Закрываем календарь, отменяем протописьменность

Заголовок статьи вводит читателя в заблуждение — системы палеолитической протописьменности и фенологического календаря в результате проведенного псевдо-исследования не выявлены и не аргументированы. Текст написан плохо и не выправлен. Библиография сделана из рук вон плохо, ссылки на многие памятники даны не на оригинальные исследования, а на их пересказы.

Авторы сообщают, что они «не утверждают, что функция [предполагаемой — В.Ж.] системы была несовместима с другими эстетическими, дидактическими или ритуальными аспектами палеолитической визуальной культуры..., или что она объясняет все ассоциации линий/точек с животными, или что она использовалась во все времена и всеми группами в верхнепалеолитической Европе [здесь явное противоречие даже и со следующим абзацем — В.Ж.]. Мы, конечно, признаем, что гораздо больше примеров изображений животных встречаются без связанных с ними знаков, и, конечно, не подразумеваем, что наши интерпретации включают их». И выше процитированное и ряд других положений — безусловно являются общеизвестными всем исследователям каменного века, как, например, такое: «животные, являющиеся неотъемлемой частью ... аналитических модулей, изображают не конкретное отдельное животное, а всех животных этого вида, по крайней мере, в том виде, в каком их видят создатели изображений. Этот синтез изображения, математического синтаксиса (порядковые/линейные последовательности) и знаков, функционирующих как слова, сформировал эффективное средство записи и передачи информации, в основе которой лежит интеллектуальное достижение абстракции. Способность приписывать абстрактные знаки явлениям в мире — животным, числам, родам, циклическим фазам луны — и впоследствии использовать эти знаки как репрезентации внешней реальности в материальной форме, которую можно использовать для записи прошлых событий и предсказания будущих событий были глубоким интеллектуальным достижением».

Больше всего меня смущает ключевое обстоятельство — обстоятельство упрощения. Знаковая система верхнего палеолита — это единая система, по всей видимости. Вычленять отдельные элементные блоки, сепарировать их от других частей системы и рассматривать в качестве ключевых просто по собственному желанию — это очень опасный научный путь. Получается, что другие части знаковой системы были представлены на стенах пещер совершенно с другой целью и в иной системе координат. Представим себе отечественную православную церковь и традицию. Мы прекрасно осведомлены о привязанности некоторых праздников к природным календарным событиям. Но найдём ли мы их отображение на фресках или иконах? Нет, мы увидим совершенно иную знаково-символическую систему.

Мне будет очень радостно, если это направление, представленное в статье, но отнюдь не новое, будет продолжено специалистами в области палеолита в виде крупной работы с привлечением палеогеографов, палеобиологов и других представителей естественно-научных дисциплин, которые представят свои материалы в поддержку и развитие календарной гипотезы. Календарная гипотеза — одна из самых многообещающих гипотез, наряду, например, с «мифологической», объяснения образно-знаковой системы изобразительных практик верхнего палеолита. И конечно, вполне возможно, что решение проблемы «вскрытия» основы визуального кода верхнего палеолита лежит через расшифровку отдельных блоков — составных частей этой системы. И это при условии, что на протяжении 30 тысяч лет с небольшим (или большим?) система принципиально не менялась даже в отдельных своих составляющих. Но я абсолютно не уверен, что утверждение авторов о проверенной статистически по основным хронологическим периодам данным является истинным, поскольку к представленной в работе базе данных в сопроводительных материалах есть много вопросов и претензий, один из которых достаточно прост — почему один и тот же период верхнего палеолита — объединённые граветт и солютре («примерно 27–19 тысяч лет назад») — относятся авторами то к раннему ’аналитическому’ периоду, то к позднему? Или почему авторы игнорируют несколько примеров из своей базы, где представлены случаи наличия более 13 знаков (именно от них отталкивается идея лунного цикла)? Откровенно говоря, база данных удручает практически по всем параметрам. Объяснение только этого тезиса превратится в небольшую монографию.

Насколько я понимаю, а здесь необходимо консультироваться со специалистами в статистике, в работе присутствует проблема статистической интерпретации примерно следующего содержания: «авторы утверждают, что провели ряд простых биноминальных регрессий. Из таблицы 3 следует, что проведено 12 тестов, то есть имеется в наличии только один результат, который имеет устойчивое значение р к множественным поправкам на базовом уровне».

С точки зрения современного развития палеолитоведения, тезис о большой роли тех или иных видов травоядных и пристальном к ним внимании явно подразумевает охотничий интерес палеолитического человека к этим животным. Однако сейчас хорошо известно, что в значительной части случаев изображаемые животные не являлись или практически не являлись добычей человека, по крайней мере, в тех регионах, где расположены исследованные с зооархеологической точки зрения декорированные пещеры. Именно это в свое время стало одним из аргументов для окончательного отказа от магической гипотезы палеолитического искусства.

Совершенно спекулятивным является и предположение о гравированных плитках как «средстве ведения учета наблюдаемого поведения животных, таких как рождение, спаривание, миграция и так далее». Подобные идеи демонстрируют глубочайший уровень невежества в том, что касается современного уровня развития палеолитоведения в целом и результатов исследований этого вида палеолитического искусства малых форм — в частности.

Авторы обсуждаемой статьи работали с опубликованными материалами. И это тоже накладывает отпечаток на качество анализируемого материала. Приведу в пример ситуацию с Игнатьевской пещерой на Южном Урале. И в достаточно давно, и в относительно недавно опубликованных статьях и книгах, посвящённых этому памятнику, представлена прорисовка композиции женщины и зверя, которая — в результате исследований Южно-Уральской археологической экспедиции в 2017–2022 годах — оказалась в значительной мере ошибочной, в том числе и в количестве точек-пятен, создающих прерывистую линию от зверя к женщине, а общее количество свидетельств изобразительных практик в пещере увеличилось в несколько раз — до более, чем 440. Если пользоваться похожими источниками, особенно давно опубликованными и основанными на очень старых, с точки зрения развития науки, методиках изучения и документирования палеолитических изображений, то вероятность непреднамеренных ошибок стремительно возрастает.

Отдельной проблемной областью мне видится состояние источниковой базы по пещерным палеолитическим изобразительным ансамблям. Во-первых, авторы анализируют всю совокупность изображений верхнего палеолита, не разделяя источники на монументальную и мобильную сферы доисторического искусства. Однако в палеолитоведении давно и прочно закрепилось обоснованное знание о серьёзных различиях по большому набору направлений результатов анализа изображений из этих очень разных даже по содержанию, качественному и количественному, типов изобразительных источников. Попытки вплести в анализ скороспелые суждения о третьей — декоративно-прикладной — составной части общего явления палеолитического искусства, а именно — об орнаменте — вызывают оторопь. Без учёта технико-технологического анализа каждого из предметов, особенностей культурной атрибуции памятников, традиций и прочих, достаточно «скучных» научных штудий, так самоуверенно говорить о вложенном палеолитическим человеком смысле в созданный предмет может только дилетант. По ходу чтения статьи и сопроводительных материалов у меня сложилось впечатление о том, что большая часть текста собственно самой статьи ещё как-то корректировалась Полом Петтитом — как профессиональным археологом, но завершающая часть о языке и большая часть сопроводительных материалов были оставлены так, как их представили далекие от глубокой археологической и — пусть меня поправят специалисты в области филологии и лингвистики — любой другой действительно «в части касающейся» научной специализации люди. Ознакомившись с базой данных, если это так можно назвать, и перечитав статью мне с грустью стало очевидно, что «независимые авторы» использовали предельно и давно устаревший подход — свалить в одну кучу для подтверждения собственной гипотезы абсолютно разные материалы из разных макрорегионов и разных этапов верхнего палеолита. Так действительно на начальных этапах развития палеолитоведения делали, но ведь по причине малого количества материалов и начала становления научных методов и подходов. Сейчас это никому не придёт в голову — просто по причине очевидной ’цветущей сложности’ - и региональной, и хронологической. Сравнивать напрямую в деталях даже изображения из разных памятников одного периода, но отстоящих друг от друга на значительные расстояния или же относящиеся к разным культурным единицам — это очень сложное и неблагодарное дело, практически невозможное сейчас.

К проблемным методическим вопросам относится и не менее сложная проблема — синхронность нанесения или выполнения изображений. Мы обычно говорим об «археологической синхронности», но это не то же самое, что и «синхронность повседневная», т.е. мгновенное, одномоментное или одноактное изображение животного и знака. Яркими примерами служат приведённые на рисунке 1 в статье примеры c, e, g. В двух первых случаях знаки — точки выполнены пигментом иного цвета, чем фигура животных. В последнем — красочные пятна (условно — точки) нанесены поверх гравированного изображения рыбы. Кстати, с изображением лосося на той же иллюстрации под литерой f связано ещё одно критическое замечание, правда, скорее этического характера. Существуют хорошо аргументированные выводы, посвящённые этому изображению, где блестяще раскрывается через анатомические особенности строения лососевых рыб — выделенные жёлтыми прямоугольниками детали — как прием натуралистичного способа передачи внешнего вида этих рыб (1, 2, 3). Умалчивание авторами иных трактовок и взглядов нельзя признать корректными. Во-вторых, существует большая проблема сохранности изображений. А вместе с ней и серьёзная проблема документирования следов художественной деятельности на стенах пещер. Приведу примеры из практики работы с настенными изображениями на Южном Урале. В Каповой пещере в зале Рисунков на Западном панно представлено единственное силуэтное изображение мамонта, известное на сегодняшний день в подземной полости. Над задней частью фигуры этого мамонта его первооткрыватель — О.Н. Бадер — зафиксировал пять красных точек, над головой — ещё две. Однако об истинном количестве этих точек в палеолитическое время судить очень трудно из-за первоначальной плохой сохранности рисунка: он отмывался и что-то было утрачено. Вот наиболее яркая цитата: «После тщательной промывки фигура выступала ярким буровато-красным силуэтом, пожалуй, наиболее ярким из всех рисунков второго этажа пещеры. Силуэт густо закрашен. Уточнились детали фигуры... Хобот расплылся в нижней части и стал менее натуральным, зато наметились бивни». Поэтому и отсутствие критического анализа источников в обсуждаемой статье не добавляет доверия к выводам авторов.

Меня несколько смущает продолжение ’перепевки’ одной из основополагающих идей, в частности, А. Леруа-Гурана о некоторых знаках как символах биологического пола, а в данном изводе — как символах, связанных с зачатием и рождением. Кроме того, мы наблюдаем в верхнем палеолите следы чрезвычайно серьёзного отношения людей к смерти. Отсутствие дихотомии «рождение vs. смерть», пусть и разбитых на составные части — вроде ’зачатие’ плюс ’рождение’ — представляется пока необъяснимым.

Человеку всегда хочется простых решений, но в обсуждаемой области — образно-знаковой системе верхнего палеолита пока таких не просматривается. Все предыдущие попытки объяснения — будь то магическая теория или гипотеза инициаций подростков в пещерах — оказывались глубоко ошибочными и давно отправлены на свалку идей. Однако, при первом беглом пролистывании можно было бы только приветствовать появление подобных теоретических работ, поскольку без них, как и без дискуссий на эту тему, мы точно никогда ни в чем не разберёмся. А вопросы знаковых систем относятся к принципиальным вопросам становления и развития мышления и — шире — когнитивной деятельности человека. После внимательного прочтения статьи у меня иллюзии рассеялись.

Единственный археолог среди соавторов — Пол Петтит — уже некоторое время известен как серьезнейший провокатор, чего стоит статья о якобы неандертальских изображениях на стенах испанских пещер, после которой более, чем сорока ведущим европейским специалистам в области пещерного искусства Франко-Кантабрии пришлось, всё побросав, тратить время на опровержение, разъясняя очевидные для учёных истины и разбирая ошибки в публикации. И отдельный разговор, конечно, должен идти про первых трех авторов — так называемых независимых исследователей, один из которых, как мы знаем из СМИ, трудится в области довольно далекой от исследований палеолитической эпохи. Гражданская наука, вовлечение энтузиастов в научные исследования — дело нужное и благое, другой вопрос — в каких именно сферах и до каких пределов. В обсуждаемом случае, а это в последнее время далеко не единичный или уникальный факт, дилетантство торжествует над научными методиками и методологией. Безусловно, громкие безапелляционные заголовки и тезисы захватывают читателей, но в обсуждаемом примере научная база, содержание и обоснование явно неудовлетворительны. Конечно, всё вышеизложенное не означает, что в верхнем палеолите люди не знали календарных наблюдений и не пользовались ими. Однако аргументированно и строго научно доказать этот факт действительно сложно. Но гораздо сложнее понять и доказательно представить общую теорию палеолитического искусства.