Из хазар в греки

Пятнадцатого августа в России — День археолога. На территории нашей страны проводится множество раскопок, однако всякий, кто в них когда-либо участвовал, хорошо знает, с какими трудностями они бывают сопряжены. Речь в первую очередь идет об антропогенном факторе. Любая хозяйственная деятельность на земле, не защищенной охранными постановлениями, грозит уничтожить потенциальные и даже существующие памятники археологии. Именно поэтому они нуждаются в спасении. О том, что такое спасательная археология и какие усилия предпринимают современные ученые для спасения памятников хазарско-иудейской культуры на территории России, рассказывает доктор исторических наук Владимир Яковлевич Петрухин.

На территории РФ зафиксированы многие десятки тысяч памятников археологии и других объектов культурного наследия, состояние которых оказывается угрожающим — памятники архитектуры, целые усадебные комплексы рискуют обратиться в памятники археологии. При этом сплошного систематического исследования — то есть финансирования раскопок всех памятников археологии — не выдержит ни один бюджет. Сосредоточиваться приходится на исследовании памятников, которым грозит уничтожение.

Такой вид археологических раскопок принято именовать охранно-спасательными, а саму археологию, соответственно — спасательной.

Впрочем, надо заметить, что всякая археология в наше время интенсивного строительства и раздачи земель под нужды частных собственников оказывается спасательной — содержать специальную спасательную службу по образцу МЧС многим археологическим институтам и музеям не под силу.

В охранно-спасательных археологических раскопках активное участие принимает и межрегиональная общественная организация Центр «Сэфер»: естественно, профессиональные интересы центра сосредоточены на памятниках, связанных с еврейским культурным наследием в Российской Федерации и странах Восточной Европы. Эти интересы исполнены особого смысла: у старинных кладбищ и разрушающихся синагог нет наследников — еврейские общины были уничтожены поблизости от тех местечек и городов, в которых они обитали.

С начала века «Сэфер» систематически организует эпиграфические экспедиции, фиксирующие надгробия еврейских кладбищ и исследующие сохранившиеся на них эпитафии. Таким образом восстанавливается историческая память, которую стремились уничтожить нацисты, превратив живую культуру в археологию.

Ранее, во время возрождения иудаики в России в 1990-е годы, общественность оказалась особо заинтересованной в исследовании проблемы, на тысячелетие отстоящей от современной истории. Это была проблема хазар и причины их обращения в иудаизм.

Археологией пришлось заняться, когда был создан Еврейский университет в Москве с историческим факультетом и необходимостью проводить археологическую практику. Тогда был инициирован и «Хазарский проект» — комплексное изучение истории и культуры хазар (долгое время — до 2010 года — его поддерживал известный российский ученый-востоковед Е.Я Сатановский).

В угрожаемом положении тогда оказывались аланская крепость на окраине Кисловодска и эпонимный памятник хазарской (салтово-маяцкой) археологической культуры Верхний Салтов на Северском Донце под Харьковом. Там в содружестве с организованным на Украине Международным Соломоновым университетом и Международным центром хазароведения (Харьков) стали проводиться археологические школы, участники которых занимались спасательной археологией.

Увы, новая постсоветская реальность добавила проблем археологам: на археологических памятниках в живописных местностях стали появляться усадьбы состоятельных людей, справиться с которыми, при отсутствии разработанного законодательства по охране памятников истории и культуры, было невозможно.

Любая постройка на древнем поселении или кладбище своими фундаментами уничтожает его остатки — раскопки, традиционный метод исследования древних памятников — методичное вскрытие напластований лопатами, оказываются бессмысленными...

Хорошо, когда удается установить охранную зону и музеефицировать памятники. К таким уникальным в России культурным центрам и природным заповедникам относится Дивногорье в верховьях Дона. На территории заповедника находится и другой эпонимный для хазарской археологической культуры памятник — Маяцкое городище. Полевую школу там в 2016 году провел Центр «Сэфер»: катастрофических разрушений там не было, давний руководитель раскопок на городище А.З. Винников рассчитывает на надежную консервацию памятника в ожидании разработки новых методов исследования культурного слоя, без лопаты, при помощи геоморфологии — приборов, способных видеть сквозь землю.

Помимо «антропогенных» проблем разрушения памятников истории и культуры, существуют, конечно, и естественные. И на Маяцком городище дожди размывают культурный слой — сбор открывшегося материала на поверхности осматриваемого памятника также относится к спасательным видам археологических работ — этим, в частности, занимались участники Сэферовской школы в 2016 году.

Самый распространенный вид разрушения древних памятников в сельской местности — распашка их территории. В редких случаях удается спасти эти памятники, если они включаются в охранную зону — к таковым относится крупнейшее в Европе поселение (площадью более 30 гектар) и некрополь (несколько тысяч курганов) в Гнёздове под Смоленском на «пути из варяг в греки».

Сельскохозяйственные работы там удается контролировать, труднее справиться с кладоискателями, вооруженными современной техникой — металлодетекторами и тому подобным. Поэтому в Гнёздове проводятся регулярные раскопки экспедициями из МГУ имени М.В. Ломоносова, Государственного исторического музея, а в текущем году в раскопках участвовали и студенты Национального исследовательского университета Высшая школа экономики.

Однако разрушение памятников вне заповедных зон оказывается катастрофическим. Так, в рамках хазарского проекта при поддержке Центра «Сэфер» исследовались остатки поселения римского времени (первые века нашей эры) на Таманском полуострове. Здесь у станицы Вышестеблиевская были обнаружены потревоженные глубокой распашкой и разбитые иудейские надгробия. Таких надгробий на античных поселениях Северного Причерноморья известно несколько сотен, но все они оказывались использованными для строительства поздних жилищ — ни одного не было обнаружено на месте некрополя.

Между тем эти памятники — свидетельства жизни иудейской диаспоры в Причерноморье с начала нашей эры — могли бы пролить свет на одну из самых интригующих загадок хазарской истории. Как известно, хазарская верхушка во главе с каганом приняла иудаизм, но какая иудейская община была инициатором такого обращения, не выяснено до сих пор.

На Вышестеблиевской С.В. Кашаев рассчитывал обнаружить такую общину, которая доживала да хазарского времени (хазары появились в причерноморских степях в VI веке). Увы, нынешняя ситуация на Тамани не способствует продолжению раскопок, да еще большими площадями...

Также на грани исчезновения оказывается один из центральных памятников Хазарского каганата. Один из ведущих археологов-хазароведов, сотрудник Института археологии РАН В.С. Флёров рассказывал в начале 2000-х годов о катастрофической ситуации на центральном памятнике хазарской археологии — Правобережном Цимлянском городище. Памятник действительно является центральным, ибо расположен на излучине Дона, сближающей эту главную магистраль Хазарского каганата с Волгой, — недаром поблизости протянулся Волго-донской канал.

Это место было настолько важным для правителей Хазарии, что еще в 830-е годы хазарский каган и его соправитель пех обратились к самому византийскому императору Феофилу, чтобы он прислал инженера для строительства крепости по всем правилам военного искусства. Инженер прибыл на Дон и построил на левом берегу кирпичную крепость, получившую название Саркел (Белая крепость, недаром после завоевания ее князей Святославом она так и стала называться по-русски — Белая вежа).

Крепость была исследована в середине прошлого века основателем отечественного хазароведения М.И Артамоновым (его молодыми сотрудниками были Л.Н. Гумилев и С.А. Плетнева, с тех пор увлекшиеся хазарской проблемой). Тогда, в трудные послевоенные годы, на раскопки были выделены средства не только в силу возросшего интереса к национальному прошлому, но и потому, что планировалось затопить эти земли, создав водохранилище — Цимлянское море.

Саркел, так и не исследованный полностью, оказался на дне, и до сих пор появляются «энтузиасты», которые пытаются заниматься дайвингом в поисках утонувших «сокровищ» и прочих фантомов (последними были искатели некоего «Русского каганата» от телеканала «Культура»), хотя заведомо было известно, что мутная вода Цимлянского моря не позволяет ничего разглядеть.

Иллюстрации, верхний ряд: Правобережное Цимлянское городище. Орудия труда кузнецов, столяров, рыболовов, крюк для подвешивания котла над очагом, часть цепи, некоторые детали котлов; ушко, дужка, сломанная и погнутая вилка и пр. Нижний ряд: Правобережное Цимлянское городище. Оружие, части сбруи, сельскохозяйственные орудия труда. Наибольший интерес представляет виноградный нож с топориком на тыльной стороне лезвия, свидетельствующий о развитом виноградарстве на Дону еще в хазарское время.

Не менее драматичной оказалась судьба Правобережной крепости. Она была построена из белого камня, ее стены и башни еще высились на берегу Дона до XVIII века — такими их застал и зафиксировал один из инженеров екатерининского времени. Но тесаный камень был хорошим строительным материалом, и местные донские жители разобрали крепость на собственные строительные нужды.

Сохранились фундаменты стен и башен, жилищ внутри стен, которые исследовали С.А.Плетнева и В.С.Флёров в 1980-х годах. Но и эти фундаменты рушатся, поскольку берега размываются водами Цимлянского моря. Автору и В.С. Флёрову приходилось ползать по крутому обрыву, пытаясь зафиксировать рухнувшие белокаменные блоки...

Полевая школа по спасению памятника была проведена Центром «Сэфер» в 2009 году, но усилия полутора десятков энтузиастов в течение двух недель, конечно, не могли спасти памятник. Угрозы же нарастают: из-за возникшей необходимости укрепить берега водохранилища остатки крепости могут быть целиком уничтожены в процессе этих работ.

Неоднократно предпринимавшиеся мной и Флёровым попытки организовать охранную зону на месте Саркела и его пригородов сталкивались с отсутствием законодательной основы даже на уровне администрации Ростовской области. Есть шанс спасти хоть часть памятника, исследовать часть стены небольшими раскопками в этом году, используя средства, выделяемые РНФ.

Между тем значение Правобережной крепости, фланкирующей переправу через Дон (на другом берегу располагался Саркел), выходит за пределы собственно хазарской истории (интерпретируемой в геополитическом ключе — в связи с интересами мировой империи, Византии). Дело в том, что в 838 году, одновременно с посольством хазарского кагана, в Константинополе появилось и посольство неких росов, которые собирались вернуться домой не прежним путем через Хазарию, а через западноевропейскую империю Каролингов по Рейну (они признались франкскому императору Людовику, что по происхождению они шведы, стало быть, путь их лежал на Балтику). Это — первое упоминание Руси в исторических источниках.

Начальная русь пользовалась в своих торговых поездках путем по Дону, который вел в Византию (недаром росы говорили, что признают власть хазарского кагана): об этом свидетельствуют клады серебряных монет, распространенные в бассейне Дона и проникающие к северу вплоть до Скандинавии. Один из таких кладов найден В.С. Флёровым на Правобережном городище, одна из монет несет процарапанный рунический знак — свидетельство скандинавского владельца.

Информация. которую могут почерпнуть из своих находок археологи и нумизматы, конечно, во много раз превосходит весовую стоимость найденного серебра. На поиски новых исторических свидетельств буду направлены и работы полевой школы Центра «Сэфер» в Цимлянске летом 2017 года.

Владимир Петрухин,
д.и.н., главный научный сотрудник Института славяноведения РАН, профессор РГГУ, Москва