Немецкая аэросъемка помогла найти массовые захоронения в «Коммунарке»
Современные археологи регулярно используют аэрофотосъемку для поиска исторически значимых объектов. Но поскольку съемками такого рода занимаются в основном военные, ученым порой приходится ждать десятки лет, прежде чем получить доступ к результатам. Так, недавно ученые из Пенсильванского университета, изучая рассекреченные снимки, сделанные во второй половине 1950-х годов американским самолетом-разведчиком U-2 на Ближнем Востоке, обнаружили на них ирригационные каналы, проложенные около трех тысяч лет назад, и доисторические каменные ловушки для дичи. Другой исторический снимок, также выполненный в военных целях и пролежавший в архивах более полувека, помог отечественным историкам определить границы захоронений на месте массовых расстрелов времена Большого террора (1937–1938). О том, как снимок немецкой военной воздушной разведки, сделанный в 1942 году под Москвой, позволил исследовать спецобъект НКВД «Коммунарка», читайте в нашем материале.
Когда в конце 1990-х годов открылись ворота бывшего секретного объекта НКВД «Коммунарка», за ними оказался большой участок земли, покрытый лесом. Не было ни документов, ни свидетелей, которые могли бы достоверно рассказать о том, где и при каких обстоятельствах здесь хоронили жертв сталинского Большого террора. Только спустя двадцать лет удалось точно установить, где расположены погребальные рвы. И ключевую роль в этом сыграла разведывательная аэрофотосъемка германских военно-воздушных сил Люфтваффе.
Территория спецобъекта НКВД «Коммунарка» в Новой Москве до конца 1990-х годов находилась под контролем УФСБ по Москве и Московской области и строго охранялась. Только в 1999 году участок площадью 18,7 гектара был передан РПЦ и открыт для посетителей.
Со временем на территории появились мемориальная доска, поклонный крест, церковь, памятники отдельным группам репрессированных. Родственники захороненных в «Коммунарке» людей размещали их фотографии и импровизированные надгробия прямо в лесу. Серьезной вехой в освоении территории стала осень 2018 года: Международное общество «Мемориал» открыло на территории «Стену памяти», на которой перечислены имена 6609 человек, про которых известно, что они захоронены в «Коммунарке».
Тем не менее, где именно на территории находятся погребальные рвы, долгое время точно было неизвестно. Поэтому в 2018 году по инициативе Музея истории ГУЛАГа и при поддержке Фонда памяти было начато большое исследование спецобъекта. Руководителями проекта стали археолог Михаил Жуковский из АНО «Современные технологии в археологии и истории» и заведующий кафедрой археологии исторического факультета МГУ Анатолий Канторович.
Прежде чем рассказать о полученных результатах, стоит коротко остановиться на истории возникновения самого «спецобъекта». Полигон «Коммунарка» — одно из крупнейших мест массовых захоронений репрессированных в Московской области. Его использование началось в 1937 году. Раньше, по крайней мере с 1934 года, тела осужденных к «высшей мере наказания» (смертной казни) в столице кремировали или хоронили, как правило, на территории Донского кладбища. Однако к лету 1937 года стало понятно, что площадка в черте города с объемами репрессий уже не справляется.
К тому же как раз тогда органы госбезопасности — Народный комиссариат внутренних дел (НКВД) — под руководством Сталина планировали массовые операции Большого террора (1937–1938 годы). В итоге этих операций по всему СССР были арестованы более 1,6 миллиона человек, из них почти 700 тысяч человек расстреляны. Около 30 тысяч из них были казнены в Москве. Для захоронений НКВД выделил два «спецобъекта» к югу от столицы — «Бутовский полигон» и «Коммунарку».
«Спецобъект» «Коммунарка» располагался вблизи одноименного совхоза НКВД на территории современной Новой Москвы. На этом участке находилась дача наркома внутренних дел Генриха Ягоды. В марте 1937 года он сам был арестован, а пришедший ему на смену Николай Ежов распорядился организовать здесь место захоронений. По всей видимости, как «спецобъект» зона «Коммунарка» начала функционировать с августа — сентября 1937 года. Захоронения здесь проводились до 1941 года, причем основная часть пришлась на 1937-1938 годы.
До сих пор неизвестно, где расстреливали тех, кто был захоронен на «Коммунарке», — на самой территории или где-то еще? О казнях на спецобъекте в конце 1980-х — 1990-е рассказывали бывшие сотрудники НКВД и местные жители. Однако документально эти сведения не подтверждены.
Однако точно известно, что на «Коммунарке» хоронили советскую элиту, тех «особенных» арестованных, кем занимался Центральный аппарат НКВД. Как правило, на «Бутовский полигон» попадали репрессированные, приговоренные к расстрелу внесудебными органами периода Большого террора — «тройками» и «двойками», а тех, кто впоследствии попал в «Коммунарку», осудила Военная коллегия Верховного суда. Последних ожидала хотя бы имитация судебного процесса.
Среди захороненных в «Коммунарке» — участники «Третьего Московского процесса», в том числе Николай Бухарин и Алексей Рыков, многочисленные партийные деятели, представители различных национальностей. Многих из этих жертв не были реабилитированы, так как сами были признаны соучастниками массовых репрессий.
Несмотря на важную историческую роль этого места захоронений и близость к столице, судьба «Коммунарки» долгое время оставалась нерешенной, никакой целенаправленной работы по изучению объекта и увековечению памяти жертв не велось.
«Прежде чем на объект попали ученые, очень многие люди, в том числе дилетанты, строили… предположения о масштабах, месте захоронений и так далее. Появлялась путаница, кто-то что-то слышал, пересказывал слухи. Системной работы не велось, однако некоторые истинные места захоронений были отмечены стихийно, например родственниками жертв», — рассказал N + 1 археолог Михаил Жуковский.
Органы госбезопасности умышленно пытались скрыть места массовых захоронений жертв репрессий. В печально известном приказе НКВД «Об антисоветских элементах», который положил начало самой крупной операции Большого террора, специально подчеркивалось, что расстрелы должны проводиться «с обязательным полным сохранением в тайне времени и места приведения приговора в исполнение». Как правило, для казней и захоронений выбирались безлюдные места, куда машины НКВД с осужденными могли следовать незамеченным и где звуки стрельбы не вызывали бы подозрений у местных жителей.
Засекречивание информации о местах захоронений было успешным. Уже в Перестройку государственная комиссия по изучению материалов, связанных с репрессиями, констатировала, что «в архивах КГБ СССР нет документальных материалов, содержащих сведения о всех конкретных местах захоронения, именах похороненных и их числе». Никаких планов и чертежей «Коммунарки», разумеется, обнаружить тоже не удалось.
С начала 2000-х годов территорию полигона попробовали исследовать геофизическим методом. Специалисты сканировали почву при помощи георадаров и те места, где возникали различного рода аномалии, считали возможными местами захоронений.
В частности, в ходе геофизических исследований в 2013–2015 годах специалисты обратили внимание на одну из двух полян четкой прямоугольной формы, назначение которых было не совсем понятно. Ученые утверждали, что на ней расположены четыре крупных котлована с братскими захоронениями. Однако эти предположения не подтвердились, когда в распоряжении исследователей оказались принципиально новые данные.
В 2018 году по инициативе Музея истории ГУЛАГа на средства Фонда Памяти было проведено исследование, похоже, наконец, поставившее точку в вопросе о том, где именно захоронены репрессированные. Ключевую роль в этом сыграл разведывательный аэрофотоснимок военно-воздушных сил Германии Люфтваффе, сделанный 26 августа 1942 года и хранящийся в Национальном архиве США в Вашингтоне.
«Немецкая аэрофотосъемка… используется нами для выявления археологических памятников уже много лет. Ее исследовательский потенциал хорошо известен, поэтому я посчитал необходимым привлечь эти данные. Единственный вопрос заключался в том, велась ли съемка именно этого локального участка [Московской области]», — рассказал N + 1 автор исследования Михаил Жуковский. Найти изображение с нужным участком Московской области в Вашингтоне помогли местные исследователи.
Получив немецкий снимок, Михаил Жуковский и его коллеги сопоставили его с другими картами этого участка Московской области с середины XVIII века, которые хранятся в Российском государственном архиве древних актов. Сравнение дало несколько важных результатов.
Так, исследователи установили, что те постройки, которые долгое время считались частью дореволюционной усадьбы «Хорошавка», не имеют к ней никакого отношения. Как видно при сопоставлении карт, здания появляются на рубеже 1920-х-1930-х годов.
По всей видимости, сам Генрих Ягода (который был заместителем руководителя ОГПУ в 1929-1934 годах, а затем возглавил преобразованное ведомство) с размахом планировал свою резиденцию. В комплекс входила дача с хозяйственными постройками, центральная аллея, упирающаяся в обширную округлую поляну, перпендикулярные ей аллеи, проложенные в лесном массиве, два моста через реку Ордынка, протекающую на территории. Масштабным замыслам по организации резиденции не суждено было сбыться: Генрих Ягода был осужден, расстрелян и захоронен — как раз в «Коммунарке».
Существенно более важно то, что снимок Люфтваффе 1942 года позволил выявить на участке спецобъекта места, где видны отвалы и разрытия, слабо покрытые растительностью — это и были котлованы, в которых хоронили казненных. Погребальные ямы размещены на полянке, образованной старой вырубкой леса, в дальнем от въезда конце территории полигона. За год с момента окончания деятельности полигона могилы успели зарасти молодым лесом — который, скорее всего, был высажен специально.
Затем исследователи провели низковысотную аэрофотосъемку той части территории полигона, где располагаются котлованы. Используя эти изображения, они построили компьютерную модель микрорельефа поверхности площадки, где производились захоронения. Очистив ее от растительности, исследователи создали ортофотоизображение участка, выделив визуально различимые контуры ям захоронений.
В итоге, по оценкам авторов исследования, удалось выявить примерно 75 процентов всех котлованов на западной площадке: 47 котлованов длиной от 5 до 15 метров, шириной от 2 до 5 метров и площадью от 10 до 60 квадратных метров. Общая площадь выявленных объектов — около 1250 квадратных метров.
«Мы достаточно четко установили общие контуры поляны, где проводились захоронения, и на трех четвертях ее площади выявили следы бесспорных котлованов, — уточняет Михаил Жуковский. — Для оставшейся четверти не хватает имеющихся дистанционных данных, но работа будет продолжена».
По подсчетам исследователей, суммарно площадь погребальных рвов должна занимать около 1500 квадратных метров, что достаточно для захоронения 4–6 тысяч человек. Таким образом, археологические данные подтверждают архивные сведения «Мемориала» о количестве репрессированных, которые покоятся на территории спецобъекта, что также является важным результатом. Ведь в начале 1990-х высказывались предположения, что на «Коммунарке» могут быть захоронены от 10 до 14 тысяч человек.
Хотя может показаться, что расположение котлованов случайно, на самом деле они явно были вырыты по определенной системе. Сначала сотрудники НКВД размещали ямы вдоль кромки окружающего поляну леса. Этого места не хватило, и канавы пришлось размещать в центре — поэтому там их расположение более хаотично.
Наконец, снимок показал, что на поляне прямоугольной формы, которую авторы георадарных исследований считали одним из мест массовых захоронений, никаких канав не было. На изображении видно, что в 1942 году и эта поляна, и другая аналогичная ей были покрыты низкой, сильно вытоптанной травой, а по узкой стороне были расположены то ли небольшие постройки, покрытые железом, то ли «пятачки» земли, посыпанные песком. Никаких следов земляных работ не прослеживается — скорее всего, поляны были частью дачного комплекса.
Чтобы окончательно подтвердить отсутствие захоронений в этом месте, археологи сделали разрезы почвы, которые выявили повышенное содержание железа. «Большое количество железа дает помехи, которые были приняты за аномалии. Именно поэтому любые дистанционные методы всегда контролируются независимыми натурными данными», — объясняет Михаил Жуковский.
Несмотря на успехи прошлого года, у исследователей еще много работы. Первоочередная задача — точно разметить все имеющиеся котлованы. Затем необходимо будет получить разрешение на раскопки и сделать небольшие разведочные разрезы (шурфовку) в тех местах, где расположены погребальные рвы. После этого можно будет сосредоточиться на мемориализации самих мест захоронений.
Главная цель исследователей — получить достоверную информацию о точном расположении всех рвов и том, сколько в них погребено человек, не прибегая к разрушающим методам. Об организации масштабных раскопок пока речи не идет. С научной точки зрения, они приведут к тому, что археологический памятник потеряет свою целостность. С точки зрения общества, их могут посчитать неуважением к жертвам. Наконец, в принципе не совсем понятно — какие новые данные смогут привнести эти раскопки?
Людмила Лягушкина