Ученые обнаружили следы цунами в болотных отложениях, отобранных на севере Крита близ руин крупного центра минойской цивилизации в Малии. Слой песка, содержащего остатки морской фауны, был принесен на расстояние около 420 метров от береговой линии волной, которую породило извержение вулкана Санторин. Анализ этих остатков позволил уточнить время минойского извержения, ограничив его датировку 1570–1500 годами до нашей эры. Высота цунами составляла до 10 метров, и оно не вызвало серьезных разрушений ни в Малии, ни в других минойских городах на северном побережье Крита. Статья опубликована в журнале Scientific Reports.
Санторин наряду с вулканами Метана, Милос и Нисирос входит в состав Эгейской вулканической дуги, протянувшейся от северного берега Коринфского залива в материковой Греции через южную часть Кикладского архипелага и северные острова архипелага Додеканес до полуострова Бодрум на юго-востоке Малой Азии. Эта дуга образована субдукцией Африканской плиты под небольшую Эгейскую плиту. К югу от нее на висячем крыле субдукционной зоны, принадлежащем к Эгейской плите, расположена краевая невулканическая островная дуга, включающая Крит.
Вулканическая постройка Санторина — это сложная структура, которая включает как минимум четыре перекрывающие друг друга кальдеры. Она расположена приблизительно в 120 километрах к северу от побережья Крита на кольцеобразной группе островов, самый крупный из которых носит название Тира. Возраст древнейшей кальдеры — около 180 тысяч лет, а самая молодая образовалась во II тысячелетии до нашей эры в результате сильного эруптивного извержения, от последствий которого, как полагают некоторые исследователи, серьезно пострадала минойская цивилизация на Крите. Следы этого вулканического события в виде тефры встречаются во всем Восточном Средиземноморье. Общий объем материала, выброшенного при минойском извержении, оценивается в эквиваленте плотных пород (DRE) величиной от 78 до 86 кубических километров. Кроме того, сход пирокластических потоков и обрушение кальдеры Санторина породили серию мощных цунами, предполагаемые следы которых обнаруживаются в разных районах восточно-средиземноморского бассейна на морском дне и на суше (1, 2).
Величина и кинематика цунами, вызванных минойским извержением, до сих пор остаются спорными. Эти характеристики зависят от многих факторов, таких как направление и мощность пирокластических потоков и подводных оползней, объемы обрушения и влияние конфигурации дна и береговой линии на поведение волн. При моделировании цунами для северного берега Крита расчетные амплитуды прибрежных волн варьируют в пределах 4–28 метров, а дистанции затопления составляют от 250 до 450 метров. Однако из-за скудости данных существующая модель, во-первых, вынуждена оперировать различными сценариями обрушения, и, во-вторых, недостаточным набором образцов отложений, однозначно интерпретируемых как следы цунами. Между тем реконструкция его картины очень важна для оценки ущерба, который минойская цивилизация понесла из-за извержения Санторина.
Датировка этого события также сопряжена с трудностями из-за отсутствия согласования в датах, полученных разными методами. Изучение находок из поселения бронзового века в Акротири на острове Тира, опирающееся на установленную для Восточного Средиземноморья хронологию археологических культур, указывает на время извержения в конце XVI века до нашей эры. Радиоуглеродные данные, в том числе полученные в результате исследования обугленной оливковой ветви, погребенной на том же острове в слое тефры, смещают его наиболее вероятную дату примерно на 100 лет назад. Это существенное расхождение, влияющее на синхронизацию истории цивилизаций эпохи поздней бронзы в Эгейском бассейне, Леванте и Египте.
При анализе находок на Тире пока не удается отличить эпизоды более слабой вулканической активности, которые могли предшествовать катастрофе, от событий, которые ее сопровождали. Поэтому для датировки извержения большое значение имеют исследования тех следов, которые оно оставило на Крите. В первую очередь это касается северного побережья острова, где в минойскую эпоху существовало несколько важных дворцовых и городских центров. Руины одного из них располагаются в нескольких километрах от современного города Малия. Местный дворец был основан в начале II тысячелетия до нашей эры и процветал в середине среднеминойского периода (1900–1700 годы до нашей эры). Затем ранний дворец подвергся разрушению, а на его месте возник новый, который, в свою очередь, пострадал от разрушений в середине XV века до нашей эры и был окончательно заброшен в XIII веке до нашей эры, в конце позднеминойского периода.
Ученые из США и Франции во главе с Лораном Леспе (Laurent Lespez) из французского Национального центра научных исследований провели геоморфологическую съемку и анализ отложений небольшого прибрежного болота, лежащего непосредственно к западу от руин Малии. Изучив последовательность слоев в кернах, отобранных на различных участках болота, исследователи построили его стратиграфический разрез, демонстрирующий историю накопления осадков разного состава и происхождения. Датирование органических остатков в кернах производилось с применением новейшей калибровочной шкалы для радиоуглеродного метода IntCal20 для Северного полушария. В этой шкале кривая годовой калибровки дат, отражающая колебания соотношения изотопов 12C и 14C в различные эпохи, существенно уточнена и детализирована за счет новых данных.
Большинство кернов из болота Малии содержат отложения ила и глины, происхождение которых не связано с воздействием цунами. Однако в одной из колонок (C21), отобранной в юго-западной части болота в 420 метрах от берега, ученые обнаружили слой илистого песка мощностью около 36 сантиметров. Он состоит из более крупных частиц, чем ниже- и вышележащие слои ила. Повышенное отношение кальция к титану при меньшем общем содержании титана и пониженная магнитная восприимчивость материала в слое говорят о том, что в это время в болото поступали не континентальные, а морские осадки.
Показательно изменение структуры отложений в этом слое: сначала в нем отлагалась смесь песка и ила, затем ил, и на последнем этапе — снова песок. Такое чередование позволило ученым предположить, что материал поступил сюда в результате цунами, а не штормового нагона. В этом случае образование илистой прослойки происходило в течение фазы снижения энергии волны, то есть во время отстаивания, предшествовавшего ее отступлению. Помимо песка, цунамигенный слой керна C21 содержит остатки морской фауны — фрагменты раковин фораминифер и остракод. Такие же следы, несмотря на отсутствие четко выраженных песчаных отложений, были найдены еще в двух колонках, отобранных на юго-востоке и юго-западе болота Малии.
Прямая датировка отложений, оставленных цунами, с помощью радиоуглеродных методов затруднена из-за перемешивания материала в результате наката и оттока волны. Леспе и его коллеги провели датирование несмешанных осадков над и под слоями, содержащими песок и остатки морских организмов. Тем самым они получили границы для временного промежутка, в течение которого окрестности Малии могли подвергнуться воздействию цунами.Эти границы определяются не перекрывающимися диапазонами дат: 1744–1544 годы до нашей эры для слоев до экстремального события и 1509–1430 годы до нашей эры — для слоев, лежащих выше.
С учетом радиоуглеродных данных, полученных при датировке тефры из отложений озера Гёльхисар в Турции, цунами могло обрушиться на побережье Крита в промежутке между 1612 и 1436 годами до нашей эры. Археологические находки в Малии, совпадающие по типологии с предметами из Акротири, датируются 1633–1501 годами до нашей эры. В то же время результаты исследований состава сульфатных аэрозолей и мелкодисперсного пепла в ледяных кернах из Гренландии ставят под сомнение вероятность извержения Санторина в XVII веке до нашей эры. Поэтому Леспе с коллегами полагают, что катастрофа, скорее всего, произошла в период от 1570 до 1500 года до нашей эры.
О том, что удар цунами практически не затронул город и дворец, руины которых расположены на 8–14 метров выше современного уровня моря, говорит отсутствие в Малии слоя хаотических разрушений. О том, где примерно располагался берег непосредственно перед событием, можно судить по болотным отложениям, подстилающим цунамигенный слой: они должны были находиться в равновесии с уровнем грунтовых вод, который контролируется текущим уровнем моря. Сейчас они располагаются на 1,75–2,50 метра ниже его, следовательно, высота волны в районе Малии, по-видимому, достигала не более 10 метров, а затопление не распространялось дальше 500 метров от берега.
Этот результат согласуется с данными исследований на востоке Крита, на окраине минойского города Палекастро, где хаотический слой прибрежного гравия, песка, фрагментов керамики и древесного угля интерпретируется рядом ученых как предполагаемые следы цунами. Максимальная высота его здесь оценивается приблизительно в девять метров. Леспе с коллегами полагают, что сходная картина наблюдалась на Крите практически повсеместно, то есть оценки амплитуды волны у берега, превышающие величину 8–10 метров, следует считать завышенными. Воздействие этой волны, очевидно, не повлекло за собой катастрофических разрушений, что, впрочем, не исключает ущерба, который население Крита понесло из-за минойского извержения, например, при землетрясениях. Однако главные причины последующего упадка местной цивилизации следует искать не в извержении, а во внутренних процессах в минойском обществе.
Ранее ученые сообщили о том, что шеститысячелетние останки человека, обнаруженные в Папуа — Новой Гвинее, принадлежат древнейшей известной жертве цунами и о том, как обитатели тропиков пострадали от разрушения озонового слоя, вызванного извержением супервулкана Тоба 74 тысячи лет назад. А еще N + 1 рассказывал, что изменение береговой линии на Крите в IV веке могло стать результатом не одного катастрофического землетрясения, а двух событий меньшей мощности.