«Земля, одержимая демонами: Ведьмы, целители и призраки прошлого в послевоенной Германии»

После окончания Второй Мировой войны немцам не хватало еды, жилья и медицинской помощи. Миллионы людей погибли, судьба многих была неизвестна, а выжившие мучились от физических и психологических травм. Обратиться за помощью было не к кому, и тогда единственным выходом стало иррациональное: тайные знамения, колдовство, паломничества, молитвы и народные целители. В книге «Земля, одержимая демонами: Ведьмы, целители и призраки прошлого в послевоенной Германии» (издательство «Альпина нон-фикшн»), переведенной на русский язык Натальей Колпаковой, историк Моника Блэк рассказывает, как уходящие в далекое прошлое традиции, общая неопределенность и пережитые во время войны ужасы толкали немцев к вере в сверхъестественное. N + 1 предлагает своим читателям ознакомиться с фрагментом, посвященным Бруно Гренигу — бывшему солдату и военнопленному, который стал самым знаменитым немецким целителем послевоенной эпохи.

Херфордское чудо

То, что история Грёнинга началась среди низких холмов Вестфалии, в таком традиционалистском буржуазно-торговом городе, как Херфорд, сегодня кажется столь же удивительно, что и тогда. Опрятный городок-труженик славился «здоровым предпринимательским духом», как написала одна газета в 1949 г., а также производством тканей, кухонной мебели, шоколада и сигар.

Безусловно, тысячи паломников, жаждущих встречи с чудо-доктором и вскоре хлынувших в город, осложнили и без того непростое положение Херфорда и, скорее всего, стали настоящей головной болью для мэра города Фрица Майстера. Майстер был представителем новой послевоенной элиты этого региона. Член Социал-демократической партии, смещенный с прежней должности нацистами в 1933 г., он являлся, как это называлось на послевоенном жаргоне с характерной для него образностью, политически «неотягощенным». Это необязательно делало его всеобщим героем, хотя Вестфалия поначалу поддерживала Адольфа Гитлера с несколько меньшим энтузиазмом, чем другие места, а сам Херфорд проявлял в этом деле еще меньше рвения, чем сопредельные вестфальские территории. Майстер был вполне подходящей фигурой для повседневного руководства, но демонстрация чудес и внезапный приток в город масс людей, жаждущих исцеления, создавали серьезные проблемы, пожалуй, самые серьезные в его послевоенной карьере на тот момент.

Разнообразие жалоб, с которыми люди приходили к Бруно Грёнингу в надежде на исцеление, было колоссальным: головные боли, астма и ишиас; кальциноз позвоночника, различные виды рака и нейрофиброматоз (вызывающий рост опухолей нервов); проблемы со щитовидной железой, кровообращением, ЖКТ, печенью, сердцем и средним ухом; синусит и артрит. У одних были травмы гортани, вывих бедра, тремор и различные формы паралича. Другие жаловались на церебральный паралич, сколиоз, ангину, эпилепсию, бессонницу, туберкулез и язву желудка.

Здоровье немцев было подорвано войной, за которой последовал период недостаточной медицинской помощи и нехватки нормального жилья. Более того, британская оккупационная власть, в чьей зоне находился Херфорд, придерживалась идеи, что, из соображений справедливости, стандарт жизни для немцев должен быть очень низким. Пайки оставались скудными, что, по мнению некоторых немецких медицинских работников, сыграло свою роль в «пугающем ухудшении» здоровья людей.

Особенно угрожающая ситуация как в Херфорде, так и в других частях страны сложилась после войны в области женского здоровья. Изнасилования, иногда многократные, влекли за собой многочисленные последствия, в том числе нежелательные беременности и расцветшие буйным цветом венерические заболевания. Женщины несли это бремя наряду с мужчинами. Поскольку огромное количество мужчин погибли, или оставались в плену, либо вернулись домой нетрудоспособными, именно женщины начали расчищать завалы, оставшиеся в маленьких и больших городах. Они занимались детьми, обеспечивали кров над головой и «мешочничали» в сельской местности, обменивая ценные вещи на еду, чтобы как-то прокормиться. В то же время, как и следовало ожидать, преобладающее большинство инвалидов после войны Херфордское чудо 71 составляли мужчины. В 1950 г. право на военную пенсию имело свыше 1,5 млн нетрудоспособных ветеранов, в том числе более 200000 ампутантов, 56000 человек со стойкими повреждениями головного мозга, 34000 человек с глазными протезами и 6600 слепых.

Здоровье детей также вызывало тревогу. Младенческая смертность оставалась на треть выше довоенной, по крайней мере до 1948 г. В городах дети страдали от глистов и рахита. Среди сирот и детей больных или многодетных родителей был выше риск недоедания, как показало клиническое исследование, опубликованное в 1948 г. в журнале The Lancet, но «алиментарное здоровье» являлось «второстепенной проблемой» по сравнению с «опасным социальным и психологическим окружением в разбомбленных городах». Кроме того, после войны многие дети рождались слишком маленькими и были более подвержены диабету и заболеваниям системы кровообращения, а также различным психическим расстройствам.

Самому Херфорду в целом посчастливилось, он меньше пострадал от войны, чем многие другие города. Тем не менее его неоднократно бомбили, и последствия были печальными. В результате этого в 1949 г. первейшей проблемой города была серьезная нехватка жилья. В ходе воздушных боев тысячи немцев из числа гражданских лиц были эвакуированы в относительно безопасный Херфорд, и после войны к ним добавилось почти 7000 беженцев, осевших здесь: одни были согнаны с бывших немецких территорий на востоке, другие мигрировали на запад из советской оккупационной зоны. Поскольку Херфорд являлся еще и одной из баз операций для британского военного руководства (так называемой Контрольной комиссии в Германии), оккупационные силы реквизировали под свои нужды больше 600 домов, выселив около 6500 жителей.

Множество страждущих, собравшихся в Херфорде весной 1949 г., лишь усугубили жилищную проблему. В то же время толпы паломников раздражали представителей британских военных властей, живших возле Вильгельмсплац, и вскоре они явились с визитом. Если этот беспорядок не прекратится, сказали англичане, у них не останется иного выхода, кроме как реквизировать дополнительные дома для своих сотрудников в более спокойных районах города. Давление на городские власти нарастало.

В конце апреля главный санитарный врач, некто доктор Зиберт, вызвал Грёнинга в свой кабинет на разговор. Грёнинг в ответ организовал пресс-конференцию в доме Хюльсманов, в которой участвовали Майстер и другие местные управленцы. Через несколько дней Майстер вернулся и в присутствии примерно 120 свидетелей, находившихся в гостиной, объявил о запрете: «Начиная с этого момента» Грёнинг должен отказаться от «практики целительства». Однако чудо-доктора нелегко было переубедить. Столкнувшись с запретом, он (или кто-то, действовавший от его имени) повысил ставки, развесив по городу листовки с призывом к тем, кто ищет исцеления: если они хотят его увидеть, то должны получить разрешение у врача или Майстера.

Скоро на рабочий стол Майстера начали поступать прошения, в которых его умоляли нарушить правила и позволить аудиенцию у целителя. Мужчина по имени Фриц Т., страдавший тендинитом, проблемами с почками, артритом и ревматизмом и передвигавшийся в инвалидном кресле с 1935 г., написал Майстеру, что, хотя всего лишь «мог поговорить с герром Грёнингом через окно», он «чувствовал себя более подвижным, ему становилось значительно лучше». Укоряя затравленного городского главу, Фриц Т. выразил пожелание, «чтобы те, кто запретил герру Грёнингу практиковать, провели хотя бы четыре недели такими же больными, как я, сидя в инвалидном кресле, как приходится мне».

Новости о херфордском чуде, начавшемся как драма одного города, быстро распространились, причем это происходило одновременно со знаменательным политическим событием— учреждением 23 марта 1949 г. Федеративной Республики Германия.

Местные жители сразу соотнесли историческую дату — создание второй Германской республики — и соответствующие идеалы демократии, справедливости и эгалитаризма с ситуацией в Херфорде. «Нельзя слушать только докторов», — уловил репортер чьи-то слова в группе сторонников Грёнинга, собравшихся в здании городского совета, чтобы протестовать против недавнего запрета. Нужно прислушиваться и «к людям, как требует того демократия». Некоторые граждане подавали язвительные жалобы в популистском духе. По мнению жителя маленькой близлежащей общины, в запрете не было «ни следа демократии, поскольку он был принят против воли масс». Это был «удар по лицу недужных», доказывал этот гражданин, уподоблявший запрет «мерам, обычным для Третьего рейха».

Горячее принятие Грёнинга общественностью представляется отчасти негативной реакцией на преследование непрофессиональных целителей со стороны нацистской партии. Германия имела долгую историю нетрадиционной и магической медицины: начиная с создания немецкого национального государства практически любой, кто хотел заниматься целительством, мог делать это в согласии с действовавшим де-факто принципом Kurierfreiheit, или «свободы лечить». Сам Отто фон Бисмарк однажды провозгласил в рейхстаге, что государство не имеет права запрещать оказание помощи теми, кто наделен «талантом исцелять, дарованным Богом и природой». Хотя принцип Kurierfreiheit никогда не был абсолютным, от истоков Германской империи в 1871 г. до начала Второй мировой войны в стране процветало множество врачебных искусств. Миллионы человек посещали магнетизеров и гипнотерапевтов, натуропатов и гомеопатов, радиотерапевтов и гидротерапевтов, мастеров работы со звездным маятником, травников и иридологов, целителей, лечивших наложением рук и молитвой, деятелей антропософской медицины и многих других. К 1933 г., когда к власти пришла нацистская партия, на каждых десять докторов приходилось около трех народных целителей. По оценкам одного видного врача, недипломированные целители лечили больше половины всех болезней. Всего за один месяц 1934 г. больше четверти миллиона человек заплатили собственные деньги — поскольку услуги целителей, в отличие от врачебных, не покрывались страховкой—за прием у лекарей-любителей.

Национал-социалисты поначалу относились к такой медицине двойственно. Лекарей-непрофессионалов поддерживал ряд очень влиятельных нацистов и членов высшего руководства Третьего рейха, например секретарь Гитлера Рудольф Гесс и глава СС Генрих Гиммлер. Издатель Der Stürmer* Юлиус Штрейхер возглавлял Ассоциацию народных целителей Германии. Клиники гомеопатической и естественной медицины были созданы в Берлине, Кёльне, Штутгарте, Мюнхене и других городах. Однако государство, развернувшее масштабную евгеническую кампанию и готовившееся к войне против всех, едва ли могло себе позволить значительные уступки травникам. В 1939 г. нацистское государство положило конец принципу Kurierfreiheit, приняв новый закон, запрещавший лекарям-любителям принимать больных, не получив государственную лицензию. Закон стал попыткой регламентировать «практику целительских искусств… в профессиональном или коммерческом отношении» и управлять «профессиональной диагностикой, лечением или облегчением болезней, разного рода нарушений или ран». Поправка 1941 г. пошла дальше, закрутив гайки в отношении медицинских практик, казавшихся властям оккультными.

*
Прим. пер.

По мере того как Бруно Грёнинг становился знаменитым, многие высказывали мнение, что запрет на народное целительство — закон «нацистский», от которого нужно избавиться наряду с другими законами той эпохи. Однако спор по поводу Грёнинга начал приобретать явные политические аспекты не только потому, что целитель продолжал нарушать как запрет на деятельность лекарей-любителей, так и принятый в Херфорде эдикт против него. Разногласия также дали гражданам возможность рассказать свои истории, озвучить собственные страдания. В потоках писем, адресованных Майстеру, авторы описывали удручающие подробности испытываемых ими мучений и нездоровья, своих несчастий на войне и после нее. Например, Вальтер С. из Люденшайда объяснял свой «хронический мышечный ревматизм» «ужасным обращением» во французском лагере для военнопленных. После пережитого там его «психологическое равновесие пошатнулось». С тех пор Вальтер С. ходил с большим трудом и едва мог говорить с кем бы то ни было. «Я потерял веру в человечество и в медицинскую науку», — писал он.

Многие письма, получаемые Майстером, приходили от родителей больных детей или детей-инвалидов. Мужчина по имени Густав Б., прочитавший о событиях в Херфорде в газетах, хотел встречи с Грёнингом для своей пятилетней дочери, неспособной ни говорить, ни ходить. Одна мать, Хильде Р., изложила в письме «огромную просьбу». Ее шестилетняя дочь была слишком маленькой для своего возраста и не могла говорить «или как следует понимать, что ей говорят». Хильде Р. показывала дочь некоторым знаменитым докторам, включая «профессора Ибрагима из Йены». Юсуф Ибрагим был прославленным немецким врачом египетского происхождения. Лишь намного позже станет известно, что он участвовал в «эвтаназировании» детей-инвалидов при Третьем рейхе. Не исключено, что дочери Густава Б. и Хильде Р. — а возможно, и Дитер Хюльсман — избежали этой участи лишь потому, что были слишком малы, чтобы врачи рекомендовали эту процедуру по отношению к ним.

Наконец, комиссия врачей из Херфорда и соседнего Билефельда немного смягчилась под давлением общественности и предоставила Грёнингу возможность «подвергнуть свое искусство целителя проверке» в любой университетской клинике в британской зоне или в ближайших больницах. Грёнинг, однако, отказался. Он не считал себя «народным целителем», как он позже пояснил.

Каким же целителем он был? И от чего исцелял?

***

Именно это пытался выяснить суперинтендент протестантской церкви Херфорда пастор Герман Кунст в ходе цикла интервью с Грёнингом в мае 1949 г., а также в разговорах о нем со «множеством очень разных людей». Священник был видной фигурой местного уровня: он надзирал за несколькими церковными приходами после войны, когда христианские церкви оставались единственными нетронутыми институциями.

В дальнейшем он сделал блестящую карьеру в Церкви и в консервативной национальной политике и в конечном счете стал деятелем такого масштаба, что президент Федерации обращался к нему с публичными поздравлениями по случаю дня рождения. В написанном впоследствии отчете Кунст перечислил ряд основных фактов биографии Грёнинга. Чудо-доктор был католиком. Он не завершил образования и не выучился никакой профессии. У него не было «предвидения относительно своего целительства», и он никогда не изучал медицину. Грёнинг не получил свои знания от людей, согласно его объяснениям. Не читал книг или газет. Резко осуждал гипноз, который связывал с магией и считал негативным явлением. Дар, по его словам, достался ему от Бога. Кунст также описал несколько своеобразных штрихов, о которых узнал от других людей: семья Хюльсманов «засвидетельствовала, что он очень мало ел и практически не нуждался в сне».

Грёнинг, описывал Кунст, проводил долгие часы с одним пациентом. Затем мог просто сказать: «Вы здоровы» или «Вы поправитесь к такому-то сроку». Он умеет излечивать людей на расстоянии, как сообщил Кунсту сам Грёнинг. Все, что ему было нужно, — обрывок бумаги от больного с сообщением: «Я прошу, чтобы меня исцелили». Местные жители высказывали о Грёнинге самые разные мнения, «одни воспринимали его как нового Мессию, другие — как мошенника», отмечал Кунст. Однако «правда в том», писал пастор, что «люди, которых я знаю, избавились от былых страданий и болей с тех пор, как встретились с Грёнингом, и обрели новую жизнь, у других прежние боли вернулись через недели или месяцы». Кунст «не видел причины считать, что герр Грёнинг стремится использовать свой дар, чтобы разбогатеть». Напротив, Грёнинг заявлял, что хочет «оставаться бедным человеком». Он рассказывал, что отклонял крупные суммы денег, обещанные за лечение богачей, говоря, что хочет служить обществу, а тех, кого вылечил, призывал посвятить свою жизнь самопожертвованию. Эти добродетели Кунст счел соответствующими христианскому взгляду на мир, но также высказал опасение теологического характера. Грёнинг обращался к толпам от имени Иисуса, поведал Кунст, но «добивался только телесного исцеления» — не прощения.

Кунст, разумеется, полагал, что Грёнинг своего рода религиозный целитель, и в каком-то смысле он им и был. Он много говорил о Боге, утверждал, что его исцеляющая сила исходит от Бога, заявлял, что лечит от имени Бога. Однако если пастор Кунст, поднаторевший в христианской теологии, вел речь о грехе и прощении, то Грёнинг — о духе зла. В начале июня в херфордской газете Freie Presse со ссылкой на «надежный источник» описывался недавний визит Грёнинга на соседнюю ферму, где заболели несколько человек. Грёнинг рекомендовал выкопать у границы земельного владения яму полметра глубиной. Фермеру нужно было найти там корень старого мертвого дерева. Если обрубить его, сказал Грёнинг, это изгонит злой дух соседа и рассеет проклятие, терзающее фермера и вызывающее болезнь его семьи.

Это было любопытно — как и многократные утверждения Грёнинга, что он будет помогать только «добрым» людям. По сообщению Кунста, если Грёнинг «позволял себе откликнуться на слезы злого человека, то после этого у него два или три дня был сильный жар». Добро и зло — это были состояния, способность чувствовать которые Грёнинг часто себе приписывал; это было то, что он ощущал в человеке и что отличало того как носителя благой или дурной воли. В воспоминаниях одного современника описан случай, когда Грёнинг велел посетителю убедиться, что некая женщина уже не живет рядом с ним, пояснив: «Она одержима Сатаной». Носители зла могли сделать других людей больными. Кроме того, Грёнинг всегда обращал внимание на то, как даже добрые намерения могли превращаться в зло. Целитель объяснил пастору Кунсту, что с детства умел помогать людям и много раз испытывал свои дарования, чтобы убедиться: они от Бога, а не «снизу», то есть от дьявола. Грёнинг утверждал, что излеченные им люди, совершившие в дальнейшем злодеяния, будут наказаны: они потеряют обретенное здоровье. На каком-то уровне быть больным означало преступить границу, совершить дурное дело. Болезнь служила наказанием за недостойное поведение. Однако различались степени. Одни проступки и болезни можно исцелить, другие — нет, поскольку не каждый заслуживает исцеления. В прессе цитировались слова Грёнинга, что он станет помогать только «достойным».

Грёнинг действительно был религиозным целителем, но не тем, что шепчет благочестивые молитвы у постели страждущего. Духовность его врачевания не сводилась к одному аспекту. С одной стороны, он говорил от имени Бога и Божественной энергии, с другой — вел речь о «злых людях», заражавших корни дерева демонической порчей и делавших своих соседей больными. «Злые люди» — в народе старый синоним слова «колдуны». Чтобы понять эту часть целительства Грёнинга, мы должны немного познакомиться с методами немецкой народной медицины. Нам нужно кое-что узнать о колдовстве.

Подробнее читайте:
Блэк, М. Земля, одержимая демонами: Ведьмы, целители и призраки прошлого в послевоенной Германии / Моника Блэк ; Пер. с англ. [Натальи Колпаковой] — М.: Альпина нон-фикшн, 2022. — 354 с.