Тетрагидроканнабинол (ТГК), одно из психоактивных веществ каннабиса, повышает восприимчивость людей к ложным воспоминаниям. Восприимчивость повышается как к воспоминаниям, которые им внедряют другие люди, так и тем, которые формируются самостоятельно. К такому выводу пришли ученые из Европы, США и Австралии, которые сравнили то, как участники эксперимента запоминают слова и пытаются вспомнить все подробности происшествия под действием каннабиса или плацебо сразу после приема вещества и через неделю после. Оказалось, что ТГК намного эффективнее плацебо способствует формированию ложных воспоминаний, при этом не влияет на способность вспоминать то, что было на самом деле, а сам эффект стирается со временем. Статья опубликована в журнале Proceedings of the National Academy of Sciences.
Один из побочных эффектов употребления марихуаны — небольшое нарушение когнитивных функций. Чаще всего оно достаточно краткосрочно: при употреблении вещества возникают проблемы с концентрацией внимания, а также может значительно снизиться время реакции. Другой эффект, который, согласно некоторым исследованиям, наблюдается и в долгосрочной перспективе — это проблемы с памятью и запоминанием информации.
Помимо очевидного ограничения для того, кто марихуану употребляет, влияние вещества на память имеет и последствия для окружающих, в том числе и правовые: например, неясно, можно ли считать свидетеля, находящегося под действием каннабиса, надежным источником информации. В этом же ключе возникает и другой вопрос: поддается ли память человека под действием каннабиса формированию ложных воспоминаний.
Выяснить это решили ученые под руководством Лилиан Клофт (Lilian Kloft) из Маастрихтского университета. В своем исследовании они использовали две экспериментальные парадигмы. Первая — классическая парадигма Диза — Родигера — Макдермотта, которая используется для изучения ложных воспоминаний: участникам зачитывают ряд связанных друг с другом слов (например, «тетрадь», «ручка», «карандаш», «учебник», «доска»), а затем просят их повторить через какое-то время. Нередко участники вспоминают и те слова, которых им не говорили, но которые как-то входят в ассоциативный ряд (например, «ластик»), с полной уверенностью, что слово на самом деле было — что и указывает на формирование ложного воспоминания. Кроме того, слово может быть никак не связано с представленным рядом — и это тоже укажет на ложное воспоминание.
Вторая экспериментальная парадигма заключалась во внедрении ложной информации. Для этого участникам с помощью VR показывали сцены с преступлением (например, как кто-то ворует у кого-то сумку), а затем допрашивали с помощью наводящих вопросов, которые содержали как правдивую информацию о том, что действительно происходило, так и ложную информацию. Например, участника могли спросить «Во время происшествия на улице было темно, да?», и его утвердительный ответ в том случае, если на самом деле такого не было, также указывал на формирование ложного воспоминания.
Всего в обоих экспериментах приняли участие 64 человека, которых разделили на две группы: экспериментальную и контрольную. Экспериментальная группа получала стандартную дозировку тетрагидроканнабинола (ТГК) — одного из психоактивных веществ каннабиса, а контрольная группа — плацебо. В первом эксперименте после приема ТГК участникам давали списки слов, а затем просили повторить их через пару часов и через неделю. Оказалось, что, по сравнению с контрольной группой, которая принимала плацебо, участники под действием ТГК вспоминали больше слов, которых на самом деле не было, как сразу после (p < 0,001), так и через продолжительное время после эксперимента (p = 0,015). Интересно, что чаще всего (по сравнению с контрольной группой) участники вспоминали не прямые ассоциации и никак не связанные с перечисленными слова, а вот на то, насколько хорошо участники вспоминали в действительности перечисленные слова, прием ТГК никак не влиял.
Во втором эксперименте (том, в котором использовалась виртуальная реальность), участники выступали либо в роли свидетеля, либо в роли преступника, а сама сцена и допрос также начинались после приема ТГК или плацебо. В роли свидетеля участники чаще (по сравнению с контрольной группой) вспомнили предложенные им (внедряемые) детали происшествия, а также додумывали что-то сами (p < 0,05), а в роли преступника эффект ТГК наблюдался только для ложных воспоминаний, к которым участники приходили сами (p < 0,05). И в том, и в другом случае эффект наблюдался только сразу же после приема ТГК и исчезал через неделю; кроме того, прием ТГК никак не сказывался на способности участников вспомнить то, что в действительности произошло.
Ученые, таким образом, показали, что каннабис может повлиять на формирование ложных воспоминаний у людей, причем внедрить им даже те факты, которые слабо связаны с тем, что в действительности происходило. Любопытно, что эффект стирается со временем. Среди практического применения полученных результатов ученые в первую очередь выделяют правовой аспект. Они отмечают, что допрашивать свидетелей, находящихся под действием каннабиса, может быть нецелесообразно: несмотря на то, что марихуана (судя по результатам этого исследования) никак не сказывается на способности людей вспомнить реальные факты, она может заставить их вспомнить то, чего на самом деле не было, что сильно усложнит процесс.
Соавтор новой работы, Элизабет Лофтус (Elizabeth Loftus), одна из первых начала заниматься исследованиями ложных воспоминаний в конце прошлого века. Подробнее о ее исследованиях и в целом о том, что такое ложные воспоминания, вы можете прочитать в нашем материале «Все, что было не со мной».
Елизавета Ивтушок
Эти данные важны для понимания эволюции коммуникации и речи
Исследовательницы из Великобритании изучили, насколько хорошо люди понимают жесты других гоминид. Они создали онлайн-игру, в которой люди смотрели видео с распространенными жестами шимпанзе и бонобо и выбирали возможное значение этих жестов из предложенных вариантов. Анализ данных 5656 участников показал, что люди хорошо распознают обезьяньи жесты. Эти результаты важны для понимания эволюции коммуникации и речи. Исследование опубликовано в PLOS Biology. Человеческий язык нужен не только затем, чтобы передавать информацию, но и чтобы передавать смысл. Мы используем язык преднамеренно, в отличие от вокализаций других животных, которые нередко являются просто реакцией на какой-то определенный стимул вроде близости хищника или пищи — и не важно, есть вокруг сородичи, или нет. Мы можем выбирать, говорить или не говорить что-то, как и когда это делать. Однако, по мнению ученых, было бы ошибкой полагать, что такая сложная форма коммуникации появилась у человека ни с того ни с сего. Все остальные гоминиды — орангутаны, гориллы, шимпанзе и бонобо — говорить как люди не могут, но используют звуки и жесты примерно схожим образом. Они также ориентируются на адресата и перестают демонстрировать жест, когда другая обезьяна делает то, что от нее хотят. Сейчас идентифицировано более 80 жестов гоминид, часть из которых у разных видов — общие. Люди, несмотря на близкое родство с шимпанзе и бонобо, жесты обезьян использовать, судя по всему, перестали. Но, возможно, мы просто слишком замаскировали это: тот факт, что мы жестикулируем ничуть не меньше в совершенно разных контекстах, может усложнять поиск нужных жестов в нашем репертуаре. Также недавнее исследование показало, что дети, которые еще не умеют говорить, могут использовать около 50 жестов из репертуара обезьян. Возможно, жесты других гоминид все еще доступны нам — хотя бы отчасти. Исследовательницы из Лаборатории диких умов (Wild Minds Lab) Сент-Эндрюсского Университета Кирсти Грэхэм (Kirsty Graham) и Кэтрин Хобейтер (Catherine Hobaiter) с помощью компьютерной игры проверили, как люди понимают самые распространенные жесты шимпанзе (Pan troglodytes) и бонобо (Pan paniscus). Ученые проанализировали данные 5656 участников, которые посмотрели 20 коротких видео, где обезьяна показывает какой-либо жест, и выбрали значение этого жеста из четырех предложенных вариантов. Участников случайным образом разделили на две группы: одна смотрела только видео с жестами, другая видела также краткое описание контекста — всего по одной строке. Каждое видео сопровождалось простой иллюстрацией жеста, которая помогала понять, что происходит на видео (неопытный зритель не всегда определяет это с первого раза) — примеры таких иллюстраций можно посмотреть здесь. Всего было 40 видео с жестами шимпанзе и бонобо, и каждая группа увидела по 20. Исследователи выбрали 10 наиболее распространенных типов жестов, значение которых было уже известно как у шимпанзе, так и у бонобо. У большинства (13 штук) жестов было одно значение, а у 4 типов жестов шимпанзе и 3 типов жестов бонобо — несколько. Исследователи определили главное (более частое) и дополнительное значение — оба эти значения предлагались среди вариантов. Так, например, жест «сильный громкий скрежет» (на видео обезьяна чешет себе бок) используется для инициирования груминга, в то время как «встряхивание объекта» (на видео обезьяна трясет ветви деревьев) — как для груминга, так и для совокупления. https://youtu.be/PWujWiRNV-A Бонобо трясет ветку дерева — такой жест обезьяны обычно используют как призыв к совокуплению Видео с разными жестами можно посмотреть на ютуб-канале Great Ape Dictionary, там есть большой плейлист с примерами жестов бонобо. А можно попробовать испытать себя и пройти ту самую игру, где нужно угадывать значения жестов — доступ к ней открыт, а данные не собираются (игра на английском). Участники исследования правильно распознавали значение жестов более чем в 50 процентах случаев — и такой результат нельзя объяснить случайным угадыванием (тогда процент был бы около 25). Если участникам предлагали краткое описание к видео, они чуть лучше распознавали жесты — но разница была совсем небольшой. Так, значение жеста «поднятие руки» участники определили верно почти в 90 процентах случаев: у шимпанзе он означает просьбу еды, а у бонобо — просьбу о грумминге, реже — просьбу нести его. Еще три жеста, включая «демонстрацию гениталий», которая у обоих видов означает призыв к сексу или к тому, чтобы быть дружелюбным, участники верно поняли в 75 процентах случаев. Единственным жестом, значение которого люди понять не смогли, было то самое «встряхивание объекта». Его основное значение и у шимпанзе, и у бонобо действительно неочевидное — приглашение к сексу; еще иногда шимпанзе используют его как сигнал «отойди от меня», а бонобо — как просьбу о грумминге. Возможно, нам просто хватает ума и сходства с другими приматами, чтобы понять, что они хотят сказать. Однако авторы полагают, что способность понимать жесты гоминид могла достаться нам от наших предков, которые их использовали. Тогда эти жесты могут быть частью эволюционно древнего общего словаря приматов — что очень вероятно в контексте формирования человеческой речи. Впрочем, и вокальные сигналы нечеловеческих приматов не так уж примитивны и могут рассказать нам что-то о формировании человеческой речи. А еще обезьяны могут учиться друг у друга новым формам вокализации или даже жестов.