Переселенцы с Ближнего Востока, которые принесли в Европу сельское хозяйство, скрещивались с местными охотниками и собирателями в течение многих поколений, выяснили генетики из Гарварда в сотрудничестве с коллегами из Венгрии, Германии и Испании. На это указало постепенное накопление признаков, характерных для древних жителей Европы, в геномах фермеров ближневосточного происхождения, живущих на территориях указанных европейских стран в период от шести до двух тысяч лет назад. Ранее считалось, что контакты между популяциями были довольно редким событием. Исследование опубликовано в журнале Nature.
По современным представлениям, переходу от собирательства к производящему хозяйству (неолитической революции) в Европе поспособствовала миграция туда около восьми тысяч лет назад переселенцев из Анатолии (современная Турция). Этот регион был одним из центров возникновения сельского хозяйства (мы рассказывали об этом, например, здесь). Местное население Европы на тот момент представляло сообщество охотников и собирателей.
Хотя современные европейцы генетически ближе к анатолийским крестьянам, доля ДНК древних охотников также присутствует в современных геномах. Таким образом, мигранты скрещивались с местным населением, но вопрос, были ли это разовые события или непрерывный процесс, остается открытым. Ряд исследований показывает, что переселенцы с Ближнего Востока прошли часть территории Европы, незначительно смешиваясь с местным населением. Однако есть данные, что в некоторых местах мигранты и местные охотники жили в тесном контакте друг с другом.
Исследователи из Гарварда путем сравнительного анализа 180 геномов людей, живших на территории современных Венгрии, Германии и Испании в период от 6000 до 2200 лет назад, показали, что для всех трех локаций наблюдается постепенное накопление в геномах признаков, характерных для популяций охотников-собирателей. По-видимому, пришлые крестьяне скрещивались с местным населением многократно в течение многих поколений.
Для анализа были прочитаны геномы людей из 11 захоронений в Венгрии, трех захоронений в Испании и трех — в Германии. Часть данных была взята из ранее опубликованных источников. В качестве референтных были использованы 25 анатолийских геномов и четыре генома охотников, возрастом от шести до 12 тысяч лет. Маркерами «коренных» геномов , за изменением количества которых следили ученые, послужили однонуклеотидные полиморфизмы в ДНК.
При помощи математических моделей авторам работы удалось для большинства исследуемых популяций (соответствующих захоронениям) рассчитать время, когда произошло первое смешивание мигрантов с популяцией охотников-собирателей. К примеру, в Испании это произошло около 5700 лет назад, примерно тогда же, когда и появление в этом регионе сельского хозяйства. Однако значительный процент примесей древних собирателей у представителей среднего неолита указывает, на то, что основной приток генов со стороны охотников произошел в течение последующих полутора тысяч лет.
Авторы работы подчеркивают, что отношения между крестьянами и местными племенами представляли собой сеть сложных взаимодействий, а не, к примеру, разовые набеги одних на других. Ранее мы
, что в Европе эпохи раннего неолита (5500-4000 лет назад) велись даже небольшие войны.
Дарья Спасская
И еще четырех видов опухолей
Британские и датские иммунологи обнаружили на цитотоксических T-лимфоцитах рецептор, узнающий одновременно три разных опухолевых антигена. Пациент, у которого были обнаружены эти Т-клетки, смог достичь полной ремиссии меланомы четвертой клинической стадии. Такое строение T-клеточных рецепторов не дает клеткам опухоли ускользнуть от противоопухолевого иммунитета. Похожие типы Т-клеточных рецепторов есть и у здоровых людей, но их роль в противоопухолевом иммунитете пока неясна. Исследование опубликовано в виде статьи в журнале Cell. Клеточная терапия онкологических заболеваний направлена на введение в организм Т-лимфоцитов, узнающих фрагменты белков опухоли, выставляемые клетками на поверхности белков главного комплекса гистосовместимости (HLA-антигенов). Она позволяет добиться ремиссии во многих случаях, при которых другие виды лечения неэффективны. Но врачи часто сталкиваются с ускользанием опухолевого клона от такого иммунитета. Иногда достаточно нескольких месяцев, чтобы опухолевые клетки перестали экспрессировать маркер, который должны были узнавать лимфоциты. Хотя большинство Т-лимфоцитов узнают один эпитоп, некоторая часть из многообразия Т-клеточных рецепторов, образующихся в процессе созревания Т-клеток, узнает не один, а сразу несколько антигенов. Такие клетки есть и у здоровых людей, и у пациентов с аутоиммунными болезнями. Рецепторы, нацеливающие иммунную систему сразу на несколько молекул-мишеней, могли бы повысить эффективность клеточной терапии. Ведь даже если с поверхности опухоли исчезнет один антиген, то иммунный ответ против второго сохранится, и лечение останется эффективным. Шаг в сторону использования этого принципа в терапии сделала группа онкологов и иммунологов из Великобритании и Дании под руководством Эндрю К. Сьюэлла (Andrew K.Sewell) из Университета Кардиффа. На протяжении последних 15 лет они занимаются клеточной терапией меланомы. В рамках клинических исследований врачи забирали у пациентов клетки крови, отбирали среди них Т-лимфоциты, тропные к меланоме, и после культивации in vitro вводили клетки обратно пациентам. В одном из исследований, проведенном в 2011-2014 годах, участвовал пациент с четвертой клинической стадией меланомы, у которого клеточная терапия позволила добиться десятилетней ремиссии болезни (обычно же медианная продолжительность жизни с момента постановки диагноза у таких пациентов не превышает года). Ученые решили детально исследовать, с какими особенностями Т-клеточного ответа это было связано. Как выяснили иммунологи, почти вся противоопухолевая активность лимфоцитов пациента была связана одним лимфоцитарным клоном (его обозначили MEL8), который реагировал in vitro не только на меланому, но и на клетки острого миелолейкоза, опухоли молочной, предстательной и поджелудочной железы от других пациентов с таким же типом HLA-антигена (гаплотип HLA A*02:01, наиболее распространенный в мире). Это было неожиданно, ведь рецепторы этих Т-клеток чувствительны к белку мелану A, специфичному для меланоцитов и происходящих от них опухолей (включая меланому). Авторы создали библиотеку из 936 миллиардов декапептидных последовательностей и оценили in silico сродство рецепторов MEL8 к олигопептидам, связанным с HLA A*02:01. Такой скрининг позволил отобрать 500 пептидов, представленных в протеоме человека. Три из них — участки белков мелана А, BST2 и IMP2 — имели сродство к Т-клеточному рецептору MEL8 in vitro и при этом экспрессировались меланомой. У всех трех декапептидных последовательностей нашлась гомология и на уровне аминокислотной последовательности, и на уровне третичной структуры, что было подтверждено рентгеноструктурным анализом. Т-клетки, у которых есть рецепторы, тропные одновременно к мелану А, IMP2 и BST2, были обнаружены у здоровых добровольцев и у одного пациента с хроническим лимфолейкозом, но их количество было невелико. Обнаруженный вид поливалентного рецептора можно использовать и для лечения других пациентов: исследователи секвенировали последовательность Т-клеточного рецептора и трансдуцировали этой последовательностью другие линии лимфоцитов в рамках своих экспериментов. Следовательно, есть предпосылки для создания эффективной клеточной терапии опухолей или противоопухолевой вакцины. Впрочем, пока невозможно говорить, насколько безопасной было бы такое лечение, ведь исследование британских и датских ученых основано лишь на единичных наблюдениях пациентов с опухолями. Кроме того, распознавание эпитопов Т-клеточным рецептором зависит от варианта HLA.антигена, имеющегося у данного конкретного человека, и распространенность полимодальных Т-клеточных рецепторов у носителей разных вариантов HLA может отличаться. Даже сильного иммунного ответа против клеток меланомы может оказаться недостаточно для победы над болезнью — на эффективность лечения могут влиять такие факторы, как уровень тестостерона.