Монеты с места кораблекрушения XV века рассказали о денежных проблемах датского короля

Ученые исследовали монеты, найденные на месте гибели датского королевского флагмана «Грипсхунден», которое произошло в июне 1495 года. Монеты сильно деградировали на морском дне и слиплись в комок, не поддающийся разделению, но большинство их удалось идентифицировать с помощью микротомографического анализа. Деньги принадлежали, по-видимому, знатному человеку, находившемуся на борту корабля в момент катастрофы. Исследователи определили время и место их чеканки и пришли к выводу о нехватке звонкой монеты, которую в конце XV века испытывала Дания, претендовавшая на лидерство в Кальмарской унии. Необходимость оплачивать многочисленных наемников вынуждала короля не только сохранять в обращении старые монеты, но и увеличить количество монетных дворов, сообщает статья в журнале Journal of Archaeological Science: Reports.

Кальмарская уния (1397–1523 годы с перерывами) была попыткой политического объединения скандинавских стран — Дании, Швеции и Норвегии. Сближающим фактором стало стремление противостоять немецкой экспансии на севере Европы, и прежде всего — ограничить экономическое и политическое влияние Ганзейского союза. Уния носила личный характер, то есть основывалась на возможности вступления одного монарха на несколько престолов в силу династических обстоятельств. Такие условия сложились в трех скандинавских королевствах в конце XIV века, и в 1397 году королем Дании, Швеции и Норвегии был признан малолетний Эрик Померанский, внучатый племянник Маргариты I Датской.

Объединение оказалось непрочным. Королевства — участники унии сохраняли автономию, не выработали единой системы государственного управления и могли держаться вместе главным образом благодаря воле и могуществу монарха. Между тем аристократия не желала усиления королевской власти. Кроме того, выяснилось, что противоречий между правящими кругами ведущих стран Кальмарской унии — Дании и Швеции — гораздо больше, чем общих интересов. Шведская знать была недовольна фактическим главенством датчан, которым король предоставлял высокие государственные посты и жаловал земли и замки в Швеции. Датско-Ганзейская война 1426–1435 годов привела к разграблению скандинавских портовых городов и вызвала в Швеции экономический кризис. Население нищало из-за упадка торговли, злоупотреблений датских чиновников и роста налогов. Всеобщее недовольство вылилось в череду восстаний и военных конфликтов, которые постоянно нарушали единство Кальмарской унии, а в 1523 году привели к ее упразднению: Швеция во главе с Густавом I Васой стала самостоятельным королевством, а Норвегия почти на три столетия — до 1814 года — вошла на подчиненных условиях в реальную унию с Данией.

Тем не менее, вплоть до фактического прекращения унии в 1523 году датские короли постоянно пытались сохранить ее при главенствующем положении Дании, применяя как дипломатию, так и военную силу. Одну из таких попыток предпринял в начале лета 1495 года король Иоганн (Ханс) Ольденбург (1481–1513 годы), отправившись с флотом в город Кальмар, чтобы принудить шведского регента Стена Стуре Старшего подчиниться датской короне. Это предприятие в самом начале оказалось омрачено гибелью флагманского корабля — каракки «Грипсхунден», гордости датского флота. Трагедия произошла на якорной стоянке у небольшого островка Стора Экё в виду порта Роннебю на шведском берегу (в то время этот участок побережья принадлежал Дании). Из свидетельств оставшихся в живых очевидцев известно, что на «Грипсхундене» случились пожар и взрыв, после которых корабль затонул. Король не пострадал, так как к этому моменту уже покинул борт корабля, но большинство моряков, солдат, свитских дворян и королевских слуг (всего на борту находилось около 150 человек) погибли. Иоганн все-таки направился в Кальмар, но, не дождавшись там своего врага и будучи лишен после гибели флагмана возможности продемонстрировать свою военную мощь и богатство, вынужден был вернуться в Данию. Двумя годами позднее ему все же удалось одержать верх над Стеном Стуре, но ненадолго — всего до 1501 года.

В 1970-х годах дайверы-любители обнаружили у северного берега Стора Экё следы кораблекрушения. В 2001 году к их изучению приступили археологи и определили, что затонувший корабль был средневековым, а в 2015 ученые, основываясь на данных исторических источников, показали, что обломки принадлежат «Грипсхундену». Помимо останков собственно корабля, на месте катастрофы обнаружено множество предметов, находившихся на борту. Среди них археологи идентифицировали артиллерийские ядра и лафеты для казнозарядных пушек (сами пушки, как полагают ученые, могли быть спасены с корабля, так он лег на дно на малой глубине; сейчас она составляет всего около 10 метров). Найдены фрагменты ручного оружия (аркебузы, арбалетов и арбалетных болтов) и обрывки кольчуги (1, 2). Кроме того, археологи обнаружили запас пряностей, элементы богатого убранства каюты и другие ценные предметы, в частности, деньги — скопление монет, сросшихся в плотные комки, покрытые коррозионной коркой. Очевидно, в момент гибели корабля они находились в кошельке одного из пассажиров.

Группа ученых из Дании и Швеции во главе с Бренданом Фоли (Brendan P. Foley) из Лундского университета исследовала монеты с «Грипсхундена», представляющие собой ценный исторический источник по нескольким причинам. В-первых, в отличие от многих аналогичных находок, известны дата и обстоятельства их утраты владельцем. Во-вторых, это не клад, а непреднамеренная потеря, по которой можно судить о том, какие монеты находились в активном обращении. И, наконец, деньги вез человек, сопровождавший королевскую персону во время важного политического мероприятия, следовательно, их хождение было официально санкционировано и отражает финансовую политику короля.

Однако монеты, пролежавшие более 500 лет в анаэробных отложениях морского дна, сильно деградировали, и разделить их механически оказалось невозможно. Поэтому исследователи применили для идентификации монет метод рентгеновской микротомографии. Предметом изучения стало наибольшее из скоплений размером около 7,3 × 3,0 сантиметра, приблизительно цилиндрической формы. По построенной на основе послойного сканирования под разными углами трехмерной модели с размером вокселя 36,6 микрометра удалось идентифицировать 84 из 103 содержащихся в скоплении монет, сложенных в несколько столбцов. Трудность подобного исследования состоит в том, что полные изображения аверсов и реверсов монет получаются редко, и ученым приходится интерпретировать результаты сканирования по характерным деталям.

Все идентифицированные монеты оказались одного номинала — хвид. Это мелкая монета из сплава серебра и меди весом 0,64–1,0 грамма, диаметром около 17 миллиметров и толщиной до миллиметра. Она в больших количествах чеканилась в Дании приблизительно в 1440–1510 годах и доминировала в обращении до 1530-х годов. За пределами Дании хвид не имел широкого хождения из-за низкого содержания серебра.

По надписям и характерным мотивам ученые установили, что в кошельке находилась смесь монет, отчеканенных в разное время, в том числе и задолго до восшествия короля Иоганна на датский престол в 1481 году. Хвиды, отчеканенные в период правления Иоганна, также неодинаковы по мотивам на аверсе и реверсе, что говорит о чеканке на разных монетных дворах. Активнее всего работал, по-видимому, двор в Мальмё — об этом говорит большое количество произведенных там монет (43 из 84). Другие монетные дворы действовали в датском Ольборге, в Бергене, Осло и Тронхейме (Норвегия) и в Висбю (Готланд, Швеция).

Авторы исследования отмечают, что о покупательной способности скандинавских монет в это время судить очень трудно. Известно, однако, что квалифицированный наемный работник мог заработать в месяц до 50–60 хвидов. Кошелек мог принадлежать одному из старших офицеров, возможно, дворянину из королевской свиты — датчанину или иностранцу. Косвенно это подтверждают найденные рядом с деньгами рукоять кинжала, фрагменты кружки с королевской эмблемой и элементы доспехов. В кошельке отсутствовали деньги большего достоинства — например, серебряные скиллинги (номиналом три хвида) или иностранные монеты. Вероятнее всего, содержимое кошелька служило для оплаты повседневных расходов обеспеченного человека. Если учитывать и более мелкие скопления сросшихся монет, которые еще не изучены детально, в кошельке с «Грипсхундена» содержалось не менее 150 хвидов. Такая сумма явно превышала размеры жалованья воина-наемника среднего звена.

Однако наемное войско, которое из-за конфликтов со Швецией Иоганн вынужден был содержать с самого начала своего царствования, и численность которого постоянно росла, требовало большого содержания. Монарх испытывал все большую нехватку звонкой монеты. Брендан Фоли и его коллеги полагают, что разнообразие хвидов в кошельке богатого пассажира отражает ситуацию, когда король разными способами стремился увеличить количество находящихся в обращении денег. Это подтверждается историческими данными: с 1496 года (уже после неудачного похода в Швецию) Иоганн начал чеканку золотых монет — ноблей, так как стоимость услуг наемников возросла. До этого радикального шага король лишь сохранял в обращении старые монеты (включая те, что были отчеканены более 50 лет назад) и вводил в действие новые монетные дворы. Авторы исследования надеются, что коллекцию монет с «Грипсхундена» пополнят дальнейшие раскопки на месте гибели корабля, и эти находки принесут дополнительные данные.

Ранее N + 1 сообщал о найденном в Дании кладе XV века из 800 монет. Также мы рассказывали о первой находке венецианского золотого дуката той же эпохи в Швеции и о том, как анонимный британский кладоискатель обнаружил крупнейший англосаксонский клад золотых монет.