В понедельник, 14 октября 2019 года, в Нью-Хейвене, штат Коннектикут, умер Гарольд Блум, профессор Йельского университета и один из немногих литературных критиков, чьи книги регулярно попадали в списки бестселлеров. Редакция N + 1 вспоминает, какое необычное место этот человек занимал в американской академической жизни и чем он запомнился простым читателям.
Блуму было 89 лет, свою последнюю лекцию он прочел всего за пять дней до смерти. В Йеле он провел шестьдесят с лишним лет и около полувека преподавал английскую литературу. Он опубликовал 47 книг, две последние из них вышли в апреле 2019 года — «Possessed by Memory» («Одержимый памятью») и «Macbeth: A Dagger of the Mind» («Макбет: кинжал воображенья»), и отредактировал сотни.
Он боготворил Шекспира и рассматривал Библию как литературный текст, называл себя «светским раввином» и своим истинным призванием, по крайней мере в старости, полагал учительство, а не литературную критику.
Блум родился в Нью-Йорке в 1930 году в семье иммигрантов из России. Он учился в одной из самых известных и по сей день государственных школ города — Bronx High School of Science (классик современной американской литературы Э.Л. Доктороу окончил BHSS на год раньше Блума; впрочем, больше всего BHSS знаменита своими восемью нобелевскими лауреатами — семью физиками и одним химиком).
После школы Блум поступил в Корнельский университет, где учился у историка литературы и специалиста по романтизму Мейера Абрамса. Докторскую диссертацию по английскому романтику Перси Биши Шелли Блум защитил в Йеле.
В конце 1950-х в Йеле среди литературоведов доминировали представители «новой критики» (New Criticism). Они снисходительно относились к романтикам XIX века и превозносили поэтов-метафизиков XVII века — Джона Донна и Джорджа Герберта. Блум не был согласен со своими старшими коллегами и опубликовал ряд книг, в которых упрямо защищал романтизм.
В результате благодаря Блуму романтиков вернули в курсы английской литературы в Йеле и в некоторых других американских университетах.
В 1960-х Блум опубликовал монографии о ключевых английских критиках XIX века Джоне Раскине и Уолтере Пейтере. В 1970-м он выпустил книгу об ирландском поэте У.Б. Йейтсе, а в 1973-м вышла его небольшая, но очень знаменитая работа «The Anxiety of Influence» («Страх влияния», в переводе С.А. Никитина публиковалась вместе с другой работой Блума, «Картой перечитывания»).
Близкий друг Блума Джон Холландер, сам видный критик и поэт, в рецензии на «Страх влияния» в The New York Times писал, что это афористичная, «странно фрейдистская» и раздражающая книжка о плодотворном противостоянии между поэтами и их предшественниками.
Холландер отмечал, что Блум — интерпретатор, составитель, генеалог поэтического древа, а не критик-формалист. Неудивительно, что спустя всего несколько лет после «Страха влияния» Блум расстался с факультетом английской литературы, став в Йеле профессором гуманитарных дисциплин (professor of humanities), то есть практически человеком-факультетом.
Вторую половину 1970-х и 1980-е Блум преподавал уже не только в Йеле, но и в Нью-Йоркском университете (NYU), работал над огромной серией изданий Chelsea House (сейчас принадлежит компании Infobase Publishing) и все дальше и дальше удалялся от современного ему литературоведения и критики.
В 1991 году в ставшем очень известным интервью журналу The Paris Review Блум сформулировал проблему «школы ресентимента»: ситуация, в которой университетская критика занимается морализацией литературы и искусства в целом, пытаясь превратить их в лекарство для общества. В результате, раздраженно говорил Блум интервьюеру, студенты читают социальную критику, а не собственно произведения, и ничего не понимают в эстетике.
Неудивительно, что к середине 1990-х Блума записали в ретрограды. Он же обрел второе дыхание и выпускал один за другим толстые тома с запоминающимися названиями, чуточку бессовестными в своей прямолинейности: «The Western Canon» («Западный канон», выходила на русском в переводе Дмитрия Харитонова), «How to Read and Why» («Как читать и зачем»), «Stories and Poems for Extremely Intelligent Children of All Ages» («Рассказы и стихи для чрезвычайно умных детей любого возраста»), «The Anatomy of Influence» («Анатомия влияния») и другие.
Эти его книги пользовались успехом у читателей, которым нужен был проводник-энтузиаст, страстно любящий литературу. Блума упрекали в популизме, признавая за ним, впрочем, глубокую эрудицию. Сам он охотно называл себя учителем, наделенным даром слушать — кумиров, друзей и студентов.
Блум учил внимательному чтению и наслаждению языком, не случайно его самым любимым персонажем у Шекспира был Фальстаф — фонтан остроумия и жизнелюбия.
Подлинное фальстафианство Блум находил у многих своих любимых авторов, но особенно он любил приводить в пример Бальзака, цитируя один фрагмент из романа «Луи Ламбер»: «Воскресение осуществляется ветром с небес, который взметает миры. Ангел, которого несет ветер, не говорит: «Мертвые, встаньте!» Он говорит: «Пусть встанут живые!» (пер. Г. Рубцовой).
Так и должно быть с литературой: ведь она не об оживлении мертвых, она о жизни живых.
Юлия Штутина