Жители юга Сулавеси изготовили орудия из зубов тигровой акулы семь-пять тысяч лет назад

Археологи исследовали два просверленных зуба тигровой акулы со следами износа, которые нашли на юге Сулавеси на двух памятниках культуры тоала. Ученые пришли к выводу, что эти артефакты около семи—пяти тысяч лет назад использовались в качестве деталей сложносоставных орудий. Основываясь на этнографических данных, исследователи предположили, что, возможно, эти орудия представляли собой ритуальные или боевые ножи. Об этом сообщается в статье, опубликованной в журнале Antiquity.

Примерно между 8 и 1,5 тысячи лет назад на юге индонезийского острова Суматра существовала культура (индустрия) тоала, которая известна по пещерным и открытым стоянкам, расположенным на небольшой территории — около десяти тысяч квадратных километров (около шести процентов от площади Суматры). Эту культуру, созданную охотниками-собирателями, впервые выделили по находкам, сделанным в начале XX века. Среди прочего, она характеризуется микролитами, изготовлением костяных инструментов и скребков из раковин моллюсков, а также мелкими треугольными наконечниками с вогнутым основанием и зазубренными краями, которые относятся к типу марос. Хозяйство этих людей базировалось в основном на добыче наземных ресурсов, а их главной добычей выступали целебесские свиньи (Sus celebensis).

Мишель Лэнгли (Michelle Langley) из Университета Гриффита совместно с коллегами из Индонезии сообщила, что в 2018–2019 годах во время раскопок в пещерах Лианг-Паннинге и Лианг-Булу-Сипонг-1, расположенных на юге Суматры, археологи обнаружили по одному акульему зубу со следами обработки и износа. Они происходили из слоев, связанных с культурой тоала, и датируются примерно 7-5 тысячами лет назад. По данным исследователей, это самые древние обработанные акульи зубы с Сулавеси, причем по своей форме они похожи на наконечники типа марос, которыми характеризуется культура тоала.

Ученые определили, что найденные зубы принадлежали тигровой акуле (Galeocerdo cuvier), размер которой составлял около двух метров. Чтобы выяснить назначение этих просверленных артефактов, исследователи обратились к микроскопическому и химическому анализу, а также к археологической трасологии. Так, для экспериментов они купили зубы современных тигровых акул и изготовили из них три типа составных орудий. Эти предметы они использовали для обработки бамбука, разделки свиной ноги и в качестве боевого ножа. При работе с бамбуком орудие износилось за 20 минут, при разделке свинины — за 30 минут, а в качестве боевого ножа его хватило на 30 ударов.

Исследователи отметили, что на артефактах из индонезийских пещер также присутствуют канавки для фиксации зубов с помощью веревочек, которые были изготовлены из растительных волокон — их микроостатки сохранились на поверхности предметов. Кроме того, сверху они покрывались клеящим веществом, в состав которого входил красный пигмент. На артефакте из пещеры Лианг-Булу-Сипонг-1 сохранились остатки клеящего вещества, с помощью которого он крепился в рукоять. Микроскопический анализ и инфракрасная спектроскопия с преобразованием Фурье показали, что клей, по-видимому, состоял из компонентов минерального (озокерит), растительного и животного происхождения.

Следы износа на орудиях и микроостатки, скопившиеся на поверхности, показали, что предметы могли использоваться для того, чтобы резать или скоблить растения или туши животных, а также наносить колюще-режущие удары. При этом ученые отметили, что этнографические, археологические и экспериментальные данные указывают на то, что эти артефакты вряд ли использовались в качестве повседневных орудий. Они отметили, что во многих культурах Нового Света такие предметы изготавливали для конфликтов или ритуалов, поэтому ученые предположили, что и находки с Сулавеси представляли собой элементы подобных орудий.

Ранее на N + 1 рассказывали, что палеогенетики секвенировали ДНК из останков молодой женщины, жившей около 7,3–7,2 тысячи лет назад на юге Сулавеси. Ученые обнаружили, что в ее геноме присутствует меньшее количество денисовских последовательностей, чем у большинства современных австралийских аборигенов и папуасов. Кроме того, она принадлежала к ранее неизвестной популяции охотников-собирателей.