Как мир победил оспу
Историк медицины Фрэнк Сноуден считает, что для того, чтобы понять, что происходит в обществе, нужно учитывать не только экономические кризисы, войны и революции, но и инфекционные заболевания. В книге «Эпидемии и общество: от Черной смерти до новейших вирусов» (издательство «Альпина нон-фикшн»), переведенной на русский язык Марией Багоцкой и Павлом Купцовым, он рассказывает, как эпидемии влияли на религию, искусство, становление современной медицины и общественного здравоохранения. Предлагаем вам ознакомиться с фрагментом, посвященным тому, как оспа заставила врачей изобрести прививки — и почему у них сразу появились противники.
Для историков оспа особенная болезнь не только потому, что она значительно повлияла на культуру и общество, но еще и потому, что дала начало новому и самобытному подходу в сфере здравоохранения: профилактике заболевания поначалу методом вариоляции, а позднее — вакцинации. Вариоляция — древний народный способ, который практиковали в разных частях света, полагаясь на два простых наблюдения. Во-первых, вопреки принятой тогда медицинской философии, оспа явно была заразной. Во-вторых, люди повсеместно замечали, что переболевшие оспой никогда не заболевали ею снова. Прийти к таким выводам оказалось несложно: переболевших было много и почти у всех оставались от болезни заметные отметины. Так и родилась идея, что, нарочно заразив человека слабой формой оспы, можно навсегда защитить его от тяжелого и опасного для жизни недуга. Этот метод был известен под разными названиями — вариоляция, инокуляция, или прививка, по аналогии с садоводческими практиками.
Процедура вариоляции у разных народов и у разных врачей отличалась. Но, как правило, сначала производился забор содержимого пустулы у больного, переносившего оспу легко, без сливных или полусливных поражений. Врач помещал в пустулу нитку и давал ей пропитаться гноем. Затем при помощи ланцета врач делал надрез на руке у того, кого прививал, вводил нитку в надрез, фиксировал и оставлял на сутки. При удачном стечении обстоятельств примерно через 12 дней привитый заболевал оспой в легкой форме, за месяц претерпевал все стадии болезни, а в течение следующего месяца благополучно выздоравливал и приобретал пожизненный иммунитет. В XVIII в. это была распространенная практика на Ближнем Востоке и в Центральной Азии, но не в Европе.
Главным популяризатором оспопрививания в Англии, откуда весть о нем разнеслась по всей Западной Европе, была жена британского посла в Турцииледи Мэри Уортли Монтегю (1689–1762). Ее красота изрядно пострадала от тяжкого недуга, и когда леди Монтегю, живя в Стамбуле, узнала о местной традиции профилактики оспы, она решила защитить своих детей от болезни. Леди Монтегю вернулась в Англию в 1721 г. и, воодушевленная идеей спасти соотечественников от самого страшного убийцы XVIII столетия, решительно взялась за агитацию в среде образованной английской публики, призывая прививаться от оспы с помощью экзотической турецкой процедуры.
Леди Монтегю занимала видное место в обществе, была умна и беззаветно предана делу, поэтому агитация имела большой успех. В итоге своих детей привила сама принцесса Уэльская, и после этого вариоляция окончательно вошла в число общеприемлемых медицинских процедур. То, что эта практика действительно защищает от самого безжалостного убийцы столетия, стало понятно довольно скоро. Вариоляция быстро набирала популярность и со времен Возрождения, когда впервые внедрялись противочумные меры, стала первой настолько успешной стратегией борьбы с эпидемическим заболеванием. Неудивительно, что впервые широкое признание техника вариоляции получила именно на Британских островах, ведь в Англии того времени оспа бушевала как нигде больше. Вскоре новинку оценила и прогрессивная общественность Франции, Италии, Швециии Нидерландов. Прививка от оспы удостоилась внимания французских философов, которые считали ее внедрение торжеством разума и прогресса. В Старом Свете ярыми апологетами вариоляция были Вольтери Шарль Мари де ла Кондамин, а в США — Бенджамин Франклин и Томас Джефферсон. После долгих колебаний Джордж Вашингтон рискнул и отдал приказ об оспопрививании всего состава Континентальной армии, чем, возможно, обеспечил победу в Войне за независимость. Российская императрица Екатерина Великая вызвала из Лондона английского врача, чтобы тот сделал ей прививку от оспы, и вскоре примеру царицы последовали дворяне. В итоге в XVIII в. и в Европе, и в Америке очередную волну оспенной эпидемии удалось остановить с помощью первых практических мер здравоохранения, направленных на борьбу с этим заболеванием.
Однако с точки зрения профилактики вариоляция была процедурой довольно спорной. Ее плюс — надежная защита от тяжелейшего заболевания. Но это происходило только при условии, что все требования процедуры были тщательно соблюдены. Во-первых, материал для прививки можно было брать только у тех, кто болел оспой в легкой форме. В случае ошибки прививаемый мог погибнуть или остаться калекой. Во-вторых, прививаться разрешали только абсолютно здоровым. Перед процедурой был предусмотрен подготовительный период в несколько недель, когда кандидат на прививку жил по строгому распорядку, соблюдал диету и делал физические упражнения, чтобы укрепить организм. И наконец, в-третьих, благоприятный итог прививания обеспечивал случайный фактор, о значимости которого в то время никто не догадывался: инфекцию ослаблял сам путь, которым она проникала в тело. Поскольку ворота инфекции открывали с помощью ланцета и нити, вирус оспы проникал в организм через кожу, что в естественных условиях невозможно. Современная медицина считает, что это снижало вирулентность патогена. Большинство привитых методом вариоляции заражались легкой формой оспы. Болезнь все равно протекала неприятно, но зато не влекла за собой серьезных осложнений и увечий, обеспечивала пожизненный иммунитет и навсегда избавляла от опасений заразиться.
Но, с другой стороны, вариоляция представляла собой кустарную процедуру и несла серьезные риски как для прививаемого, так и для общества в целом. Обходилась она дорого и занимала три полных месяца: первый месяц отводился на подготовку, весь второй месяц человек болел, а в течение третьего выздоравливал. И на каждом этапе ему требовалось врачебное наблюдение. Столь непростое мероприятие могли позволить себе только те, кто располагал деньгами и временем. Кроме того, процедура все же представляла угрозу для прививаемого. Точно предсказать, насколько вирулентен окажется привитый таким образом вирус, невозможно, поэтому иногда вариоляция оборачивалась тяжелой болезнью, которая в итоге могла привести даже к смерти пациента или увечьям. Согласно статистике, от последствий вариоляции умирали 1–2 процента привитых, а среди тех, кто заразился оспой естественным путем, смертность составляла 25–30 процентов.
К тому же для прививки использовали вирус натуральной оспы, человеческой, поэтому присутствовал риск эпидемической вспышки, а то и полномасштабной эпидемии. Именно по этой причине в Лондоне учредили специальную больницу двойного назначения — для профилактики оспы и борьбы с ней. Там проводили процедуру вариоляции, а затем наблюдали за привитыми, которые были изолированы в больнице все время, пока оставались источником инфекции, а значит, и потенциальной угрозой для общества. Поэтому вокруг практики вариоляции всегда шли оживленные споры между теми, кто считал ее спасением, и теми, кто сомневался, что в конечном счете она спасает больше жизней, чем губит.
В XVIII в. оспа в Англии бушевала повсеместно, а оспопрививание методом вариоляции не оправдывало надежд и внушало опасения — на этом фоне и произошло одно из бесспорно выдающихся открытий в истории медицины: врач Эдвард Дженнер (1749–1823) разработал метод вакцинации. Чтобы объяснить, в чем заключался этот прорыв, требуется пояснение: вирус натуральной оспы (Variola major) принадлежит к роду ортопоксвирусов (Orthopoxvirus), к которому относится и вирус коровьей оспы. Натуральная оспа поражает исключительно людей, а коровья — преимущественно крупный рогатый скот. Однако в определенных условиях вирус коровьей оспы может преодолеть межвидовой барьер и передаться от коров человеку. У людей он вызывает легкое заболевание, которое тем не менее надолго обеспечивает перекрестный иммунитет к человеческой оспе.
В Британии в XVIII в. коровьей оспой чаще всех заражались доярки. И Дженнер, практикующий врач из городка Беркли в графстве Глостершир, обратил внимание на очевидную закономерность, углядеть которую сумел бы только медик, работающий в сельскохозяйственном регионе, где было много молочного производства, и только во времена широкого распространения оспы. Он заметил, что доярки, переболевшие коровьей оспой, никогда не болели человеческой. Дженнер не первый обратил внимание на эту взаимосвязь, но именно он впервые подтвердил свое наблюдение, изучив истории болезни местных доярок, а затем приступил к исследованиям. Первый эксперимент он провел в 1796 г.: уговорил своего садовника привить его восьмилетнему сыну сначала коровью оспу, полученную от доярки, а затем живой вирус человеческой оспы. Дженнер назвал эту процедуру «вакцинация» от латинского слова vaccinus, что значит «коровий».
Современная этика сочла бы подобный эксперимент над ребенком неприемлемым. К счастью, мальчик легко перенес коровью оспу и не заболел после того, как его заразили натуральной. Дженнер благоразумно выждал еще два года, прежде чем повторить эксперимент на еще 15 добровольцах. Результаты были успешные, и на их основании Дженнер описал возможности вакцинации в небольшом, но монументальном труде 1798 г. «Исследование причин и действия Variolae Vaccinae, болезни, обнаруженной в некоторых западных графствах Англии, особенно в Глостершире, и известной как „коровья оспа “».
Гениальность Дженнера заключалось в том, что он смог осознать важность своего эксперимента: он понял, что нашел способ искоренить оспу во всем мире. Еще в 1801 г. он прозорливо вывелEdward Jenner, On the Origin of the Vaccine Inoculation (London: D. N. Shury,1801), 8. заключение: «Конечным результатом этой практики должно стать полное уничтожение оспы, этой страшнейшей для людского рода напасти». Именно поэтому британский парламент в скором времени объявил вакцинацию одним из величайших открытий в истории медицины. Оно легло в основу нового подхода в сфере общественного здравоохранения, который доказал эффективность в борьбе не только с оспой, но и с целым рядом других заболеваний, в их числе полиомиелит, столбняк, бешенство, грипп, дифтерия и опоясывающий лишай. Ученые продолжают разработку новых вакцин в надежде победить и другие инфекции, в частности малярию и ВИЧ/СПИД.
После 1798 г. Дженнер всю оставшуюся жизнь посвятил кампании по борьбе с оспой. Он смог быстро заручиться поддержкой влиятельных соратников в лице папы римского Пия VII, итальянского врача Луиджи Сакко, французского императора Наполеона и президента США Томаса Джефферсона. Благодаря их участию вакцинация стала главным орудием здравоохранения.
В отличие от вариоляции, которую делали на основе вируса натуральной оспы, вакцинация несильно угрожала здоровью прививаемого, а для общества и вовсе не представляла опасности, поскольку производилась вирусом коровьей оспы, а не человеческой. Но вакцинация была сопряжена с другими проблемами, и это осложняло и тормозило кампанию против оспы. Были опасения, что предложенная Дженнером техника, когда прививаемый получал живой вирус от человека, переболевшего коровьей оспой, может стать причиной передачи и других заболеваний, в частности сифилиса. К тому же Дженнер упорно настаивал, что вакцинация обеспечивает пожизненный иммунитет, и противоречащие этому данные отвергал. Но вакцинация действительно обеспечивала временную защиту. Когда же появились доказанные случаи заражения натуральной оспой среди вакцинированных, это сильно дискредитировало новый метод оспопрививания и подорвало доверие к нему. Позже было доказано, что иммунитет, полученный в результате вакцинации, сохраняется около 20 лет и для обеспечения пожизненной защиты нужна ревакцинация.
Самонадеянность Дженнера, помноженная на несколько неудачных случаев, и общие опасения насчет безопасности процедуры настроили общественность против вакцинации, что еще больше затормозило кампанию оспопрививания. В XIX в. антивакцинаторство стало одним из наиболее массовых народных движений в Европе и США. Вокруг оспопрививания велись самые ожесточенные дискуссии той эпохи. Антивакцинаторские настроения усиливались на волне борьбы за свободу выбора, на которую государство явно пыталось посягнуть, а также на фоне религиозной убежденности, что вводить в человеческое тело какие-то коровьи ткани противоестественно и богопротивно. Скрывался за этим страх перед наукой и ее потенциально опасными достижениями. Эта тревога находила выражение в бесчисленных карикатурах. На них, например, изображали рогатых жертв прививки, которые превращались в животных прямо на глазах у изумленной публики и незадачливого вакцинатора. Бенджамин Мозли, один из докторов того времени, сумел достичь в антипрививочной истерике морального дна, заявивЦит. по: Sam Kean, «Pox in the City: From Cows to Controversy, the SmallpoxVaccine Triumphs,» Humanities 34, no. 1 (2013), https://www.neh.gov/humanities/2013/januaryfebruary/feature/pox-in-the-city., что дамы, прошедшие процедуру Дженнера, «уйдут бродить по полям в надежде до у быков». Ходили и лукавые кривотолки, что Дженнер-де тайный пособник Французской революции и истинная его цель — подорвать социальный порядок в родной стране. К протестному движению присоединились и некоторые адепты вариоляции, опасаясь, что вакцинация потеснит их на рынке оспопрививания.
Такое положение дел очень беспокоило Чарльза Диккенса, и он, считая, что абсурдное антивакционное сопротивление тормозит столь необходимый обществу прогресс, решил привлечь внимание к проблеме романом «Холодный дом». Все то, что его героиня Эстер Саммерсон пережила, оказавшись на грани жизни и смерти, все ее переживания о своем облике, искаженном оспой, были призваны напомнить публике, что не стоит пренебрегать простым и доступным методом профилактики болезни, разработанным Дженнером. Иначе незавидная участь Эстер может постичь любого.
Тем не менее пророчество Дженнера в конечном итоге сбылось. Спустя 200 лет после первой вакцинации эта процедура стала практически абсолютно безопасной и совсем простой благодаря новым технологиям заморозки и сушки, которые облегчили хранение и транспортировку вакцин, а также пневматическому безыгольному инъектору. Эти изобретения сделали вакцинацию возможной даже в труднодоступных тропиках и самых неблагополучных регионах. К этому добавились беспрецедентные административные меры, в 1959 г. положившие начало глобальной кампании вакцинирования, — и натуральная оспа была уничтожена во всем мире. Последний раз заражение этим вирусом произошло в Сомали в 1977 г., а в 1980 г. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) объявила о полной победе над оспой.
Дейл Бамперс, работавший в составе сенатского подкомитета по труду, здравоохранению и социальному обеспечению, выступая в 1998 г. в Конгрессе США, дал экономическую оценку вложений и результатов той кампании. По его словам, общая стоимость международной программы по искоренению оспы составила 300 млн долл., из которых 32 млн долл. внесли США. Сенатор заявилUnited States Congress, Committee on Appropriations, Subcommittee onDepartments of Labor, Health and Human Services, Education, and RelatedAgencies, Global Eradication of Polio and Measles, S. Hrg. 105-883, Special Hearing,United States Senate, One Hundred Fifth Congress, Second Session (Washington,DC: US Government Printing Offi ce, 1999), 2.: «Эти инвестиции окупились многократно. Помимо гуманитарного блага, которое принесло уничтожение этого свирепого убийцы, мы добились колоссальных экономических результатов. С момента окончательной ликвидации оспы все вложенные в кампанию средства США окупаются каждые 26 дней».
Также и по оценкам Счетной палаты США, экономия от ликвидации оспы составила в общей сложности 17 млрд долл. за счет прямых и косвенных расходов на вакцинацию, медицинское обслуживание и карантинные меры. По данным все той же счетной палаты, с 1971 г., когда оспа в США была ликвидирована и плановая вакцинация отменена, по 1988 г. среднегодовой экономический эффект для страны составлял 46 процентов от инвестиций в мировую кампанию. В результате планомерных международных усилий оспа стала первой и пока единственной инфекционной болезнью человека, которую удалось искоренить.
Подробнее читайте:
Сноуден, Ф. Эпидемии и общество: от Черной смерти до новейших вирусов / Фрэнк Сноуден ; Пер. с англ. [Марии Багоцкой и Павла Купцова] — М . : Альпина нон-фикшн, 2023. — 620 с.