Новости из Индии и Пакистана в последние две недели заставляют вспомнить трагические сцены из фантастического романа «Министерство будущего», который открывается рассказом о катастрофической жаре, от которой индийцы пытаются спастись — и почти безуспешно, поскольку энергетика не выдерживает нагрузки от кондиционеров, а высокая влажность в сочетании с высокой температурой уносит множество жизней. Действительно ли усиливающиеся с каждым годом волны жары могут сделать южные страны непригодными для проживания, а их жителей превратить в беженцев? О том, действительно ли мрачная фантастика на наших глазах становится реальностью, рассказывает климатолог Александр Чернокульский.
Данные со спутников Европейского космического агентства в последние дни апреля показали, что температура поверхности во многих районах Индии превысила 60 градусов, а в районе Ахмедабада достигала 65 градусов Цельсия. Это на десять-двадцать градусов выше, чем обычные для этого сезона 55-45 градусов.
«Знаете, что означает 60 градусов Цельсия? Дороги и другая инфраструктура начинают буквально плавиться. Я видел, как дороги плавились в Раджахстане при 50 градусах. Нам приходится быть очень осторожными и проверять дорогу (прежде чем ехать)», — говорит один из метеорологов, слова которого цитирует The Hindustan Times.
Поверхность обычно нагревается гораздо сильнее, чем воздух, чью температуру измеряют метеостанции и градусники за окном, но и эти значения на Индостане били рекорды. В Индии в некоторых регионах были побиты абсолютные рекорды температуры для апреля, например, в одном из городов штата Уттар Прадеш термометры добрались до 47,4 градуса Цельсия, в штате Мадхья Прадеш — до 45,9 градуса. В Пакистане дневная температура оказалась на пять градусов выше нормы — то есть значений для этих дат, усредненных за 30 лет.
Жителям России это отклонение в пять градусов может показаться не таким уж большим. Для умеренных и полярных широт это обычная история: температура здесь регулярно может то подниматься на пять и больше градусов выше нормы, то опускаться на пять градусов ниже нормы.
Росгидромет, например, аномальной жаркой погодой считает период продолжительностью более пяти дней и с превышением средних значений на семь градусов. Но в тропических широтах температура, в целом, куда менее изменчива ото дня ко дню, и такое мощное отклонение от исторической нормы — это очень существенно.
Такое большое отклонение нетипично, но в последнее время, с учетом того, что глобальная температура растет, оно постепенно превращается новую «норму».
Это становится «нормально» в том смысле, что климатическая система вполне предсказуемо реагирует учащающимися периодами жары на антропогенную нагрузку, то есть на рост концентрации парниковых газов. Иначе говоря, сейчас мы находимся в переходной стадии — от эпохи, когда такого рода волны жары были крайне необычным событием, к эпохе, когда это превращается в рутину.
Например, прошедший март в Индии стал самым жарким мартом за всю историю метеорологических наблюдений в стране.
Но март — в целом куда более прохладный месяц, а апрель и начало мая — как раз самое жаркое время года в Индии и Пакистане. Солнце уже очень высоко, приходит много солнечной энергии, но муссон пока еще не перестроился. В регионе действует муссонная циркуляция, которая обусловлена различной скоростью нагрева и остывания суши и океана — океан обладает большей инерцией и все делает медленнее.
Разный нагрев тянет за собой разное давление, а оно уже определяет ветровой режим: ветер дует с холодной поверхности. То есть зимой — с суши на океан, летом — с океана на сушу. Перестройка как раз должна скоро произойти, но пока ещё действует зимний муссон, господствует сухая погода, еще не начался период летних муссонных дождей, которые эффективно гасят жару.
Так что практическую каждую весну появляются подобные сообщения: установилась сильная жара, люди страдают от жары, есть жертвы. Летом, к сожалению, будут приходить иные сообщения — о сильных дождях и вызванных ими наводнениях. Вообще, погода для Индии — это испытание, и вопрос уже в том, насколько население готово к ним. И в этом смысле Индия — один из «передовиков» в развитии адаптационных мер. Это, например, видно по вкладу индийских ученых и их активности во время работы над вторым томом доклада IPCC.
В целом, в стране предпринимаются существенные усилия по снижению воздействия волн жары на население, принимаются планы и внедряются в жизнь меры по адаптации крупных городов к жаркой погоде. Такие меры включают в себя повышение информированности населения, улучшение качества и заблаговременности прогноза, технологические решения и так далее. И уже видны результаты: по крайней мере, согласно данным индийских ученых, несмотря на усиление интенсивности волн жары, число умерших из-за этого людей в последние годы сокращается.
Правда, если климат продолжит теплеть теми же темпами, то эффективность адаптации может снизиться. Последний отчет IPCC как раз достаточно явно показал пределы адаптации, которые сильно зависят от уровня глобального потепления. Здесь интересно, что именно Индия на саммите в Глазго настояла на формулировке, чтобы сжигание угля не прекратилась (phase out), а снизилось (phase down).
Понятно, что Индия зажата в тисках необходимости экономического развития, ведь уголь — это относительно дешевый способ генерации электроэнергии, хотя у них и очень большие ресурсы той же солнечной энергии. Но получается, когда они противятся отказу от угля, они поддерживают это усиление потепления, которое бьет по ним самим. Ряд работ по оценкам потерь ВВП показывает, что Индия, как и ряд стран Африки и Океании — одни из наиболее уязвимых к изменению климата. Например, в Индии потепление на четыре градуса к концу 21 века может привести к снижению ВВП страны на 14 процентов в год, как из-за ущерба населению, так и ущерба сельскому хозяйству — из-за жары и сильных ливней.
Аномально жаркие и одновременно аномально влажные периоды дают чрезмерную нагрузку на организм, отключая его терморегуляцию. В Индии и в странах Ближнего Востока это представляет серьезную проблему. В качестве физиологического предела называют цифру в +35 градусов по смоченному термометру. В метеорологических будках всегда два термометра, один сухой, а второй обмотан батистом, нижний конец которого опущен в баночку с водой. И на этом термометре показания температуры всегда ниже, потому что на испарение воды тратится энергия.
По разнице температур на сухом и смоченном термометрах определяется текущая влажность воздуха (относительная и абсолютная). Оказалось, что эту температуру смоченного термометра удобно использовать и для определения условий в атмосфере, когда превышается физиологический предел человеческого организма. От двух до шести часов на открытом воздухе при таких условиях приводят к смерти человека вследствие нарушения терморегуляции.
Что значит +35 градусов по смоченному термометру? Это, например, 35 градусов жары и 100-процентная влажность воздуха, или 40 градусов жары и 76-процентная влажность.
Проблема в том, что повторяемость таких событий меняется, она растет уже в историческом периоде, и будет расти в дальнейшем — тем сильнее, чем сильнее будет потепление.
Появятся ли климатические беженцы? Вопрос хороший, но это очень деликатный термин, потому что как таковых климатических беженцев почти нет. Другое дело, что каждый год более десяти миллионов жителей планеты вынуждены покидать свои места проживания из-за тех или иных природных катастроф. И часть из них усиливается из-за изменений климата.
Больше всего таких людей именно в Азии: с 2010 по 2020 год 6,5 миллионов людей покинули свои дома, большая часть — из-за штормов и наводнений (в сумме более 5,5 миллионов из-за этих двух факторов). А вот в Африке, например, люди покидают свои дома в основном из-за засух (около 1,5 миллиона в год), в Северной Америке — из-за природных пожаров. Но это скорее переселенцы, которые могут и вернуться домой потом. Сложно назвать их в полной мере климатическими беженцами.
Что касается прогнозов о том, что число таких людей будет расти — опять же, во всех подобных исследованиях как правило делается оговорка, что этот рост будет происходить в случае отсутствия мер по адаптации.
Это отчасти самоотменяющийся прогноз: ученые говорят об ожидаемом росте риска таких событий, принимаются меры, риск в итоге снижается из-за принятых мер. Но скептики потом могут и припомнить прогноз и спросить: «Ага, а где же те самые сотни миллионов беженцев? Снова обманули!»