авторы работы приходят к выводу, что причиной отсутствия сильной валидности факторов «Большой пятерки» в развивающихся странах может быть форма опроса, который используется во время интервью, и особенности того, как он проходит. Так, на результаты явно влияет сам интервьюер, но при этом форма поставленных вопросов также может влиять на то, какие ответы дают респонденты. Кроме того, среди форм опроса также присутствует и несоответствие в уровне образования участников опросов. При этом они уточняют, что результаты их работы не значат, что опрос по факторам «Большой пятерки» в форме интервью в развивающихся странах проводить нельзя вообще: скорее всего, необходимо пересмотреть и по-новому валидировать используемые метрики. Наконец, работа также показывает, что данные онлайн-опросов и устных интервью использовать вместе нельзя, и работы, посвященные анализу факторов «Большой пятерки» и их влиянию на жизненные показатели, должны обязательно принимать во внимание формат получения данных.

Систематизировать результаты опросов «Большой пятерки» при этом все еще можно. Например, в прошлом году американским психологам на результатах таких опросов более полутора миллионов человек из разных стран удалось выявить четыре разных типа личности. 

Елизавета Ивтушок