Американским ученым удалось добиться появления сложных зрительных образов через глубокую стимуляцию зрительной коры. Для этого они динамически меняли силу тока и продолжительность стимуляции близко расположенных электродов так, чтобы они складывались в буквы. Методику опробовали на зрячих и незрячих пациентах с вживленными в затылочную долю электродами: и те, и другие смогли распознать и нарисовать буквы на сенсорном экране. Статья опубликована в журнале Cell.
В большинстве случаев слепота обусловлена прямыми поражениями сетчатки глаза или зрительного нерва, а зрительная кора и остальные отделы, которые могут обработать визуальную информацию, остаются нетронутыми. Восстановить зрение хотя бы частично, поэтому, можно с помощью прямой стимуляции зрительных отделов — точно так же, как, например, заставляют двигаться конечности с помощью прямой стимуляции моторной коры.
Разумеется, сделать это сложнее: зрительная кора гораздо специфичнее, чем моторная (впрочем, и она устроена непросто). У зрительной коры, однако, есть довольно важная для возможной стимуляции особенность: нейроны в ней расположены ретинотопически — их активность пространственно повторяет то изображение, которое попадает на сетчатку.
Этой особенностью в своем исследовании воспользовались ученые под руководством Дэниела Йошора (Daniel Yoshor) из Бейлорского медицинского колледжа. В их эксперименте приняли участие трое зрячих пациентов с эпилепсией и двое слепых пациентов, в затылочную (ту, где находится зрительная кора) область которых была имплантирована пластина из 24 электродов. Ученые предположили, что последовательная стимуляция каждого из них приведет к формированию у участников зрительного образа — фосфена.
Ученые начали со стимуляции двух близкорасположенных электродов длительностью в 100 миллисекунд, частотой в 60 герц и разной силой тока. Во время стимуляции (на этом этапе ученые стимулировали зрительную кору одного незрячего пациента) участника просили изображать появляющиеся образы на сенсорном экране. Калибровка показала, что фосфен в правом верхнем углу зрительного поля появляется при стимуляции током в 4 миллиампера через правый верхний электрод, а фосфен в левом верхнем углу — при стимуляции соответствующего электрода током силой 3,6 миллиампера.
Интересно, что, варьируя подачу тока в двух электродах, ученым удалось добиться появления фосфенов между изначальными двумя: например, стимуляция правого электрода током в 2 миллиампера, а левого — в 1,8 миллиампера приводила к тому, что фосфен появлялся ровно посередине. Ученые заключили, что добиться появления фосфенов можно не только стимулируя физические электроды, но и «виртуальные», промежуточные электроды — меняя силу тока двух близлежащих электродов.
Такая стимуляция, однако, приводит к точечному появлению фосфенов. Чтобы фосфены появлялись непрерывно, ученые меняли силу тока динамически в пяти расположенных рядом электродах: стимуляция каждого электрода занимала 120 миллисекунд и была наложена друг на друга так, чтобы стимуляция всех пяти длилась 400 миллисекунд. При такой стимуляции участники рисовали на сенсорном экране непрерывную линию — так как «видели» они именно ее.
Наконец, ученые провели тест на распознавание зрительных образов. В качестве стимулов выбрали буквы: исследователи стимулировали электроды на пластине так, чтобы стимуляция приводила к динамически появляющейся букве, а пациентам необходимо было ее определить и нарисовать. И зрячие, и незрячие участники с задачей справились — правильно определяли букву с точностью до 93 процентов и могли правильно ее изобразить — причем в некоторых случаях форма букв в действительности была похожа на расположение электродов на зрительной коре.
Чтобы объяснить, почему ученые выбрали динамическую стимуляцию, а не точечную, они провели в пример стимуляцию через прикосновения: распознать узор, нарисованный на коже непрерывной линией, гораздо проще, чем тот же узор, нарисованный точечно. Авторы работы, поэтому, заключили, что использование динамической стимуляции может быть преимуществом при «восстановлении» зрения через зрительную кору.
Непонятно, однако, можно ли будет добиться появления более сложных фосфенов, например, цветных или объемных: ученые отметили, что электроды у участников были расположены как в первичной, так и во вторичной зрительной коре, но при их стимуляции разницы не было.
С другой стороны, появления более сложных зрительных образов можно добиться через стимуляцию веретенообразной извилины: по крайней мере, на это указывает эксперимент, проведенный три года назад. Тогда пациенту с вживленными в эту область мозга электродами удалось увидеть радугу и лица там, где их не было.
Елизавета Ивтушок
Чтобы избежать неопределенности
Австралийские исследователи выяснили, что люди готовы терпеть непродолжительные болезненные горячие прикосновения к руке, чтобы узнать, сколько денег они выиграют, несмотря на то, что на выигрыш это не влияло. Они пришли к выводу, что дискомфорт от неопределенности иногда сильнее дискомфорта от физической боли. Исследование опубликовано в Proceedings of The Royal Society B. Иногда люди ищут информацию, потому что она принесет им пользу, и, например, поможет принять решение. Но порой информация не дает ничего, кроме самой себя, однако люди по-прежнему хотят ей обладать, испытывают удовольствие от узнавания нового и даже готовы чем-то жертвовать ради этого. Стефан Бодэ (Stefan Bode) из Мельбурнского университета изучает ценность информации и выясняет, на что люди готовы ради нее (даже если пользы она не несет). В нескольких его исследованиях [1, 2, 3] люди были готовы потерять часть денег, чтобы узнать сумму вознаграждения, которое им достанется. В другом за ту же информацию участники соглашались на физический труд. Причина, по мнению исследователей, в том, что информация удовлетворяет любопытство, снижает тревогу и неопределенность, даже если ее нельзя применить. Теперь Бодэ и его коллеги проверили, готовы ли люди терпеть боль, желая получить информацию, которая ничего им не даст. В эксперименте 40 участников (28 женщин и 12 мужчин) смотрели, как подбрасывается виртуальная монета. За это участникам обещали 15 австралийских долларов, и еще до 10 долларов они могли получить в зависимости от того, что выпадет: каждая сторона монеты соответствовала какому-то количеству баллов, которые затем конвертировались в деньги. В конце участники в любом случае получали по 25 долларов, что соответствовал ожиданиям или превышало их. Испытуемым предлагали испытать болезненный стимул — слабый, умеренный или сильный, — чтобы перед броском узнать, сколько баллов соответствует каждой стороне монеты — синей и красной. Результат от этого никак не зависел, и вознаграждение они получали в любом случае, то есть информация была бесполезной. Если участник не соглашался на боль, то он видел баллы, соответствующие каждой стороне, но изображение было черно-белым. После подбрасывания участники видели, что выпало, но не знали, сколько баллов заработали. Чтобы сделать участнику больно, ученые крепили к его руке датчик, который имитировал прикосновение к руке чем-то горячим. Температура начиналась от 35 градусов Цельсия и затем повышалась на один градус. Каждый участник оценивал болевой стимул по шкале от 0 до 20. Слабую боль вызывала температура 38,3 градуса, среднюю — 42. Ученые были готовы нагреть прибор до 50 градусов (это максимальная переносимая температура), но все участники останавливались раньше, говоря о сильном уровне боли в среднем при 45,8 градусах. Стимуляция длилась 5 секунд — сначала нарастала с 32 градусов до целевой температуры, а затем снова снижалась до 32. Риска обжечь кожу не было. Участники выполнили 6 блоков из 16 испытаний. Почти в 75 процентов случаев испытуемые соглашались потерпеть слабый болевой стимул, чтобы узнать результат подбрасывания. Самую сильную боль участники соглашались терпеть лишь в половине случаев. Чем больше было вероятное вознаграждение, тем сильнее люди хотели узнать, что выпало, независимо от уровня боли. Выходит, потребность в информации так сильна, что людям легко потерпеть боль, чтобы эту информацию получить. Авторы предположили, что основная цель в такой ситуации — немедленное снижение неопределенности. Кроме того, нейронные сети, участвующие в переживании и модуляции боли частично перекрываются с сетями, обрабатывающими информацию о вознаграждении. Например, вентральная часть полосатого тела (стриатума), которое задействовано в субъективном восприятии боли, одновременно — ключевая область системы вознаграждения. И, возможно, в том числе из-за этого боль довольно легко «обменять» на радость от получения искомой информации. По крайней мере пока боль не слишком сильная. Макаки-резус (Macaca mulatta) тоже готовы расстаться с частью вознаграждения, чтобы снизить неопределенность и узнать, что они получат в итоге. А склонность к риску у некоторых нечеловеческих приматов ниже, чем у маленьких детей. Возможно, дело в разном отношении к неопределенности: когда нужно выбрать между знакомым и неизвестным, дети выбирают неизвестное, чтобы неопределенность снизить, а обезьяны — знакомое, чтобы с ней не сталкиваться.