С Урала на Дунай

Мало кто сомневается, что предки венгров пришли на Дунай откуда-то из Приуралья — на это уже давно указывали и лингвисты, и историки. Проблема в том, что по одним только культуре и языку нельзя понять, какие конкретно группы и когда именно ушли на запад.

До последнего времени не сильно помогала и генетика: анализ не позволял определить более дальнее родство средневековых людей, чем между двоюродными братьями. С помощью же современных генетических методов уже можно строить целые родственные сети, связывая между собой довольно дальних родственников, переселявшихся с места на место в течение нескольких поколений. Благодаря такому анализу ученые действительно обнаружили средневековых биологических родственников на Южном Урале и в Венгрии. А заодно, возможно, локализовали регион, который средневековые венгерские монахи называли Великой Венгрией, Magna Hungaria.

От языка к генетическим моделям

Сегодня больше 20 миллионов людей говорят на 40–50 языках уральской семьи, среди которых заметное место занимает венгерский — лингвистический анклав в центре Европы. Язык венгров сильно отличается от языков их соседей — славян, германцев или романских народов. При этом генетических различий между венграми и, скажем, словаками не больше, чем между немцами и чехами, на что указывают современные исследования ДНК представителей различных европейских популяций. Прибывшие на Дунай мадьяры-завоеватели попросту растворились среди местного населения, которому передали свой язык.

Больше всего венгерский язык похож на языки, которые используют ханты и манси — малочисленные народы, которые в основном проживают на Урале и в Западной Сибири. Логично подумать, что некогда общность, из которой выделились предки представителей этих этносов, проживали на одной территории. Судя по данным лингвистического анализа, эта область располагалась, вероятно, где-то далеко на востоке от современной Венгрии — по-видимому, рядом с той или иной стороной Уральского хребта.

Но поиск мадьярской прародины — вопрос не столько лингвистики, сколько истории, археологии и палеогенетики. Из письменных источников и раскопанных памятников мы знаем, что они

Прошлые археологические и палеогеномные исследования позволили проследить следы предков мадьяр-завоевателей по крайней мере до позднего бронзового века. Так, примерно с 1300 по 700 год до нашей эры в лесной и лесостепной зонах по обе стороны от Урала существовала межовская археологическая культура, представители которой, по мнению ряда исследователей, участвовали в формировании протоугорской общности.

Проблема в том, что останки межовцев крайне немногочисленны (возможно, это связано с особенностями погребального обряда). Тем не менее даже небольшого количества древних геномов хватило, чтобы показать, что протоугорский генофонд сложился где-то между 1000 и 500 годами до нашей эры. Судя по моделям, он образовался в результате смешения межовцев (или генетически близких к ним людей) и популяции, близкой к современным

Ученые предположили, что эти две группы контактировали в Западной Сибири, и обрисовали сценарий их возможных дальнейших перемещений, который согласуется и с лингвистическими моделями. После того, как межовцы смешались с популяцией, похожей на современных нганасан, одна группа — предки будущих манси — мигрировала на север, а вторая — предки мадьяр — осталась в степной и лесостепной зонах. Впоследствии, между VII и V веками до нашей эры, будущие мадьяры смешались с популяцией, похожей на

Около VI века нашей эры предки мадьяр-завоевателей, по-видимому, переселились в Предуралье, где известны археологические памятники и культуры, которые исследователи достаточно уверенно связывают с этой общностью. Среди них, например, кушнаренково-караякуповская культура VI–XI веков нашей эры и могильник Уелги, который в 2009 году открыли в Челябинской области.

Подтвержденное родство

Хотя косвенных свидетельств, откуда пришли мадьяры, накопилось уже немало, пробелов остается достаточно. Чтобы проверить сформулированные гипотезы и локализовать прародину этих людей, палеогенетик Анна Сеченьи-Надь (Anna Szécsényi-Nagy) из Центра гуманитарных исследований в Будапеште совместно с коллегами из Австрии, Венгрии, Германии, России, США, Украины и Чехии провела геномный анализ потенциально связанных древних и средневековых геномов уральцев и мадьяр. Ученые исследовали 131 древний и средневековый геном из 31 археологического памятника в Приуралье, Поволжье и Карпатском бассейне, относящихся ко времени от

Основным предметом интереса ученых в этих геномах были общие по происхождению блоки сцепления — сегменты геномов с идентичными нуклеотидными последовательностями, которые два или более человека унаследовали от общего предка без рекомбинации. Дело в том, что в недавних работах биоинформатики показали, как с помощью этого метода определять родство вплоть до

Несмотря на то, что значительная часть проанализированных данных уже была известна (из 1333 древних и средневековых генома жителей Европы и Азии 1239 уже были опубликованы раньше), новый подход к анализу

По данным кластерного анализа, популяция предполагаемых мадьяр из Карпатского бассейна, которые жили вскоре после обретения родины, была довольно неоднородной. Возможных причин — несколько. Например, помимо мадьяр, за Карпатские горы мигрировали и другие группы, и они могли присоединиться к ним на любом этапе. Кроме того, во время миграции предки мадьяр вполне могли смешиваться и с населением, которое жило на землях между Уралом и Карпатским бассейном.

Несмотря на неоднородность популяции, в ней удалось найти группу, которая жила на территории современной Венгрии и при этом явно была генетически связана с более ранним населением Приуралья. Среди 116 упомянутых средневековых людей нашлось сразу 28 пар, в ДНК которых было как минимум по два одинаковых сегмента длиной не меньше 12 сантиморган. Это значит, что люди из этих пар находились примерно в шестой-восьмой степени родства (такое родство связывает, например, четвероюродных братьев и сестер).

Правда, судя по артефактам материальной культуры, особенностям погребального обряда и результатам радиоуглеродного датирования останков, эти родственные связи объединяли людей, которые жили с разницей в пару сотен лет. По всей видимости, мадьяры из Венгрии, жившие в X–XI веках, и средневековые люди с территории современной России были либо предками и потомками друг друга, либо у них просто был общий предок.

Единый горизонт

Фактически Сеченьи-Надь и ее коллеги прямым генетическим исследованием подтвердили гипотезы о связи между мадьярами из Венгрии и более ранним населением Приуралья — в прошлом эти предположения строились только по материальной культуре. А доказательство родства позволило объединить в общую группу связанные с мадьярами приуральские памятники примерно VIII–X веков нашей эры, для которых раньше не было единого обозначения: археологи, хоть и прослеживали в них общие черты, приписывали их к разным культурам того времени.

Чтобы не погрязнуть в спорах о культурной принадлежности того или иного памятника, исследователи ввели для этой группы археологических памятников понятие караякуповский горизонт. В него они включили памятники VIII–X веков нашей эры, найденные главным образом в Приуралье — в бассейнах рек Белая и Тобол, — а также на севере Казахской степи. К IX веку нашей эры предметы материальной культуры, характерной для этого горизонта, встречались как на востоке от Уральских гор (например, в расположенном в Челябинской области могильнике Уелги), так и сильно западнее — например, в долине реки Самара или в Большетиганском могильнике. (Последний археологи давно связывали с населением, которое участвовало в этногенезе будущих венгров.)

Смоделировав происхождение популяции караякуповского горизонта, ученые предположили, что примерно 70 процентов ее генофонда

Средневековые релоканты

Выводы Сеченьи-Надь и ее коллег прямо подтверждают, что в этногенезе венгров участвовало население, которое мигрировало из Приуралья. Хорошим примером, который отражает это, послужили находки из венгерского памятника Саконь-Кавичбанья. Материальная культура и погребальный обряд людей из этого средневекового некрополя очень похож на то, что археологи ранее видели на приуральских памятниках. Теперь же ученые показали, что и с точки зрения генетики они были очень близки.

При этом средневековые мадьяры не были однородной популяцией. Кроме приуральцев, среди предков мадьяр была еще как минимум одна группа: у некоторых людей исследователи нашли предков, которых не было ни у приуральского населения караякуповского горизонта, ни у коренных европейцев. В их геномах ученые обнаружили компоненту, связанную с населением Байкальского региона эпохи позднего неолита. Это могли быть популяции, происходившие из Центральной Азии или Сибири, которые в то время проживали, например, на пути миграции жителей Приуралья на запад.

Генетические данные подтвердили и хронологию перемещений мадьяр, о которой археологи могли судить только по материальной культуре. Судя по всему, они переселились из Поволжья в Северное Причерноморье в первой трети IX века нашей эры, где задержались всего на несколько десятилетий, а к концу столетия ушли на Дунай. Отдаленное родство, которое ученые выявили между людьми из Приуралья и из Венгрии, говорит о том, что и до Волги эти люди дошли достаточно быстро — максимум в течение пары столетий.

Интересно, что генетически близкие к венграм популяции продолжали жить на территории нынешней России и спустя сотни лет после появления на Дунае Венгерского княжества. Например, один из приуральцев, связанных с венграми отдаленным родством, был носителем варианта чияликской культуры из бассейна Нижней Камы. То есть как минимум до конца XIV века в районе Нижней Камы сохранялась генетически близкая к венграм популяция, эффективный размер которой, по оценкам исследователей, достигал нескольких тысяч человек. На то, что венгероязычное население проживало в этом регионе вплоть до XVI века, а затем растворилось среди соседних народов, до этого указывали и археологические свидетельства.

То есть, возможно, именно в Прикамье — где-то недалеко от слияния Камы и Белой — находилась та самая Magna Hungaria, Великая Венгрия, которую еще в XIII веке отправлялись искать венгерские монахи-путешественники.