Маленькая смерть

Школьные выпускные — глазами антрополога

Во многих городах России наступило время выпускных вечеров — школьники прощаются со своими классами, учителями и школами, готовятся к будущей, самостоятельной жизни. Для них самих и для их родителей это важное событие — и не случайно. Как утверждают антропологи, всякий обряд перехода символизирует смерть индивидуума в предыдущем его состоянии и возрождение в новом. Без этих обрядов не может существовать ни одно человеческое общество, как бы развито в социальном и техническом отношении оно ни было. О символическом значении выпускного вечера, как и других современных детских и подростковых обрядов перехода, для читателей N + 1 рассказывает доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института этнологии и антропологии РАН Дмитрий Громов.

От чернильниц до барабанов

Церемонии окончания учебных заведений известны в России еще со времен Петра I. С развитием системы высшего образования развивались и ритуальные традиции, связанные с выпуском из учебных заведений — мужских, а позже и женских. Сохранилось описание того, как 30 апреля 1776 года происходила церемония первого выпуска Императорского Воспитательного общества благородных девиц — первого высшего учебного заведения для женщин в России.

Общественный интерес к событию был настолько велик, что высокопоставленные гости заполнили залу за час до начала; ожидался приезд императрицы (члены царской семьи и в последующие годы всегда посещали выпускную церемонию). В организации выпускных торжеств проявлялись сословные различия, свойственные тогдашнему российскому обществу, — выпускницы «дворянского» и «мещанского» отделений участвовали в них по-отдельности. Вот описание очевидца:

Ровно в пять часов были введены в зало мещанские девушки первых трех возрастов. Секретарь Совета прочел определение о награждениях, которые и были розданы начальницею. Затем мещанские девушки оставили зало, а на место их явились благородные первых трех возрастов, и им также были розданы награды, состоявшие из перочинных ножей, наперстков, серебряных игольников, таких же чернильниц и табакерок, оправленных в золото. (Подарки для мещанских девушек были попроще. Некоторые из них получили золотые серьги). Лучшие воспитанницы третьего возраста получили в награду шифры [вензели императрицы, украшенные бантами — N + 1].

Далее были розданы награды согласно успеваемости. «По окончании раздачи наград тремя воспитанницами: Алымовою, Рубановскою и Нелидовою, произнесены были благодарственные речи на французском, немецком и русском языках. (…). На следующий день был обеденный стол для выпускных, а через три дня после торжества, воспитанницы простились с местом своего воспитания».

Судя по приведенному выше описанию, никакого бала «только что выпущенным» смолянкам не полагалось, это учебное заведение и впоследствии славилось своими пуританскими нравами. Но уже в следующем, XIX веке балы стали частью выпускных церемоний во многих мужских и женских учебных заведениях; молодежь противоположного пола приглашалась на бал, иногда нужно было покупать билеты.

В первые годы советской власти, наряду с другими традициями дореволюционной системы образования, выпускные церемонии были отменены. Однако переход во взрослую жизнь требует торжественности, и поэтому в учебных заведениях могли формироваться собственные церемонии.

Например, Антон Макаренко в «Педагогической поэме» рассказывает, как в организованной им трудовой колонии осуществлялся первый выпуск учеников, которым в конце лета предстояло отправиться в город, чтобы учиться на рабфаке. Был организован праздничный обед («много и неожиданно смеялись»). После этого:

...Построились, вынесли знамя. Рабфаковцы заняли места на правом фланге. От конюшни подъехал на Молодце Антон, и пацаны нагрузили на воз корзинки отъезжающих. Дали команду, ударили барабаны, и колонна тронулась к вокзалу.

Шли под бой барабанов, с развернутым знаменем; затем запели бодрую казачью песню. На вокзале произносились напутствия.

С середины 1930-х годов выпускные вечера стали праздновать в школах повсеместно. Выпускной вечер проходил и 21 июня 1941 года, а наутро началась Великая Отечественная война. В послевоенные годы возник негласный запрет на выпускные торжества в этот день памяти и скорби.

Традиция торжественно отмечать другие события школьной жизни сформировалась позже. Так, идея проведения праздничных «последних звонков» и «дня знаний» 1 сентября приписывается советскому педагогу-новатору Федору Брюховецкому (1950-е годы). Широкое распространение эти праздники получили в 1970-е годы, когда в стране ввели обязательное среднее образование.

Любые ритуализованные действия возникают, когда они для чего-то нужны практически. Церемонии, посвященные окончанию процесса обучения, маркируют собой важный момент: переход из «невзрослого» состояния во «взрослое». Чтобы раскрыть антропологическую сущность современных выпускных и прочих ритуализированных действий, связанных со взрослением, совершим исторический экскурс в тему возрастных юношеских инициаций.

Обряды инициации

Этнография традиционных обществ дает нам большое количество описаний возрастных инициаций, связанных с переходом во «взрослое» состояние.

По подсчетам Элис Шлегель и Херберта Барри, возрастные инициации юношей встречались в 36 процентах, а девушек — в 46 процентах традиционных сообществ. Чаще всего мужские и женские инициации проводятся раздельно, по разным сценариям.

Юноши значительно чаще, чем девушки, проходят инициационные процедуры в составе группы сверстников. Девушки проходят инициацию преимущественно поодиночке, в кругу семьи, при появлении признаков полового созревания (физиологически у девушек этот момент определяется более четко, чем у юношей).

Шлегель и Барри отмечают, что мужские инициации в большей степени подчеркивают момент социальной ответственности, на втором месте фертильность и сексуальность, на третьем — доблесть и мудрость; напротив, в женских инициациях подчеркивается, во-первых, фертильность, во-вторых, ответственность, в-третьих, сексуальность.

Сценарии возрастных инициаций достаточно разнообразны. В частности, при мужских посвящениях часто встречается сценарий, предполагающий три этапа: временное исключение из общества; проживание физической и моральной депривации (странствия, физические усилия, фрустрации, лишение статуса, символическая смерть); возвращение в общество с присвоением более высокого социального статуса (эти три фазы называются сегрегация, транцизия (лиминальный период) и инкорпорация).

В качестве примера приведем мужские обряды посвящения у аборигенов Австралии. Юноши проходят обряд в группе сверстников, подготовка обряда осуществляется строго втайне от женщин.

Начинается все с того, что посвящаемых отнимают от матерей, в течение церемонии неоднократно символически подчеркивается, что они больше не связаны с матерями, которым (равно как и всем другим женщинам) под страхом смерти запрещено иметь хоть какую-то причастность к инициации и ее тайнам.

Мужчины, часто в устрашающих масках, уводят юношей в сакральную зону (в лес, на специально обустроенную площадку, в изолированный лагерь и др.); неофитов депривируют (запрещают им поднимать глаза, заваливают ветками, накидывают покрывала и проч.). Из леса доносится ужасающий рев; его издают специальные трещетки, но непосвященные считают, что это ревет сверхъестественное чудовище; иногда юношам сообщают, что чудовище убьет их.

Когда юноши оказываются на сакральной территории, мужчины, проводящие посвящение, снимают маски и показывают посвящаемым трещетки, позволяя даже их покрутить. Женщины, оставшиеся вне лагеря, уверены, что чудовище убило мальчиков и потом возродит их как мужчин. В сакральной зоне руководители инициации передают неофитам религиозные, моральные и социальные знания: они рассказывают мифы и легенды, объясняют юношам их долг и обязанности по отношению к племени.

В ходе инициации часто совершаются весьма болезненные операции: обрезание, выбивание переднего зуба, татуирование. Посвящаемые остаются в лесу вместе с наставниками долгое время, иногда до полугода. В селение они возвращаются уже в новом статусе — не как мальчики, но как мужчины.

Инициационная процедура является целенаправленным, управляемым актом социализации, позволяющим сделать из подростков мужчин. Современному человеку приведенный выше сценарий может показаться странным, но надо учитывать разницу культурно-исторических ситуаций, в которых оказываются современный человек и австралийский юноша-абориген, живущий в первобытном обществе: в те времена мифы не были общеизвестны, их передавали только посвященным и оберегали как тайное знание; осведомленность в мифологии была признаком зрелости человека.

Прошедший инициацию получал права взрослого человека; во многих случаях юноши после инициационного посвящения сразу же женились, создавали собственные семьи.

Возрастные инициации были распространены широко, хотя, как уже отмечалось, антропологической универсалией не были. Например, у народов индоевропейской группы возрастных инициаций вообще исторически не зафиксировано: есть обряды взросления, профессионального роста (см., напр., работы Василия Балушка о профессионализации средневековых ремесленников), религиозных посвящений, но достоверных исторических данных о юношеских инициациях как развитом социализирующем институте нет.

Несомненно, хоть возрастные инициации и являлись эффективным инструментом социализации, их нужно рассматривать только в рамках культурно-исторических ситуаций, в которых они возникли. Они проводились большей частью в небольших общинах, их успешность была обусловлена традиционным устоем общества и мифологическим сознанием его членов.

Общество, в которое взрослеющий человек включен сейчас, значительно сложнее, чем традиционные общества, практиковавшие инициации (закрытые и компактные общины, достаточно изолированные от внешних информационных потоков и постороннего влияния).

В современном обществе молодой человек включен во множество сообществ, и повышение его статуса в одном из них совершенно не означает автоматического повышения статуса в другом; например, авторитет во дворе, большая френд-лента и успехи в художественном творчестве в целом не повышают статус в высшем учебном заведении или на работе.

Сегодня действует другой механизм: вместо управляемого одноразового акта социализации (каковым является возрастная инициация) юноши и девушки проходят через множество актов взросления во множестве социальных групп. Эти многочисленные акты постепенно формируют личность взрослого человека. В современном обществе инициационной структурой является совокупность сообществ, в которые молодой человек оказывается включен в процессе взросления.

Переход из состояния «невзрослых» во «взрослые» происходит не одноразово, он растянут на много лет, в течение которых человек социализируется, получает образование и профессиональные навыки, создает семью, служит в армии, много общается в досуговых сообществах и так далее. Поэтому современные ритуализованные действия, обслуживающие взросление, можно сравнивать с инициациями только очень приблизительно.

Рассмотрение традиционных инициаций дает нам важное знание о том, что общество может создавать ритуальные системы, обслуживающие социально-биологические потребности общества и его членов в своевременной социализации. Однако, возвращаясь к современным церемониям, связанным с окончанием учебных заведений, надо признать, что более продуктивным является их сопоставление с другой антропологической категорией — обрядами перехода.

Обряды перехода

Этнограф Арнольд ван Геннеп в своей классической работе «Обряды перехода» писал:

Человек в своей жизни последовательно проходит некие этапы, и окончание одного этапа и начало другого образуют системы единого порядка. Таковыми являются рождение, достижение социальной зрелости, брак, отцовство, повышение общественного положения, профессиональная специализация, смерть. И каждое из этих явлений сопровождается церемониями, у которых одна и та же цель: обеспечить человеку переход из одного определенного состояния в другое, в свою очередь столь же определенное.

С точки зрения обрядов перехода ван Геннеп рассматривает самые разные аспекты социальной реальности: пересечение территориальных границ, закладку домов, включение чужих в социальные группы, адаптацию иностранцев, беременность, роды, свадебные церемонии, похороны и, конечно же, обряды, связанные с взрослением и инициациями (как возрастными, так и предполагающими вхождение в религиозные сообщества).

Выделяются два типа обрядов: выхода (сегрегации) и входа (инкорпорации). Обряды обоих типов присутствуют в приведенном выше трехэтапном инициационном сценарии, они являются его составными частями.

Теория обрядов перехода прекрасно соотносится с современным материалом (конечно, с поправкой на новые социальные реалии и технологии). Разберем, как черты таких обрядов проявляются в детских и подростковых церемониях поступления в учебные заведения и особенно — выпуска из них. Вынесем за рамки происходящее в средне-специальных и высших учебных заведениях, сосредоточимся только на школах и детских садах.

В настоящее время в российской системе образования (так же как и в других постсоветских республиках) широко распространены практики торжественного отмечания окончания детского сада и средней школы; в последнем случае празднуются Последний звонок (примерно 25 мая) и выпускной вечер (конец июня).

В значительно меньшей степени уделяется внимание промежуточным переходам между ступенями обучения детского сада (младшими и старшими группами) и школы (младшими, средними и старшими классами).

В качестве отдельного обряда перехода стоит рассматривать ежедневный День знаний (1 сентября), особенно значим он для первоклассников, поступающих в школу. Отдельные линии обрядности связаны со средне-специальными учебными заведениями, дополнительным образованием (музыкальными, спортивными, художественными школами) и проч.

В советские времена предполагалась также смена статусов «октябрята — пионеры — комсомольцы»; эти три стадии примерно соответствовали стадиям начальной, средней школы и старших классов. В целом интерес к обрядам перехода в постсоветские десятилетия растет — их становится больше, они более насыщены; этот интерес подогревается не только детьми, родителями и педагогами, но и расширяющейся сферой услуг, обслуживающей проведение мероприятий.

Рассматриваемые обряды делятся на две рассмотренные выше группы: обряды сегрегации (сопровождающие выход из группы) и инкорпорации (вхождения в группу). Они заметно отличаются своей направленностью: в обрядах сегрегации подчеркивается прошлое, в обрядах инкорпорации — программируется будущее.

Например, современными обрядами сегрегации являются окончание детского сада и окончание школы (Последний звонок), а обряды инкорпорации — приход первоклассников в школу 1 сентября и выпускной вечер для старшеклассников. Последний звонок и выпускной вечер составляют пару «сегрегация — инкорпорация»: один знаменует окончание школьной учебы, другой — вступление во взрослую жизнь.

С точки зрения программирования новых качеств существенен выбор времени проведения выпускных; если на протяжении прошлых лет все торжественные мероприятия происходили утром (утренники) или днем, то школьный выпускной проводится вечером, а гуляния растягиваются на всю ночь; таким образом подчеркивается, что участники действия — уже взрослые, они имеют право не ложиться спать в «детское время».

На взрослый статус указывает и разрешение умеренно употреблять алкоголь (неумеренно выпускники пьют, прячась от педагогов и родителей).

Важным инициационным моментом является встреча выпускниками рассвета после ночных гуляний — это символически трактуется как начало новой, взрослой жизни. Часто рассвет встречают на возвышенных местах, откуда открываются красивые виды на восход солнца.

Так, в Москве это смотровая площадка на Воробьевых горах и парк у Поклонной горы. В Санкт-Петербурге, где в конце июня стоят белые ночи, в 1968-1978 годах и с 2005 года по настоящее время для выпускников проводится праздник «Алые паруса», ключевым моментом которого является прохождение по Неве парусника с алыми парусами.

В выборе подарков, вручаемых ученикам, можно увидеть программирование качеств, ценных для нового статуса. Так, выпускникам детского сада дарятся школьные принадлежности; выпускникам школы — награды за учебу и активную общественную деятельность, которые повысят их шансы поступить в вуз.

К слову, вспомним, какие подарки вручались выпускницам Института благородных девиц; они также отражали цели учебного заведения, заявленные в его программном документе: «дать государству образованных женщин, хороших матерей, полезных членов семьи и общества».

Новые технологии

В обряды перехода нередко вовлекаются учащиеся других возрастных групп; при сегрегации они символизируют прошлое (для выпускников), при инкорпорации будущее (для новичков). Так, выпускников детского сада поздравляют дети из младших групп. Первоклассников в первый день занятий вводят в школу старшеклассники, а выпускников в день Последнего звонка, наоборот, поздравляют первоклассники.

На школьном выпускном первоклассников уже нет, и это обусловлено не только спецификой обряда инкорпорации, устремленного в будущее, а не в прошлое, но и практической причиной — первоклассники в это время уже находятся на каникулах; впрочем, элемент прощания со школьным прошлым встречается и на выпускных — прошлое здесь иногда представлено в виде детских фотографий (раньше это была стенгазета, сейчас — мультимедийная презентация).

Новые технологии дают новые способы создать ретроспекцию в прошлое; так, нам известны случаи, когда школьники на Последний звонок заказывали футболки с собственными детскими портретами.

Один из наиболее известных ритуалов, объединяющих школьников разного возраста, — Первый звонок, производимый в День знаний 1 сентября: старшеклассник проносит по школьному двору первоклассницу, звонящую в колокольчик.

Последний звонок тоже можно рассмотреть как обряд перехода, но он направлен и в прошлое и в будущее одновременно: интерпретируя это действие, можно сказать, что оно символизирует ежегодное воспроизводство школьного мира, в котором на смену старшим приходят младшие. Первоклассница и старшеклассник при этом выступают как равноправные участники обряда, поскольку действие предполагает не сегрегацию или инкорпорацию, а циклическое обновление.

Один из приемов сохранения памяти о прошлом — фотографирование. Фотографируются сейчас много и в любое время, но обязательными «ритуальными» действиями прощания являются вручение фотоальбомов при окончании детского сада и совместный снимок на ступенях школы в день Последнего звонка и перед выпускным.

Одна из ритуальных функций такого фотографирования — создание идентичности, единства бывших учеников; класс вместе с педагогами представляется как единое целое, снимок или альбом призван быть средоточием памяти, реликвией, повествующей о прошлом.

Большое количество вербальной и визуальной информации содержат самодеятельные концерты, которые организуют педагоги, учащиеся и родители во время выпускных мероприятий. Сквозными темами для них являются сохранение памяти об обучении и программирование будущего выпускников. В качестве примера текста, исполняемого на выпускном учителями, можно привести следующий фрагмент:

Еще не так давно ликующей толпою
Под радостные крики, свист и смех
Вы ежедневно покидали школу,
Где столько пронеслось прекрасных лет. (…)
Мы выпускаем вас. Мы, кажется, успели
О многом вам сказать, о многом вас спросить
Еще один рывок, и будете на деле
Доказывать, чему смогли все мы вас научить.

В первой строфе отрывка представлено идиллическое прошлое выпускников, во второй — программируется их успешное будущее.

Последние десятилетия повсеместно и в детских садах, и в школах существует обычай отпускать в небо шарики — это действие трактуется и как прощание с детством, и как символическое отправление в новый путь.

Приключения белого фартука

Символика перехода может проявляться и в одежде. При обрядах сегрегации используется одежда более юного возраста (подчеркивается прошлое состояние), при обрядах инкорпорации — более старшего (программируется будущее).

Так, при поступлении в первый класс (обряд инкорпорации) дети приходят 1 сентября уже в школьной форме (в школах и классах, где она есть). Во время школьного Последнего звонка (обряд сегрегации) форма тоже обязательна (подчеркивается, что выпускники еще не покинули школы, впереди экзамены), но на выпускном вечере школьная форма уже недопустима — предполагается праздничная «взрослая» одежда (подчеркивается, что выпускники уже вступили в новую жизнь за пределами школы).

Подробнее надо сказать о девичьей одежде для школьного Последнего звонка — очень часто, практически повсеместно, девушки надевают в этот день белые фартуки.

В современной школе такие фартуки в качестве формы уже не используются; они были частью «исторической» праздничной одежды школьниц — такие фартуки носили в советское время и раньше, до революции. В начале 1990-х годов ношение школьной формы было постепенно отменено; в том числе надевать белые фартуки на праздники стало совсем не обязательно. Однако во многих школах выпускницы продолжили их надевать в день Последнего звонка добровольно.

Насколько можно судить, традиция не прерывалась; по крайней мере, школьные работники, которых мы расспрашивали на эту тему, утверждали, что белые фартуки использовались и в 1990-е годы, после отмены обязательной школьной формы.

Если в советские времена такие фартуки были у всех школьниц (как элемент школьной формы для торжественных дней), то сейчас это ритуальная одежда для одноразового использования. Фартуки шьют сами выпускницы, их могут брать у выпускниц прошлых лет или в специальных фирмах по прокату одежды; иногда изготовление фартуков происходит на школьных уроках труда.

Штучное изготовление позволяет совместить ритуальную униформированность с индивидуальностью — фартуки в итоге получаются очень разные в деталях.

Белые фартуки как нельзя лучше подчеркивают «детский» статус уходящей жизни; эта детскость подчеркивается прическами (банты, косички), в противовес «взрослым» прическам выпускных вечеров. По утверждению педагогов, изготовление фартуков является «инициативой снизу». Иногда в процессе празднования девушки предлагают друзьям оставлять надписи на своем фартуке; так фартук превращается в собрание автографов, символический предмет, напоминающий о школьных годах.

Последний звонок и выпускной

Подводя итоги сказанного, суммируем информацию о двух наиболее заметных современных обрядах перехода, которые проходят все школьники, доучившиеся до выпускного класса.


Последний звонок Выпускной вечер
Место в учебном процессе Отмечает конец школьного обучения и переход к выпускным экзаменам Отмечает окончание экзаменов и полное окончание школьного обучения
Юридический статус церемонии Не предполагает выдачи каких-либо документов Включает выдачу аттестата о получении среднего образовании с экзаменационными оценками
Время проведения церемонии Днем, в рамках школьного учебного времени Вечером, с продолжением на всю ночь. Встреча рассвета — «первого рассвета взрослой жизни»
Одежда Школьная форма, в том числе белые фартуки старого образца для девушек «Взрослая» праздничная одежда
Официальное разрешенный алкоголь Обычно отсутствует Присутствует в умеренных объемах
Фотографирование Делается совместный снимок учащихся и педагогов на ступенях школы; впоследствии он раздается всем выпускникам, иногда в форме альбома В советское время специальный общий снимок делался нечасто; в последние годы, с повышением доступности качественной техники, фото- и видеосъемка ведутся широко, снимки рассылаются в интернете
Концерт самодеятельности Концерт самодеятельности не проводится или проводится в меньшем размере, чем выпускной Проводится большой концерт самодеятельности выпускников и педагогов, в ходе которого как сквозная тема присутствует сохранение памяти о школе и программирование будущего
Присутствие младших школьников Присутствуют, поздравляют выпускников, как бы символизируя их в прошлом Не присутствуют
Символика обряда Направлена преимущественно «в прошлое», предполагает осмысление прошедшей школьной жизни Направлена преимущественно «в будущее», предполагает программирование успешной взрослой жизни
Тип обряда Преимущественно обряд сегрегации, прощания со старой, школьной жизнью Преимущественно обряд инкорпорации, вхождения в новую взрослую жизнь

Итак, обращает на себя внимание тот факт, что современные обряды перехода выстраиваются согласно традиционным схемам, восходящим к архаичным.

Существует антропологическая логика проведения ритуального действия, и эта логика диктует новые формы, в целом не выходящие за рамки традиционных схем. В основе лежит потребность социальных институтов и взрослеющих молодых людей в ритуальном оформлении действий перехода, в придании им торжественности.

Потребность удовлетворяется системой образования, сферой услуг и, конечно, самими участниками перехода — некоторые ритуальные формы (как, например, белые фартуки на Последний звонок) возникают спонтанно, вследствие стихийной «низовой» инициативы.

Дмитрий Громов