Вина и зрелищ

Археологи нашли на двух древнеримских виллах роскошно отделанные винодельни, рабочая зона которых была прекрасно видна из хозяйских столовых, и предположили, что процесс обработки урожая мог играть роль театрального представления. О том, как были устроены поместья в Древнем Риме и почему винодельни на этих двух виллах похожи на театр, рассказывает Юлли Улетова, автор канала «Помпеи изнутри».

Римские дачники

Даже если римская вилла не была серьезным сельскохозяйственным предприятием, а хозяева считали ее только местом отдыха от жизни в столице, на ее территории все равно производили достаточно пищи, чтобы покрыть потребности обитателей. Но были и настоящие сельскохозяйственные виллы. Со времен Республики владельцы поместий старались сочетать в них комфорт для хозяев и экономическую эффективность. Римляне были первыми, кто взялся за создание инструкций для желавших не только обеспечить пропитанием собственную фамилию, включая рабов, но и заработать на излишках.

Самый ранний из дошедших до нас трактатов о земледелии приписывают политику II века до нашей эры Марку Порцию Катону Старшему (Цензору). Сохранились также сочинения Марка Теренция Варрона (I век до нашей эры), Луция Юния Модерата Колумеллы и Гая Плиния Секунда Старшего (оба — I век нашей эры). Советы, которые дают авторы этих трактатов, касаются широкого спектра занятий от земледелия и садоводства до обустройства технических сооружений (например, навозохранилищ или давилен).

С течением времени — от Катона до Колумеллы — рекомендации совершенствовались, свидетельствуя об изменениях в этой сфере римской жизни. В частности, навозохранилища при Катоне — это просто кучи, которые следует укрывать от солнца ветками, а дренировать почву привыкли лишь с помощью сточных канав. Колумелла уже рекомендует устраивать навозохранилища с цементным дном, а для дренажа предлагает целый список разных типов канав и каналов, выбор которых зависит от свойств почвы.

Устройство древнеримских вилл нам хорошо известно. Описания в сохранившихся письменных источниках, подкрепленные изображениями на фресках и результатами археологических раскопок, позволили проследить изменения как в строительстве сельскохозяйственных и парадных поместий, так и в отношении богатых римлян к своим усадьбам.

Рачительный хозяин, увлеченный сельским хозяйством, идеальный читатель трактатов Катона и Варрона, к концу I века до нашей эры эволюционирует (или деградирует) в праздного прожигателя жизни, чья вилла становится витриной его успеха и богатства. Даже поэт Гораций в конце эпохи Республики сетует, что сады, предназначенные для красоты, в Италии становятся популярнее полей и оливковых рощ, а граждане, которые должны строить роскошными общественные здания, украшают монументальными сооружениями собственные владения.

Баня на вилле Сципиона Африканского, жившего в III веке до нашей эры, которую в письме другу спустя 250 лет описывает Сенека, «тесная и темная», «под простою крышею», с «непроцеженною водой, чаще всего мутной и, в сильные дожди, чуть ли не илистой!» Во второй половине I века нашей эры у Плиния Младшего, согласно его же описанию тоже в письме другу, гипокауст — то есть паровое отопление под полом — есть не только в термах виллы, но даже в одной из спален.

Сенека в «Нравственных письмах к Луцилию» с горечью описывает стремление его современников превратить жилище при хозяйстве в роскошное обиталище сибарита.

Сохранившиеся фрагменты отделки разных древнеримских вилл, содержание писем Цицерона и Плиния подтверждают выводы Сенеки: римляне действительно украшали свои поместья настолько роскошно, насколько позволяли средства. Вилла Мистерий в Помпеях, Вилла Поппеи в Оплонтисе, Вилла Сан-Марко в Стабиях, укрытые от времени пеплом Везувия, поражают воображение богатством и разнообразием декора.

Регион Кампания славился плодородием почв и хорошим климатом, поэтому вилл, в том числе и сельскохозяйственных, археологи здесь открыли очень много. Однако поместье, где винодельня была превращена в театральные подмостки, обнаружено в другом италийском регионе — в Лации, колыбели древнеримской цивилизации.

Вилла братьев Квинтилиев — императорская ферма

Вилла на V миле знаменитой Аппиевой дороги, что вела из Рима в Капую и далее в Брундизий, была построена во II веке на фундаментах, существовавших, как выяснили археологи, с конца I века. Она принадлежала в то время братьям Квинтилиям, консулам 151 года, написавшим и агрономический трактат, не дошедший до нас.

Дион Кассий упоминает братьев в своей «Римской истории».

Таким образом большая, скорее всего сельскохозяйственная, вилла отошла в собственность императора и в последующие десятилетия активно использовалась и реконструировалась. К вилле был подведен частный акведук, а на территории обустроены три больших цистерны, что позволяло снабжать водой и сельскохозяйственное производство, и жилые постройки и термы. В период расцвета усадьба занимала несколько десятков гектаров.

Даже в средневековье на территории античного поместья велось какое-то хозяйство — археологи выделили девять этапов строительства с I века до XI-го, когда уже никакой Римской империи давно не существовало. В Новое время руины виллы стали практически неисчерпаемым источников антиков — древних артефактов, подходящих для украшения интерьера.

Винодельня, которую изучали археологи Британской школы в Риме под руководством Эмлина Додда (Emlin Dodd), была обнаружена над остатками одной из двух башен цирка, построенного при императоре Коммоде в 2017–18 годах. Додд и его коллеги опубликовали результаты ее изучения 17 апреля.

Это типичный римский винодельческий комплекс, который занимал участок 43 × 25 метров. В комплекс входили: давильная площадка, два пресса, резервуар для сбора и отстаивания виноградного сусла и система каналов, соединяющих эти объекты с cella vinaria — площадкой, где были вкопаны в землю долии — большие глиняные горшки для хранения вина во время брожения.

Сначала внимание археологов обратил на себя материал, которым был частично отделан пол в зоне первичной обработки урожая. Это оказался красный брекчиевый мрамор, а не коччиопесто — водонепроницаемый бетон, обычно используемый римлянами для полов в помещениях и на участках, контактировавших с водой. Мрамор — непрактичный выбор для такой зоны, поскольку становится скользким, будучи мокрым. Однако этот выбор был сделан, похоже, исходя из иных соображений, нежели практичность и безопасность работников, которым приходилось давить ногами виноград на этом полу.

По бокам этой зоны располагались два монументальных давильных пресса (площадка одного из них утрачена вследствие распашки земли над руинами) — их размеры свидетельствуют о крупномасштабном производстве вина, а также о возможности изготовления вина разного качества. Симметричность расположения этих прессов относительно давильной площадки, возможно, способствовала большей зрелищности процесса.

С юга к давильной площадке примыкал прямоугольный резервуар, куда по облицованным коччиопесто канальцам сливалось сусло после вторичной обработки и на дне которого оседал производственный мусор. Когда резервуар переполнялся, его содержимое вытекало через трубки в трех центральных нишах в cella vinaria. Две ниши по краям получали воду из акведука — возможно, ее использовали для уборки.

Фасад этого «фонтана», состоявшего из пяти чередующихся полукруглых и прямоугольных ниш, изначально был облицован тонкими пластинами белого мрамора, закрепленного с помощью коччиопесто и известкового раствора. Кроме этого, археологи обнаружили в слоях строительного мусора, с помощью которого отслужившая свое винодельня была законсервирована, другие фрагменты фасада из пластин африканского мрамора вместе с рамами из серого и красного мрамора.

Струйки виноградного сусла из трех ниш лились в узкий (примерно 10 сантиметров в глубину и 10 в ширину) канал из белого мрамора, который проходил по всей длине фасада на уровне земли — около метра ниже отверстий в нишах. Перпендикулярно этому каналу через всю cella vinaria проходили еще два мраморных канала — по ним сусло попадало в долии.

Отсутствие архитектурных фрагментов крыши и черепицы указывает на то, что площадка была открытой, однако от погодных условий ее мог защищать навес-веларий. Через cella vinaria пролегали крест-накрест две дорожки, вымощенные все тем же красным брекчиевым мрамором. Возможно, отверстия на перекрестке дорожек — это следы от стоек велария. Дорожки вели к расположенным по трем сторонам cella vinaria помещениям, которые, по мнению исследователей, совершенно не связаны с производственным процессом.

У этих комнат были широкие, во всю переднюю стену, проемы, а стены и пол украшены пластинками из разных сортов мрамора в технике opus sectile: круг внутри пар пересекающихся квадратов, выложенных полосами из мрамора. В обрамлении был использован также сланец и порфир.

Роскошная отделка открытых на cella vinaria помещений и то, что зоны винодельческого комплекса с их необычайно дорогим декором, были расположены так, что гости могли хорошо их видеть, заставила археологов предположить, что эти помещения — столовые для гостей императорской виллы. В этом случае приглашенные на трапезу к императору во время обеда могли наблюдать за сбором и обработкой винограда. При этом наиболее удачный обзор производственных площадок винодельни предлагает северная, еще не раскопанная столовая.

Датировка мраморных полов в технике opus sectile II–III веков и отпечаток в строительном растворе цистерны клейма с трубы, который читается как (IM)P GORDIANI ANT, позволили отнести строительство к периоду правления Гордианов — 238–244 годы.

Вилла Магна — сельскохозяйственный театр императора Антонина Пия

Демонстрационная винодельня Виллы Квинтилиев — образец редчайший, но, как оказывается, не единственный. Руины древнеримской Виллы Магна с XVIII века привлекали охотников за древними сокровищами, антикваров и археологов. Огромное поместье площадью более 100 гектаров располагалось на территории, где сохранились остатки большого количества сельскохозяйственных вилл периода Поздней республики.

В начале XXI века на руинах виллы, территория которой к этому времени оценивалась всего в 10 гектаров и была занята постройками средневекового монастыря, впервые были проведены научные раскопки. Удалось определить, когда вилла была построена, — в эпоху правления императоров Траяна и Адриана, то есть, в 110-120-х годах. Можно предположить, что Антонину Пию она досталась по наследству и к первоначальному плану поместья он не имел отношения.

Раскопки во дворе средневекового здания выявили остатки зернохранилища, терм и винодельни. Большая часть последнего сооружения, со знакомым уже нам устройством, имела мраморные полы и мраморную же отделку резервуара для виноградного сусла. Археологи отметили в целом слишком большой масштаб здания производственного назначения при ограниченных рабочих возможностях и необычное расположение — в центре поместья, а не на его периферии.

Большая экседра (полукруглый зал), построенная напротив cella vinaria и площадки, где работники винодельни ногами давили виноград, могла предназначаться для расстановки клине — лож для пиршеств владельца виллы и его гостей. Впрочем, во II веке полукруглое ложе для сидения на свежем воздухе — стибадий — стали использовать в закрытых помещениях, особенно в столовых-триклиниях. Возможно, что в экседре винодельни Виллы Магна для торжественных обедов устанавливали именно стибадий. Огибающий экседру коридор, скорее всего, предназначался для обслуживающего персонала.

Рядом с винодельней располагались термы. К сожалению, от отделки терм ничего не сохранилось, но исследователи полагают, что она была весьма роскошной, если учесть высокий уровень отделки коридоров между термами и винодельней.

Благодаря монументальным размерам, неслучайному размещению в центре огромной сельскохозяйственной усадьбы и роскошной функциональности винодельня Виллы Магна стоит особняком среди производственных построек известных императорских вилл.

Тут к месту будет вспомнить три письма молодого Марка Аврелия, еще не ставшего императором, своему учителю, известному ритору Марку Корнелию Фронтону. Юноша (ему в ту пору было чуть более 20 лет) рассказывает, как проводит время на вилле под городком Ананьи вместе с отцом и матерью. Среди обычных для молодого человека его социального положения занятий — разговоры с матерью, участие в жертвоприношении и охоте с отцом, сбор урожая на винограднике, чтение Катона Старшего, немного учёбы... Но особый интерес вызывает вскользь брошенная фраза о трапезе в торкуларии (давильне), где обедавшие развлекались, слушая болтовню и шутки работников.

Судя по этим занятиям, на императорской вилле под Ананьи выращивали виноград и производили вино. Причем в сборе винограда участвовали и члены императорского семейства, и, хоть этого в письмах прямо не сказано, работа давильщиков винограда могла быть сопровождением и темой для застольной беседы.

Последовательность этих мероприятий похожа на подготовку, а затем отправление ритуала символического открытия императором, как религиозным главой всей империи, ежегодного сбора урожая с принесением жертвы Юпитеру или Бахусу Либеру (как покровителям виноделия), со срезанием первой созревшей грозди и простой трапезой в окружении виноделов с их грубым подшучиванием друг над другом. О таком ритуальном празднике — Виналии — упоминает в своем сельскохозяйственном трактате Марк Теренций Варрон.

Помимо этих трех писем, существуют еще эпиграфические надписи 207 года времен Септимия Севера и Каракаллы, связанные с дорогой из центра Ананьи к термам около Минтурно. В надписях есть уточнение, что она «quae ducit in Villam Magnam» — то есть ведет на Виллу Магна. Правда, такое название не редкость и не является прерогативой императорских владений, а может указывать лишь на размер усадьбы. В XVII веке на территории, где сохранились руины древней виллы, также был найден фрагмент монументального архитрава из каррарского мрамора с частично сохранившейся надписью с упоминанием Виллы Магна. Эти данные в начале XIX века позволили отождествить упомянутую в письмах Марка Аврелия виллу императора Антонина Пия с руинами Виллы Магна.

Несмотря на уникальность, винодельческие комплексы на двух императорских виллах — Вилле Квинтилиев и Вилле Магна — могут свидетельствовать о традиции сакрализованных трапез в честь праздника урожая. Этот древний обряд был связан с ритуальной ролью императора как верховного понтифика.

Впрочем, за отсутствием доказательств существования подобной традиции можно предположить, что представительские возможности упомянутых виноделен были лишь одним из развлечений элиты римского общества. Городская аристократия мало соприкасалась с реальным трудом земледельца, и нехитрый буколический спектакль на «сцене» роскошно отделанной винодельни, сопровождаемый трапезой, позволял ее представителям чувствовать связь с традиционной жизнью подавляющего большинства жителей Империи.

Литература:

Dodd E., Galli G., Frontoni R. The spectacle of production: a Roman imperial winery at the Villa of the Quintilii, Rome // Antiquity. Vol. 97, Iss. 392. pp. 436-453

Dodd E. The archaeology of wine production in Roman and pre-Roman Italy // American Journal of Archaeology, 126.3. 2022. Pp. 443–80.

Feige, M. Decorative features and social practices in spaces for agricultural production in Roman villas, in A. Haug & M.T. Lauritsen (ed.) Principles of decoration in the Roman world, 2021. Pp. 33–52. Boston: De Gruyter.

Fentress E., Maiuro M. Villa Magna near Anagni: the emperor, his winery and the wine of Signia // Journal of Roman Archaeology, 24. 2011. Pp. 333-369.