«Под белым небом»

Влияние человека на планету настолько велико, что для современной геологической эпохи ученые придумали отдельное название — антропоцен. И если до недавнего времени человек, в основном, вредил жизни на планете, то сейчас — все чаще пытается ее спасать: распыляет аэрозоли в стратосфере, придумывает, как сохранить редкие виды, и перерабатывает углеродные выбросы. В книге «Под белым небом: как человек меняет природу» (издательство «Альпина нон-фикшн»), переведенной на русский язык Константином Рыбаковым, лауреат Пулитцеровской премии американская журналистка Элизабет Колберт описывает взаимодействие человека с природой длиной в 10 тысяч лет. Предлагаем вам ознакомиться с фрагментом, в котором Колберт рассказывает о своей поездке в приход Плакеминс в штате Луизиана — одно из самых быстро исчезающих из-за деятельности человека мест на Земле.

Вниз по течению

2.

Новоорлеанский аэропорт Лейкфронт стоит на насыпи, которая вдается в озеро Пончартрейн. Его терминал — великолепное здание в стиле ар-деко, которое считалось ультрасовременным во время постройки в 1934 году. Сегодня терминал сдается в аренду для проведения свадебных торжеств, а взлетное поле принимает только небольшие самолеты. На одном из них, четырехместном «пайпер-уорриор», я и прилетела туда через несколько месяцев после Карпфеста.

Владельцем и пилотом «пайпера» был частично отошедший от дел юрист, который с радостью воспользовался поводом полетать. Он рассказал мне, что часто помогал развозить по приютам спасенных животных. Судя по намекам, хотя прямо он этого и не говорил, его любимыми пассажирами были собаки.

«Пайпер» взял курс на север, над озером, а затем повернул обратно к Новому Орлеану. Мы поравнялись с Миссисипи на Английской излучине, там, где река делает резкий разворот. Затем мы продолжили путь вниз по ее течению в сторону прихода Плакеминс.

Этот приход расположен на крайней юго-восточной оконечности Луизианы. Здесь находится носик огромной воронки бассейна Миссисипи, и здесь чикагские сточные воды со всеми отбросами наконец выливаются в море. На картах приход похож на сильную мускулистую руку, воткнутую в Мексиканский залив, а река, как вена, бежит по его центру. В самом конце руки Миссисипи делится на три части, похожие на пальцы или когти, отсюда и название местности — Птичья Лапка.

С воздуха приход выглядит совсем иначе. Если это рука, то она ужасно исхудала. Почти по всей длине — более 100 киломтеров — она практически вся покрыта жилами. Жалкие остатки твердой земли цепляются за реку двумя узкими полосками.

С высоты 600 метров на этих полосках земли я видела дома, фермы и нефтеперерабатывающие заводы, но не могла разглядеть людей, которые там живут или работают. А дальше была только открытая вода и отдельные пятна болот. Во многих местах болотистые участки пересечены каналами. Вероятно, их вырыли, когда земля была тверже, чтобы добраться до нефти, залегающей внизу. Кое-где виднелись очертания бывших полей, превратившихся в озера прямоугольной формы. Огромные белые облака, вздымавшиеся над самолетом, отражались в черной воде внизу.

Плакеминс знаменит — можно сказать, печально знаменит — тем, что это одно из самых быстро исчезающих мест на Земле. Каждый, кто живет в приходе, а таких тут становится все меньше и меньше, может указать на какой-нибудь участок воды, где раньше был дом или охотничий лагерь. Даже подростки. Несколько лет назад Национальное управление океанических и атмосферных исследований официально отменило 31 топоним в приходе, например залив Джэкин и протоку Драй-Сайпресс, потому что объектов с такими названиями больше не существовало.

И то же самое происходит по всему побережью. С 1930-х годов территория штата Луизиана сократилась более чем на 5000 квадратных километров. Если бы столько потерял Делавэр или Род-Айленд, в Америке осталось бы всего 49 штатов. Каждые полтора часа Луизиана лишается куска земли размером с футбольное поле. Каждые несколько минут исчезает клочок земли с теннисный корт. На картах этот штат с виду все еще похож на сапог. На самом же деле нижняя часть сапога вся в лохмотьях, не хватает не только подошвы, но и пятки, и немалой части подъема.

Так называемый Кризис утраты земельных ресурсов вызван целым рядом факторов. Главный из них — чудеса человеческой инженерной мысли. Как и прыгающие карпы в районе Чикаго, затонувшие поля вокруг Нового Орлеана говорят об экологической катастрофе, которую вызвал человек. Чтобы взять Миссисипи под контроль, были возведены тысячи километров береговых укреплений, дамб и защитных стен. Как однажды похвастались представители Инженерного корпуса: «Мы обуздали реку, выпрямили, привели в нужное нам состояние и сковали». Гигантская система, выстроенная, чтобы сохранить южную Луизиану сухой, привела к тому, что весь регион распадается, разваливается, как старый башмак.

И вот начинается новый виток проектов в области гражданского строительства. Если проблема возникла из-за попыток управления природой, то, по логике антропоцена, для ее решения нужно еще больше контроля над ней.

Начните копать в каком-нибудь месте в Плакеминсе, да почти где угодно в южной Луизиане, и вы наткнетесь на торфяной ил; здешние почвы по консистенции часто сравнивают с теплым желе. Очень скоро ямка заполнится водой. В земле мало что задерживается, в том числе гробы, поэтому покойников в Новом Орлеане хоронят в специальных хранилищах. Продолжайте копать, и в конце концов вы наткнетесь на песок и глину. Копайте дальше, и будет еще больше песка и глины, которые идут на глубину в десятки — а кое-где и сотни — метров. В Луизиане нет камней, кроме тех, что завезли для укрепления дамб и дорог.

Слои песка и глины, если можно так сказать, тоже занесенные. Река Миссисипи в том или ином виде течет уже миллионы лет, и ее широкий поток все время несет с собой огромную массу осадочных горных пород — ко времени покупки территории Луизианы у Франции их вес составлял около 400 миллионов тонн ежегодно. «Не так уж много знаю о богах; но кажется река могучею богиней», — писал Томас Элиот. Всякий раз, когда река выходила из берегов, — то есть практически каждую весну — она выбрасывала наносы на равнину. Сезон за сезоном, слой за слоем накапливались глина, песок и ил. Так «могучая богиня» собрала побережье Луизианы из кусочков Иллинойса, Айовы, Миннесоты, Миссури, Арканзаса и Кентукки.

Так как Миссисипи всегда приносит песок и землю, ее русло постоянно меняется. Когда отложений становится достаточно много, они начинают мешать течению реки, и она прокладывает себе новое русло в поисках кратчайшего пути к морю. Самые резкие изгибы называются авульсиями. За последние 7000 лет такое происходило шесть раз: река выходила из берегов, и каждый раз появлялся новый клочок земли. Приход Лафурш сложен из осадков, скопившихся со времен правления Карла Великого. Западный Тербон — это остатки дельты, образовавшейся во времена финикийцев. Сам Новый Орлеан, как и приход Сен-Бернар, стоит на отложениях, образовавшихся во времена строительства египетских пирамид. Многие еще более древние отложения уже ушли под воду. А на дне залива лежит конус выноса Миссисипи — огромный конус из наносов, сформировавшийся еще во времена ледниковых периодов; он больше, чем весь штат Луизиана, и местами достигает толщины в три километра.

Таким же образом появился и приход Плакеминс. С геологической точки зрения он еще младенец. Его территория начала формироваться около полутора тысяч лет назад, после последнего большого скачка реки. Поскольку это самые молодые отложения, можно подумать, что они продержатся дольше других, но все обстоит как раз наоборот. Мягкие, желеобразные почвы дельты со временем теряют воду и спрессовываются. Более влажные новые слои теряют массу быстрее всего, поэтому, как только отложения перестают накапливаться, они начинают погружаться под воду. Цитируя Боба Дилана, в южной Луизиане любое место, которое «перестает рождаться, начинает умирать».

В такой изменчивой местности жить трудно. И все же коренные американцы жили в дельте, когда она только формировалась. Их стратегия борьбы с причудами реки, насколько удалось установить археологам, заключалась в приспособлении к меняющимся условиям. Когда Миссисипи разливалась, они переселялись на возвышенности. Река меняла течение, и они следовали за ней.

Прибывшие в дельту реки французы посоветовались с людьми из местных племен. Зимой 1700 года они возвели деревянный форт на том месте, где сейчас находится восточный берег Плакеминса. Проводник Байогула заверил командира форта, Пьера Лемуана д’Ибервиля, что здесь сухо. Неизвестно, было ли это намеренное искажение фактов или простое недопонимание (в южной Луизиане «сухо» — понятие относительное), но местность вскоре затопило. Священник, прибывший следующей зимой, увидел, что солдаты по пути к хижинам бредут «по колено в воде». В 1707 году форт был заброшен. «Не представляю, как вообще можно поселиться у этой реки», — писал брат Ибервиля Жан-Батист Лемуан де Бьенвиль властям в Париже, объясняя отступление французов.

В 1718 году Бьенвиль основал Новый Орлеан, несмотря на замерзшие промокшие ноги. Из-за того что новый город был окружен водой, его назвали L’Isle de la Nouvelle Orléans — Остров Новый Орлеан. Неудивительно, что французы предпочитали строить дома там, где повыше. Вопреки здравому смыслу город возник прямо в дельте Миссисипи, на узких пойменных грифах, возведенных самой рекой. Во время наводнений песок и другие тяжелые частицы оседают на дно, создавая так называемые естественные дамбы.

Через год после основания Новый Орлеан пережил первое наводнение. «Все покрыто водой на полфута», — писал Бьенвиль. Поселение оставалось затопленным шесть месяцев. Вместо того чтобы снова отступить, французы окопались. Они возвели искусственные дамбы поверх естественных и начали прорезать дренажные каналы через торфяные наносы. Бо́льшую часть этого непосильного труда выполняли африканские рабы. К 1730-м годам возведенные рабами дамбы протянулись вдоль обоих берегов Миссисипи почти на 80 километров.

Те первые дамбы, построенные из земли, укрепленной деревом, часто рушились. Но тогда родилась закономерность, существующая и поныне. Поскольку город не мог перемещаться вместе с рекой, нужно было заставить реку оставаться на месте. С каждым наводнением дамбы улучшались — становились выше, шире и длиннее. К войне 1812 года они растянулись более чем на 240 километров.

Через несколько дней после полета над Плакеминсом я снова смотрела на приход с высоты. Уровень воды в Миссисипи быстро поднимался, и были опасения, что сломались запорные ворота водосброса выше Нового Орлеана. Если бы вода продолжила подниматься, а водосброс не открылся, город и приходы ниже по течению реки были бы затоплены. Несколько инженеров рядом со мной начали нервничать. Тревожилась и я, но не слишком, потому что Миссисипи, на которую мы смотрели сейчас сверху, была шириной всего сантиметров десять.

Центр речных исследований — форпост Университета штата Луизиана. Он расположен недалеко от самой Миссисипи, в городе Батон-Руж, в здании, напоминающем хоккейный каток.

В центральной части Центра находится точная копия дельты в масштабе 1:6000, от города Дональдсонвилл в приходе Асеншен до кончика Птичьей Лапки. Модель сделана из плотного пенопласта, который особым образом обработали, чтобы имитировать топографию региона и все дополнительные сооружения: дамбы, водосбросы, защитные стены. Размером эта модель с два баскетбольных поля и может выдержать вес взрослого человека. Но когда ее запускают, как было в день моего приезда, по ней трудно сделать больше пары шагов, чтобы не замочить ноги. Большие лужи на ней имитируют озера Пончартрейн и Борн, которые на самом деле не озера, а скорее солоноватые лагуны. Другие лужи — это заливы Баратария и Бретонский, вместе с устьевой зоной, а множество луж поменьше представляют различные протоки и заводи. Я сняла ботинки и попробовала дойти пешком от Нового Орлеана до побережья. Не успела я добраться до Английской излучины, как уже вымочила ноги. Мокрые носки пришлось снять и сунуть в карман.

Предполагается, что копия дельты, представляющая собой своего рода рельефную карту будущего, должна имитировать потерю суши и повышение уровня моря и помогать тестировать разные стратегии борьбы с ними. На одной из стен центра красовалась фраза, приписываемая Альберту Эйнштейну: «Невозможно решить проблему на том же уровне, на котором она возникла».

Во время моего визита модель дельты Миссисипи была настолько новой, что ее все еще отлаживали. В том числе это касалось и моделирования подробно описанных катастроф прошлого, например наводнения 2011 года. Тогда весной обильное таяние снега и многодневные ливни на Среднем Западе привели к тому, что вода поднялась до рекордного уровня. Чтобы спасти Новый Орлеан, Инженерный корпус сухопутных войск США открыл водосброс Бонне-Карре, примерно в 50 километров вверх по реке от города. (Бонне-Карре отводит воду в озеро Пончартрейн; когда все ворота открыты, через этот водосброс проходит больше воды, чем через Ниагарский водопад.) На модели водосбросные ворота представляли собой небольшие полоски латуни, прикрепленные к медным проводам. В предыдущих испытаниях ворота заклинило, поэтому теперь за ними наблюдал инженер, сидящий рядом на складном стуле. Он был похож на современного Гулливера, склонившегося над тонущей Лилипутией. Я заметила, что у него тоже были мокрые носки.

В смоделированном мире уменьшено не только пространство, но и время. По его ускоренному графику год проходит за час, месяц — за пять минут. На моих глазах бежали недели, а река все поднималась. К большому облегчению инженеров, на этот раз ворота на миниатюрном Бонне-Карре открылись. Вода потекла из Миссисипи туда, и Новый Орлеан был спасен, по крайней мере пока.

Вода для мини-Миссисипи поступала из двух отдельных чанов. Из одного поступала чистая вода. В другом была грязь для Миссисипи, хотя и не настоящая. Это был искусственный осадок, привезенный из Франции и состоящий из тщательно измельченных кусочков пластика — маленькие гранулы шириной в полмиллиметра имитировали крупные частицы, а совсем крошечные — мелкую взвесь. Осадок был угольно-черным и выделялся на фоне пенопластового русла реки и окружающей местности, выкрашенной в ярко-белый цвет.

Во время мнимого наводнения часть гранул смыло по водосбросу в озеро Пончартрейн. Другие осели в русле реки, где образовали миниатюрные отмели и песчаные косы. Большинство пронеслось мимо Нового Орлеана и прошло Английскую излучину. Каналы Птичьей Лапки были густо покрыты искусственным осадком, словно чернилами. Иссиня-черная смесь темными вихрями текла к заливу, где, будь это настоящие отложения, исчезла бы с континентального шельфа.

Здесь черным по белому была отображена сложнейшая проблема Луизианы, связанная с потерей земли. Во времена, когда еще не были построены шлюзы и водосбросы, весна с высоким уровнем осадков, подобная той, что была в 2011 году, заставила бы Миссисипи и ее рукава выйти из берегов. Наводнения могли бы вызвать хаос, но они разнесли бы десятки миллионов тонн песка и глины на тысячи квадратных километров территории. Новые отложения осадков образовали бы свежий слой почвы и таким образом замедлили бы потерю суши.

Но из-за вмешательства инженеров разливы прекратились, как и хаос, как и намывание новой почвы. Вместо этого будущее южной Луизианы теперь утекает в море.

***

Буквально рядом с Центром речных исследований находится штаб-квартира Управления по укреплению и восстановлению прибрежных районов Луизианы (CPRA). Управление основано в 2005 году, через несколько месяцев после урагана «Катрина», затопившего Новый Орлеан и унесшего жизни более полутора тысяч человек. Официальная миссия данного ведомства заключается в реализации «проектов, связанных с защитой, сохранением, улучшением и восстановлением прибрежной зоны штата» — в переводе с официального языка это значит, что Управление должно предотвратить исчезновение региона.

Однажды в городе Батон-Руж возле этой модели я встретила двух инженеров из СPRA. Пока мы болтали, кто-то щелкнул переключателем управления проекторами на потолке. Внезапно поля Плакеминса окрасились в зеленый цвет, а залив — в синий. В излучине между Миссисипи и озером Пончартрейн засветилось спутниковое изображение Нового Орлеана. Эффект был ошеломляющим, хотя и немного пугающим, как когда Дороти из серого и пыльного Канзаса попадает в зеленую страну Оз.

Подробнее читайте:
Колберт Э. Под белым небом: Как человек меняет природу / Элизабет Колберт ; Пер. с англ. [Константина Рыбакова]— Альпина нон-фикшн, 2023. — 240 с.