Мнение редакции может не совпадать с мнением автора
В Йельском университете есть центр когнитивных исследований младенцев. Его сотрудники обнаружили потрясающую вещь: уже у детей младше года есть базовые представления о морали. Когда малыши смотрят на кукольное представление, в котором одна собачка помогает главному герою достать погремушку из коробки, а вторая – мешает, они запоминают, какая из собачек хорошая, и потом тянутся именно к ней.
Картина резко меняется, если эксперимент провести в два этапа. Сначала девятимесячному ребенку предлагают выбрать, какую еду он больше любит: овсяные колечки или крекеры. После этого ему показывают двух игрушечных котиков. Рыжий тоже любит овсяные колечки, как и ребенок, а серый предпочитает крекеры.
Если теперь повторить первый спектакль, с открыванием коробки, сделав главным героем серого котика – предпочтения ребенка изменятся. Теперь он будет выбирать ту собачку, которая мешает серому котику открывать коробку. Ну, потому что понятно же, что серый котик плохой, раз он любит какие-то дурацкие крекеры, а не овсяные колечки, как мы. Хорошими, соответственно, становятся те, кто мешает плохому серому котику доставать погремушку.
Комментируя эти эксперименты, психолог и когнитивист Пол Блум говорит о том, что мы в принципе предрасположены делить людей на своих и чужих по признаку «им нравится то же, что и нам», даже если речь идет про овсяные колечки. Этот механизм глубоко прошит в нашей психике, и его надо учитывать во время принятия решений.
Я учла этот механизм, когда решилась писать вторую книжку. Моя первая книжка, «Как мозг заставляет нас делать глупости», была написана из-за несчастной любви, и потребности читателей меня тогда не интересовали; им случайно понравилось. Когда я думала о второй книжке, я уже понимала, что у нее будут читатели, и была совершенно не уверена, нужно ли им это вообще. Книжка будет про лженауку, и непонятно, кто ее целевая аудитория: те, кто не любит лженауку, и так все понимают, а те, кто лженауку любит, не будут книжку читать, потому что это не овсяные колечки, а крекеры. Но потом я решила, что для первой группы-то это как раз овсяные колечки, так что им всегда приятно будет почитать о том, как другие люди рационализируют свою любовь к овсяным колечкам, причем со ссылками на серьезные источники. А помимо этого, есть же еще большая группа людей, которые не пробовали ни крекеры, ни колечки, и вот их-то нам и надо будет склонить в лагерь любителей овсяных колечек (наша конечная цель – чтобы крекеры вообще перестали производить).
Со следующего вторника здесь, на сайте N+1, начнется серия колонок о том, как происходит процесс создания новой научно-популярной книжки: с какими проблемами я сталкиваюсь, что с ними делаю, о чем вообще текст-то будет. Андрей Коняев, главный редактор N+1, предполагает, что это будет кому-то интересно. Я – как и в случае с книжкой – не уверена, но я не могла ему отказать: мы с ним любим примерно одни и те же овсяные колечки, причем оба их еще и производим друг для друга, а в принципах формирования симпатий и антипатий мало чем отличаемся от детей из Йельского университета. Хотя надо заметить, что принцип «Будьте как дети» из книги, которую мы с Андреем оба недолюбливаем, в контексте эксперимента с колечками обретает новые, пугающие смыслы.