«Совы во льдах: Как спасли самого большого филина в мире»

Рыбные филины — одни из самых больших сов в мире. Из-за вырубки лесов и строительства речных дамб, перекрывающих пути миграции лосося, они лишаются мест гнездования и источников пищи. В книге «Совы во льдах: Как спасали самого большого филина в мире» (издательство «Альпина нон-фикшн»), переведенной на русский язык Еленой Борткевич, орнитолог Джонатан Слат рассказывает, как вместе с российскими коллегами отправился изучать этих вымирающих птиц, чтобы разработать план их защиты в Приморье. Предлагаем вам ознакомиться с фрагментом, в котором ученые наблюдают за парой филинов, случайно провоцируют нападение канюка и вороны и встречают голодную домашнюю кошку.

Там, где кончаются указатели

Мы ехали медленно, часто останавливаясь и прислушиваясь, не раздастся ли крик рыбного филина. Рядом с Тернеем, недалеко от того места, где мы с Толей и Джоном обнаружили две пары, нам удалось найти еще и третью, когда мы последовали за отдаленным уханьем по лесовозной дороге вдоль реки Фата. Мы преодолели перевал Березовый, через который проходит единственная дорога на север. Здешние склоны все еще хранят следы давнего лесного пожара, уничтожившего более 20 000 гектаров густых реликтовых кедровых лесов. Последствия этой катастрофы — холмы, равномерно устланные черными щетинками обуглившихся стволов, — создавали впечатление, что мы едем по древнему кладбищу с редкими часовыми, охраняющими безжизненный лес. Зимой, когда все вокруг было голым, это не так бросалось в глаза, но с появлением радостной весенней зелени в этой бесплодной горной местности траурная атмосфера ощущалась острее.

Мы спустились в долину и переправились через речку , узкий бурный поток, который ближе к морю становится шире и глубже. За несколько лет до этого я ездил к устью Белимбе и был потрясен, обнаружив там толпу браконьеров, которые по очереди блокировали реку жаберными сетями, а потом метали в воду абордажные крюки размером с кулак и тащили оттуда всю рыбу без разбору. Они добывали драгоценную икру из раздутого нутра самок горбуши — рыбы, которая приплыла, чтобы выметать икринки на галечном мелководье. Сложно представить себе, как что-то вообще могло миновать эту серию ловушек из сети и крюка.

Проехав совсем немного по берегу Белимбе, мы сбавили обороты и поднялись на перевал Кема. Грязная дорога раздваивалась на вершине, где изрешеченный пулями знак указывал прямо на Кему и налево на Амгу. Мы свернули налево. С этой минуты и до нашего возвращения на юг через тот же перевал нам не встретится ни одного километрового знака или указателя: лабиринт лесовозных дорог простирался далеко на север, до грузового порта Светлая, без всяких обозначений, подсказывающих, какое из ответвлений ведет к тому или иному изолированному поселению, а какое — в лагерь лесорубов или в тупик. Как и отсутствие магазинных вывесок в Пермском, это означало, что любой, кто отваживается путешествовать к северу от Кемы, просто заранее знает дорогу к месту назначения.

За перевалом, у реки Текунджа, Сергей сбросил скорость. Он свернул с дороги, как мне показалось, прямо в кустарник, на самом же деле это была давно заросшая лесовозная дорога. Мы тряслись по ней, словно в конвейерной автомойке, окруженные со всех сторон ветками с прошлогодней листвой, которые хлестали, терли и скоблили кузов автомобиля. Выехав на вырубку, где когда-то располагалась стоянка лесорубов, мы остановились. Близились сумерки, идеальное время для поиска рыбных филинов, но, как назло, шум сильного ветра в тот вечер перекрывал другие звуки.

Мы поставили палатки при свете фонаря и быстро вскипятили воду на примусе, чтобы скудно поужинать «Бизнес-ланчем» — пакетиком с дегидратированным полуфабрикатом: порошком для приготовления картофельного пюре и сероватыми кусочками говядины. У молодого клерка, изображенного на упаковке, порция, похоже, вызвала куда больше энтузиазма, чем у нас, мы же молча проглотили еду, предварительно залив ее жгучим вьетнамским соусом. Четыре года назад Сергей нашел здесь неподалеку, метрах в трехстах от нашей стоянки, гнездовое дерево, и мы решили сходить к нему на рассвете. Если филины окажутся на месте, то они прекрасно подойдут для нашего телеметрического исследования благодаря соседству их территории с дорогой.

***

Рано утром высокая трава еще стояла мокрой от росы, а мы уже шагали к реке по заросшему трелевочному волоку — так называются временные дороги, используемые лесорубами для транспортировки древесины. Сергей шел впереди. Он часто сохранял на навигаторе координаты важных находок — гнездовых деревьев и охотничьих участков рыбных филинов, — но редко пользовался ими для повторного поиска. Его доводы звучали вполне логично: нет лучшего способа изучить среду обитания рыбного филина, чем двигаться по наитию, обследуя лес и реки. В случае острой необходимости, конечно, можно воспользоваться и навигатором, но, когда неотрывно смотришь на работающий от батареек приборчик, лес отходит на второй план и есть риск упустить из виду что-нибудь важное. Сергей вел нас вверх по течению, на широком, усеянном окатанной галькой берегу он остановился и стал пристально всматриваться в заросли.

— Если внимательно приглядеться, — сказал он, склонив голову набок и прищурившись, — то отсюда можно увидеть дупло.

Шагах в ста от берега реки, над верхушками ивовых зарослей, возвышался двадцатиметровый вяз. Ствол дерева расщепился пополам; одна часть продолжала расти, образуя ветвистую крону, а вторая сломалась, и на ее месте осталось углубление. В образовавшейся полости и устроила гнездо пара филинов с Текунджи.

Это гнездо рыбных филинов ничем не отличалось от тех, что я видел раньше: оно отдаленно напоминало печную трубу. Сложно было сказать, действующее ли оно. Мне не удалось разглядеть в бинокль каких-либо верных признаков вроде прилипшего к коре пухового пера или свежих царапин, оставленных когтями взрослой птицы на краю дупла. Сергей рассудил, что если пара выводит потомство, то самка должна непрерывно сидеть в гнезде, а самец должен прятаться где-нибудь неподалеку на карауле, остается только заставить его показаться. Мы направились к гнезду, подальше от рокота воды, и, зайдя в подлесок, присели на поваленное дерево. Густые зеленые заросли чуть ли не душили нас в своих объятиях. Сергей начал подражать крику птенца, который мы слышали рядом с Веткой, с силой проталкивая воздух сквозь зубы и издавая хрипловатый, нисходящий свист, — взрослые особи тоже могут издавать такие призывные сигналы. Вышло вполне убедительно, и мы почти сразу услышали ответ. С низовьев реки донеслись звучные голоса пары, нестройный и плохо синхронизированный дуэт, выдававший их волнение. Теперь мы знали, что этот участок все еще заселен, но птенцов у его жителей в этом году нет, иначе бы самка сидела в гнезде над нами.

Птицы явно всполошились оттого, что незнакомый им сородич кричит неподалеку от гнездового дерева, центра их территории, и скоро одна из елей рядом с нами закачалась под тяжестью усевшегося на самую верхушку рыбного филина. Судя по его партии в последовавшем дуэте, мы видели перед собой самца. Самка тоже подобралась ближе, но на глаза не показывалась. Обе птицы были возбуждены и полны решимости изгнать непрошеного гостя. Сергей, неподвижно сидевший с улыбкой на лице, снова свистнул из своего укрытия, желая подлить масла в огонь их враждебности. Самец подлетел совсем близко к нам, сел на одну из горизонтально растущих ветвей гнездового дерева и стал озираться, сверкая желтыми глазами, как разъяренный дракон. Птица была удивительно красива. Благодаря охристо-коричневому оперенью с множеством тонких поперечных пестринок на грудке филин казался чуть ли не продолжением дерева, внушительным наростом, который, того и гляди, оживет и начнет мстить. Когда он ухал, белое пятно на горле раздувалось, а лохматые, массивные кисточки перьевых ушек комично подергивались при каждом движении.

Вдруг в лазурном небе возник восточный канюк, он подобрал крылья и кинулся на рыбного филина, сменив курс за секунду до столкновения. Филин пригнулся и повернул голову, глядя вслед удаляющемуся хищнику, благодаря чему вовремя заметил подлетавшую к нему следом черную ворону и успел уклониться от нее. Я был потрясен. Мы выманили рыбных филинов из укрытия, а их крики, в свою очередь, привлекли внимание канюка и вороны, которые принялись совместными усилиями атаковать птицу. Вероятнее всего, где-то неподалеку располагались гнезда обоих нападавших, и они ошибочно приняли недруга за обыкновенного филина, а этот вид охотится и на канюков, и на ворон. Канюк и ворона, непримиримые враги, объединились в вынужденный союз, чтобы изгнать общего противника. Ничего подобного я еще не видел. Филин растерялся: искать притаившегося на земле самозванца или спасаться от атак с воздуха? Мы с Сергеем поняли, что ситуация выходит из-под контроля. Решив, что лучший способ уладить положение дел — просто уйти, мы вернулись в лагерь. Несмотря на это, пара с Текунджи еще долго проявляла тревогу, и только через несколько часов птицы наконец успокоились и их голоса стихли.

К тому моменту мы получили всю необходимую информацию: территория обитаема, птенцов у пары нет, а у нас есть еще одна пара птиц в списке потенциальных участников нашего исследования. Итак, для нашего наблюдения набралось шесть пар: две — в бассейне реки Аввакумовки рядом с Ольгой, три — в бассейне реки Серебрянки неподалеку от Тернея и эта пара в бассейне реки Кемы. После обеда мы погрузили вещи во внедорожник, вырулили обратно на пыльную дорогу и направились дальше на север, следуя изгибам Кемы.

В тот день мы проехали совсем немного — до места нашей новой стоянки было около 20 километров. На противоположном берегу реки виднелась небольшая лощина, которую Сергей давно хотел обследовать, да все не хватало времени. И вот теперь у него появилась такая возможность. Мы надели рыбацкие комбинезоны и зашагали через поток шириной 50 метров, опираясь на прочные шесты, чтобы не потерять равновесие во время сложного перехода. Как и несколько недель назад на переправе через Серебрянку, река не терпела колебаний и окатывала меня каскадами воды: стоило только замешкаться, как позади возникал вихревой поток. Более опытный Сергей шел впереди, нащупывая безопасный маршрут по мелководью и выкрикивая мне указания. Мы оставили комбинезоны на берегу: не хотелось бродить в них по лесу, пока ищем рыбных филинов, — и, откровенно говоря, тот, кто отважился бы пересечь эту грозную реку, чтобы украсть их, заслуживал награды. К тому же за целый день пути мы встретили лишь несколько машин, в основном лесовозов, — людей на этих дорогах было немного.

Почти сразу мы наткнулись на узкую тропинку, ведущую в темные заросли молодых елей и пихт. Сергей был разочарован: рыбные филины в таких местах не живут. Впереди мы заметили небольшую полянку с охотничьей сторожкой и направились к ней. Судя по всему, избушка давно пустовала, поэтому мы вздрогнули от неожиданности, когда откуда-то с крыши спрыгнула длинношерстная домашняя кошка с грязным, свалявшимся мехом. Она смотрела на нас и жалобно мяукала. Очевидно, животное голодало, но нам нечем было ее угостить, мы оставили всю провизию в машине на другом берегу. Охотники часто заводили кошек, чтобы оградить себя от полчищ грызунов, разносчиков хантавирусов, которые проникали в дом сквозь щербатый пол и щели в деревянных стенах, но, к сожалению, иногда с окончанием сезона животных бросали на произвол судьбы. Впоследствии мне случалось найти кошачий скелет в пустой сторожке. Мы пошли дальше вместе с увязавшейся за нами кошкой, подобострастно липшей к нашим ногам; вскоре мы увидели, что лощина сужается все больше, а деревья теснятся, не оставляя места подлеску — только мягкая подстилка из ароматных хвои. Приятных сюрпризов не предвиделось. Мы свернули с тропинки, сделали большой крюк и по другому краю лощины направились обратно к Кеме. Кошка не отставала. Сергей обругал оставившего ее здесь охотника и кинул в нее палкой, чтобы прогнать обратно к сторожке. Животное правильно истолковало наши действия, сменив истошные вопли на унылое скорбное мяуканье. Еще примерно с километр кошка шла за нами, но на расстоянии — мы не видели ее, зато хорошо слышали. Наконец впереди показалась река, и шум воды заглушил отчаянные крики. Мы переправились на другой берег вброд, не оглядываясь.

Подробнее читайте:
Слат, Д. Совы во льдах: Как спасали самого большого филина в мире / Джонатан Слат ; Пер. с англ. [Елены Борткевич] — М. : Альпина нон-фикшн, 2023. — 384 с. — (Серия «Животные»).