Заметной новостью прошедшей недели стала пресс-конференция совещательного комитета по МКС. На ней было объявлено, что в процессе посадки корабля «Союз» произошла частичная разгерметизация спускаемого аппарата. Насколько это было опасно? Часто ли случаются подобные происшествия? И что могло быть причиной такой пресс-конференции?
В процессе посадки корабля «Союз МС-02» в момент раскрытия основного парашюта деталь парашютной системы ударила по стенке парашютного контейнера, из-за чего там образовалась трещина размером 3,5 сантиметра, через которую началась утечка воздуха. Различные источники расходятся в определении детали-«виновника». По мнению журнала «Новости космонавтики», это вертлюг — деталь, предотвращающая скручивание строп и тросов парашюта, но, по словам представителя РКК «Энергия», причиной была пряжка стяжного ремня тормозного парашюта. Пресс-служба Роскосмоса
, что происшествие носит случайный характер и меры для предотвращения его повторения уже приняты.
Парашютная система корабля «Союз» состоит из вытяжных, тормозных, основного и запасного парашютов.
Система крепления парашюта к спускаемому аппарату выглядит так:
Вертлюг крупным планом:
На доступных фотографиях парашютного отсека никаких следов трещины не заметно.
В общем случае разгерметизация космического корабля — очень опасная вещь, которая один раз уже привела к гибели космонавтов на «Союзе-11», но конкретно в данном случае опасность была минимальной. Прежде всего, после горького опыта «Союза-11» космонавты выполняют потенциально опасные операции (старт, стыковка, посадка) в скафандрах. Далее, авария произошла в тот момент, когда спускаемый аппарат уже был в плотных слоях атмосферы. Основной парашют начинает раскрываться на высоте 10,5 километра, но за время его полного раскрытия корабль успевает снизиться на три километра.
Даже если бы отверстие было бы в разы больше (иначе воздух вытекает слишком медленно) и экипаж был бы без скафандров, ничего страшного им бы не грозило. В конце концов, при штатной посадке всего на два километра ниже открывается дыхательный клапан, выравнивающий давление внутри и снаружи. Ну и, наконец, поскольку происшествие было связано с алгоритмом раскрытия основного парашюта, оно никак не могло случиться на орбите.
В официальном сообщении Роскосмоса говорится, что «все операции по спуску с орбиты и приземлению прошли штатно». Кто-то может подумать, что эту аварию от нас пытались скрыть, но это не так. Происшествие было описано в № 6 журнала «Новости космонавтики» за этот год, на который может подписаться любой желающий. И ругать пресс-службу Роскосмоса за то, что аварию не упомянули, не стоит. Дело в том, что любая космическая миссия любой страны сталкивается с массой различных мелких происшествий, которые не помешали выполнению программы полета и обычно интересны только специалистам и энтузиастам космонавтики.
Например, в тот же день 10 апреля на «Союз МС-02» было еще одно происшествие — после отстыковки корабля от МКС на нем было обнаружено повышенное парциальное давление кислорода (26 процентов, в 1,23 раза выше нормы). В начале этого года при подготовке к старту «Союза МС-04» обнаружили негерметичность одного из клапанов. На «Союз МС-03» 19 ноября на 14 витке полета произошла авария датчиков угловых скоростей, сорвавшая построение тестовой ориентации в орбитальной системе координат. Старт «Союза МС-02» был отложен из-за зажатого кабеля. Стыковку «Союза ТМА-19М» 15 декабря 2015 года осложнила проблема с двигателем ориентации. На «Союзе ТМА-20М» 19 марта 2016 года пришлось перейти на резервную аппаратуру «Курс-А» из-за неустойчивой работы основного комплекта. И это только за два последних года.
У других стран творится то же самое. Внимательное чтение историй полетов, например шаттлов, показывает такое же изобилие мелких аварий — на STS-135 вышли из строя два бортовых компьютера, на STS-134 старт отложили из-за отказа обогревателя вспомогательной силовой установки и так далее. Так что если бы штатным полетом считалось отсутствие проблем вообще, такие полеты случались бы раз в несколько десятилетий.
Тревожным признаком было бы нарастание потенциальной опасности аварий. Но этого не наблюдается. С начала XXI века самые серьезные аварии «Союза» были в 2007-2008 годах, когда из-за отказа одного из пироболтов не происходило полное разделение спускаемого аппарата и агрегатного отсека, из-за чего первый входил в атмосферу «вверх тормашками». Наверху слой теплозащиты тоньше, поэтому «Союз ТМА-10М» и «Союз ТМА-11М» находились в серьезной опасности. К счастью, корабль «Союз» спроектирован очень хорошо, агрегатный отсек отгорал и отваливался раньше, чем заканчивался ресурс верхней теплозащиты, а дальше спускаемый аппарат ориентировался правильным образом под собственным весом.
Пироболт следующего корабля, «Союз ТМА-12М», тоже оказался под подозрением, поэтому его сняли на одном из выходов в открытый космос. Но проблему сумели решить, подобные происшествия не повторялись, и за прошедшие десять лет не было настолько же опасных аварий.
Для паники причин нет, но и благодушествовать не стоит — космическая техника сложна, а опасности космоса совершенно реальны. Только качество проектирования и выполнения работ может предотвратить по-настоящему опасные проблемы.
Отдельный вопрос состоит в том, почему вообще эта история подняла шум? Увы, работа техники проще и понятней того, что делают люди, и вместо четкого ответа мне приходится дать список возможных версий.
«Пророк в чужом отечестве». Отечественные СМИ не читают журнал «Новости космонавтики», поэтому содержание пресс-конференции, пересказанное на портале SpaceNews, стало для них новостью. В пользу этой версии говорит то, что в западных СМИ не заметно особого интереса к этой истории, а вот отечественные издания ее перепечатывали достаточно активно.
«Конструктивная паранойя». У космических агентств разные подходы к организации пилотируемых полетов, и какие-то события могут восприниматься NASA острее, чем Роскосмосом. Например, на «Союзе» и МКС есть панели метеоритной защиты, которые были добавлены по требованию NASA, но считаются излишними Роскосмосом. NASA контролирует создание нескольких пилотируемых кораблей, и для него логична забота о безопасности экипажа, поэтому эту историю могут использовать как пример, чтобы повышать надежность уже своих кораблей.
«Политические интриги». Упомянутый выше источник SpaceNews говорит о сомнениях в надежности российских кораблей, но, поскольку это не указано как цитата, более вероятно, что это мнение журналиста, написавшего материал. Остается надеяться, что комитет не занял пристрастной позиции и не пытается представить российские корабли менее надежными и более опасными, чем они есть.
В уже не таком далеком будущем NASA перестанет покупать места на «Союзах», и это нормально. Главный вопрос заключается в будущем сотрудничестве. Обнародованное на 68 Международном астронавтическом конгрессе заявление о сотрудничестве Роскосмоса и NASA было отличной новостью, и сейчас было бы очень печально увидеть силу, лоббирующую отказ от него. Сегодня большие космические проекты страны могут создавать только вместе, и чем больше будет участников в проекте станции Deep Space Gateway на лунной орбите, тем больше и функциональнее она будет.