Чем может быть интересна нам Античность сегодня
В книге «Музей апокалипсиса: Что Помпеи рассказывают об истории
человечества» («Альпина нон-фикшн»), переведенной на русский язык Натальей Вавилиной, директор Археологического парка Помпей Габриэль Цухтригель рассказывает, как изучение прошлого позволяет оказаться в самой гуще событий, и как воссоздание картин ушедшего мира позволяет расширить и переосмыслить мир современный.
Предлагаем вам ознакомиться с фрагментом, который посвящен дому двух бывших рабов — вольноотпущенные Авл Веттий Конвива и Авл Веттий Реститу разбогатели на торговле вином.
Веттии были двумя рабамиВозможно, один из них был вольноотпущенником другого: cp. B. Severy-Hoven. Master Narrative and the Wall Paintings of the House of the Vettii, Pompeii, Gender History Across Epistemologies 24.3, 2012. P. 540–580., получившими свободу, что часто практиковалось в эпоху императорского Рима. Но не только надежда на свободу должна была побуждать рабов верно служить своим хозяевам, ведь судьба раба была всецело в руках господина. С годами раб также мог стать обузой. Рабовладельцы рисковали тем, что им придется содержать немощных рабов, едва ли способствовавших росту производительности труда.
Поэтому освобождение было обоюдоострым решением: в худшем случае свобода для вольноотпущенника (liberti на латыни) означала потерю крыши над головой и голодную смерть. Под «свободой» тут подразумевался отказ хозяина содержать раба. Однако некоторым вольноотпущенникам удавалось самим обеспечивать себя, а иные достигали столь значительного богатства, что им могли позавидовать и многие рожденные свободными.
К этой последней категории вольноотпущенников и принадлежали Веттии: Авл Веттий Конвива и Авл Веттий Реститут. Часть своего состояния они, вероятно, заработали на торговле вином, широко распространенной в Помпеях, хотя местное вино считалось не лучшим. «Путник, ешь хлеб в Помпеях, но вино пей в Нуцерии» (соседний с Помпеями город), — советует надпись на стене.
Дом Веттиев хотя и не относился к самым большим в Помпеях, но и не считался маленьким и, прежде всего, был чрезвычайно богато украшен фресками и скульптурами. Нувориши, очевидно, не стеснялись демонстрировать свое новоприобретенное богатство.
Настенные росписи в доме Веттиев были почти полностью обновлены после землетрясения 62 года нашей эры. Они относятся, таким образом, к самым впечатляющим примерам «четвертого стиля». Четвертый стиль означает последнюю фазу помпейской настенной живописи. По всему городу встречаются также фрагменты росписей трех более ранних стилей.
В XIX веке археолог Август Мау (единственный иностранец, чей бюст установлен в галерее портретов знаменитых исследователей и директоров Помпей на террасе перед Антиква риумом) заметил, что различные стили настенной живописи в Помпеях относятся к разным эпохам. Четвертый стиль вошел в моду около 50 года нашей эры и доминировал в живописи на момент извержения Везувия в 79 году нашей эры. Он характеризуется обращением к мифологическим сюжетам, которые, как картины, украшают собой центральную часть стен, тогда как по бокам и в верхней части стен представлены иллюзорнофантазийные архитектурные виды.
До четвертого стиля в моде был третий, возникший около 15 года до нашей эры. Он значительно проще: на, как правило, красном или черном фоне изображены архитектурные детали, такие как колонны или фронтоны, они едва намечены и выглядят почти как абстрактные узоры. Часто встречаются египетские мотивы и орнаменты. Мифологические сюжеты встречаются реже, и решены они более индивидуально.
Третий стиль своей простотой и абстрактностью явно отличается от второго, который был в моде между 80 годом до нашей эры и 15 годом до нашей эры. Реалистичные, иногда изображенные в перспективе, сложные архитектурные пейзажи с колоннами, храмами и постаментами, часто почти иллюзионистическими, так, что кажется, будто в стене сделан проем. Тем самым второй стиль выдает свое сценографическое происхождение, о чем напоминают также изображения театральных масок. Мифологические сцены здесь встречаются крайне редко.
Первый стиль прослеживается со II века до нашей эры. С помощью живописи, а также рельефов из штукатурки он имитирует мраморную облицовку. Натюрморты или фигуративные сцены встречаются лишь изредка.
Роспись выполнялась по штукатурке, покрывавшей стены из бутового камня и раствора. Расписывались также таверны и относительно небольшие апартаменты. Только в самых скромных жилищах и комнатах рабов стены оставались вовсе не расписанными или даже не оштукатуренными, демонстрируя кладку.
Веттии, по-видимому, вложили много денег, чтобы расписать свой дом в соответствии с новейшими веяниями. Но со всем своим богатством они не могли сравниться с некоторыми старинными семьями (или теми, кто выдавал себя за таковых): те намеренно оставляли в своих домах более старые настенные росписи, иногда даже реставрировали их — примерно так, как если бы сегодня кто-то жил в доме с росписями или обоями XVIII века.
Таким образом, самые ранние стили встречаются в основном в богатых домах, как, например, в доме Фавна, самом большом доме Помпей, занимающем целый квартал. Он почти полностью декорирован в первом стиле, которому на момент извержения Везувия было уже около 200 лет. Тем самым владельцы показывали, что они происходят из знатной семьи, чья история уходит в глубь веков.
Этого не могли сделать Веттии, поскольку, как разбогатевшие вольноотпущенники, они скорее стремились вычеркнуть из памяти свое рабское прошлое. Греческие мифы и боги, украшавшие их дом, должны были продемонстрировать, что и в культурном отношении они достигли высшего слоя общества.
В одной из комнат, откуда открывался вид на сад в перистиле и где собирались, чтобы пить вино и вкушать пищу, на задней стене изображен обнаженный мужчина, привязанный к колесу. Образованный зритель узнавал в нем Иксиона, наказанного за то, что он хотел овладеть богиней Юноной, супругой Юпитера. Юнона, восседая на троне, присутствует при наказании. По этому изображению комнату иногда также называют «комнатой Иксиона».
В центре стены, слева от этой композиции, рассказывается еще более курьезная история: здесь мы видим гениального мастера Дедала, отца Икара, который собирался вместе с ним улететь с острова Крит на искусственных крыльях, но поднялся слишком близко к солнцу. Дедал демонстрирует царице Пасифае корову на колесах. Муж Пасифаи, Минос, царь Критский, разгневал морского бога Посейдона: вместо прекраснейшего быка он принес ему в жертву второсортного. В наказание Посейдон внушил жене Миноса страсть к быку. Изготовленная Дедалом корова была внутри полой, чтобы Пасифая могла в ней спрятаться и позволить быку оплодотворить себя. В результате чего должен был родиться Минотавр, фантастическое существо с человеческим телом и бычьей головой.
Если представить, как подвыпившая компания друзей Веттиев комментировала такие истории во время пира, то можно догадаться, в чем заключалась одна из основных функций этих изображений: они служили стимулом для бесед, в которых гости могли продемонстрировать как свою образованность (ведь нужно было знать содержание мифа, чтобы понять сюжет), так и блеснуть оригинальными или остроумными интерпретациями.
Подробнее читайте:
Цухтригель Г. Музей апокалипсиса: Что Помпеи рассказывают об истории
человечества / Габриэль Цухтригель ; Пер. с нем. [Натальи Вавилиной] — М. : Альпина нон-фикшн, 2026. — 218 с. + 32 с. вкл.