Вероятно, она какое-то время надеялась, что детеныш жив
Зоологи описали необычный пример того, как приматы взаимодействуют с телами умерших сородичей. Самка дрила из чешского сафари-парка, за которой наблюдали исследователи, два дня носила за собой труп мертвого детеныша и ухаживала за ним — а затем съела. Как отмечается в статье для журнала Primates, вероятно, какое-то время мать пыталась добиться от младенца реакции, однако затем предпочла съесть его, чтобы восполнить энергию, затраченную во время беременности. Не исключено, что, проживи детеныш подольше, между ним и матерью сформировалась бы более крепкая связь, которая не позволила бы самке съесть тело собственного ребенка.
Между самками приматов и их детенышами формируется крепкая эмоциональная связь. Порой даже смерть не может сразу оборвать ее. Например, зоологи неоднократно наблюдали, как самки шимпанзе (Pan troglodytes), медвежьих павианов (Papio ursinus) и других обезьян по несколько дней, недель или даже месяцев носят с собой тела умерших детенышей. Согласно наиболее простому объяснению, матери не понимают, что их дети умерли, или не уверены в этом. Однако не исключено, что самки по-настоящему горюют из-за смерти детенышей и не могут расстаться с их телами из-за сильной привязанности.
Команда зоологов под руководством Элизабетты Паладжи (Elisabetta Palagi) из Пизанского университета описала еще один необычный пример того, как самки приматов взаимодействуют с умершими детенышами. С августа по октябрь 2020 года исследователи наблюдали за колонией дрилов (Mandrillus leucophaeus) — крупных полуназемных обезьян из тропических лесов Центральной Африки — в сафари-парка в чешском городе Двур-Кралове-над-Лабем. В распоряжении этой группы находится открытый вольер площадью 1575 квадратных метров, благодаря чему поведение ее членов приближено к естественному.
Двадцать четвертого августа у самки по имени Кумаси (Kumasi) родился детеныш. Однако младенец оказался слабым и прожил всего восемь дней. Второго сентября Паладжи с коллегами констатировали его смерть. В течение следующих двух суток Кумаси и ее сородичи взаимодействовали с мертвым детенышем. В первый день мать держала младенца в руках, носила за собой и расчесывала его шерсть. Кроме нее с трупом контактировали доминирующий самец группы по имени Чепо (Chepo), взрослые самки и молодые самцы. Многие из них обнюхивали детеныша и пытались привлечь его внимание и поймать взгляд. А один подросток безуспешно попытался украсть тело младенца.
На второй день Кумаси продолжила носить мертвого детеныша с собой. Однако около пяти часов вечера она, запрыгивая на ветку, впервые уронила его на землю. К телу тут же подошел молодой самец Обуду (Obudu) и стал перетаскивать с места на место. Вскоре после этого Кумаси отбила труп у Обуду. А около половины шестого вечера она начала поедать голову и живот детеныша. При этом она отгоняла Обуду и избегала молодой самки по имени Кара (Kara), которая также заинтересовалась трупом. На третий день, четвертого сентября, Кумаси продолжила поедать тело детеныша и съела его почти целиком. Ни один из сородичей не притронулся к останкам младенца — и в конце концов смотрители убрали их из вольера.
Паладжи и ее соавторы подсчитали, что когда детеныш Кумаси был жив, она тратила на чистку его шерсти и на объятия одинаковое количество времени. Однако в первые дни после смерти младенца мать уделяла больше внимания осмотру его тела и грумингу. Судя по всему, самка не была уверена в смерти детеныша и пыталась уловить признаки жизни. Позднее, во время поедания трупа, Кумаси стала чаще прижимать тело младенца к себе и реже чистила его шерсть. Другие члены группы продолжали контактировать с мертвым детенышем примерно так же, как и при его жизни. Кроме того, они проявляли повышенный интерес к Кумаси, когда младенец был жив и в первые дни после его смерти. Доминирующий самец даже пытался защитить самку и ее мертвого детеныша от других особей. Тем не менее, когда самка начала поедать труп младенца, внимание сородичей к ней ослабло.
Исследователи отмечают, что им впервые удалось описать заботу о мертвом детеныше и поедание его тела у живущих в неволе дрилов. Судить о мотивах, которые стояли за поведением Кумаси, непросто. Первое время самка, вероятно, надеялась, что ее детеныш жив и потому не бросала его. Тем не менее, можно предположить, что, поскольку юный дрил прожил совсем недолго и был нездоров, эмоциональная связь между ним и его матерью была не слишком крепкой. Из-за этого самка ухаживала за трупом относительно недолго и вскоре съела его, не поделившись ни с кем из сородичей (что помогло ей восполнить потраченную во время беременности и энергию и повысило шансы на новое размножение). Если бы детеныш прожил подольше, Кумаси, возможно, привязалась бы к нему слишком сильно, чтобы съесть.
Несколько лет назад зоологи описали редкий случай каннибализма у обезьян Нового Света. Ученые застали двух центральноамериканских капуцинов (Cebus imitator) за поеданием детеныша собственного вида. Доминирующая самка и молодой самец наполовину объели тело десятидневного младенца, который погиб в результате драки его матери со взрослым самцом.