Мы непрерывно взаимодействуем с временем: объективно, когда глядим на часы, и субъективно, на психологическом уровне. Субъективное восприятие времени, кстати, отличается от других типов восприятия тем, что у времени отсутствует стимульная энергия, которая воздействовала бы на человека. Однако измерение физического времени — вполне нормальный процесс для каждого из нас, а значит, течение времени доступно нашему восприятию. В современной психологии существуют две позиции, с которых можно смотреть на психологию времени: время как количественная характеристика и как качественная. О них мы и поговорим, а также коснемся следующих вопросов: от чего зависит искажение времени и почему восприятие его меняется, как управлять своим временем и использовать его максимально эффективно?
Современная биология говорит нам, что механизмы восприятия времени связаны с биологическими часами человека: предполагается, что в нас происходят физиологические процессы, благодаря которым отсчитываются «кванты времени» [Моисеева Н.И., 1975]. Из этого делается вывод, что изменение скорости протекания биологических процессов меняет и наше восприятие. В подтверждение этой теории было показано, что при повышении температуры тела человек начинает переоценивать количество прошедшего времени, а при понижении — недооценивать [Hancock P.A., 1993]. Доказательства были получены и при работе с фармакологическими препаратами: при усилении метаболизма происходит переоценка времени; при употреблении же определенных наркотических веществ происходит замедление субъективного ощущения времени [Гусев А.Н., 2007].
С точки зрения современной психологии, время субъективно ускоряется, если: 1) увеличивается концентрация событий на период времени [Ornstein R.E., 1969]; 2) возрастает сложность стимулов [Шиффман Х.Р., 2003]; 3) возрастают усилия, требуемые для переработки информации [Шиффман Х.Р., 2003]; 4) возрастает внимание, направленное на оценку времени [Brown S. W., 1985]. Существуют и другие взгляды: субъективное время зависит от видимого пространства (чем меньше его размер, тем медленнее течет время) [Cohen J., Hensel C.E.M, Sylvester J.D., 1953]. Курт Левин отмечает, что возраст также влияет на «растянутость» нашего психологического времени [Lewin К., 1964]. Дети живут настоящим, для них практически не существует ни прошлого, ни будущего. С возрастом человек все больше задумывается над своим прошлым, начинает строить планы на будущее — его субъективное время ускоряется. Подобная точка зрения поддерживается и в современной литературе. Так, известный японский писатель Харуки Мураками замечает: «Время проходит, вот в чем беда. Прошлое растет, а будущее сокращается. Все меньше шансов что-нибудь сделать — и все обиднее за то, чего не успел».
Условно говоря, мы можем сделать вывод о том, что наиболее медленно время течет для ребенка, имеющего пониженную температуру, у которого замедлен метаболизм и который бездельничает в зрительно небольшом пространстве. Быстрее же всего время бежит для лиц пожилого возраста с повышенной температурой тела и ускоренным метаболизмом, увлеченных сложной многоуровневой задачей в большой комнате.
Другие подходы определяют психологическое время как качественную величину. С этой точки зрения восприятие времени в психологии рассматривается в контексте изучения временной перспективы (ВП) человека.
Первым вопрос о возможности существования единицы психологического времени, которая бывает обусловлена масштабами жизненных ситуаций и определяет рамки «психологического поля в данный момент», поставил немецкий психолог первой половины ХХ века Курт Левин. Он писал, что на поведение человека в реальный момент времени ни прошлое, ни будущее не могут влиять напрямую, но могут опосредованно — через наши чувства, мечты, эмоции, отношения, мысли [Левин, 1980]. Временная перспектива, по Левину, — это временная глубина, включающая в себя области, связанные с будущим, настоящим и прошлым, которые актуализируются в жизненном пространстве в данный момент времени. И это измерение может быть длинным или коротким, определенным или туманным, его структура — простой или сложной, границы — слабыми или жесткими [Lewin, 1951].
Одним из последователей традиции Левина был Жозефф Нюттен, разработавший мотивационный подход к исследованию ВП личности. Нюттен говорит о том, что научная психология принимает во внимание влияние прошлого, но недооценивает роль психологического будущего. Ссылаясь на эксперименты Ивана Павлова, он утверждает, что ориентация на будущее возникает за счет настороженности, которая появляется при наличии потребности. Так организм отстраняется от настоящего и переориентируется на то, чего еще нет. И наоборот, в состоянии, когда потребность удовлетворена, индивид замыкается на настоящем [Nuttin J., 1984]. Следовательно, для человека в нормальном состоянии будущее — это не бегство от реальности, но мир его целевых объектов, которые направляют и координируют его деятельность в настоящем. Напротив, человек, у которого отсутствует направленность на будущее, интересуется исключительно удовлетворением своих физиологических потребностей. По теории Нюттена, индивид, который обладает временнóй компетентностью, видит неразрывность и интеграцию событий. Его жизнедеятельность происходит в настоящем, но побуждается целями, находящимися в будущем, которые имеют мотивационную функцию [Нюттен Ж., 2004]. Причина слабой мотивации, по мнению Нюттена, — это отсутствие у человека выраженной и развернутой перспективы будущего.
Еще один подход, учитывающий как описанные выше, так и другие исследования, разработал американский психолог Филипп Зимбардо, автор знаменитого
(по мотивом которого снято большое количество фильмов и написано множество книг). Именно на основе его теории строится большинство современных экспериментов, посвященных тематике временной перспективы. Зимбардо под понятием «перспектива» понимает «точку видения», из которой человек смотрит на свою жизнь и через которую воспринимает свое прошлое, настоящее и будущее. Согласно его теории ВП, мы в процессе социализации учимся переводить весь наш личный опыт в категории времени. В дальнейшем ВП оказывает влияние на наши мышление, решения, действия — благодаря своей связи с процессами стремления к достижениям, постановки целей, склонности к риску, поиска новых ощущений и т. д. Зимбардо также полагал, что со временем мы начинаем адаптироваться к ВП своего окружения. В самом начале жизни мы все ориентированы на настоящее, но по мере взросления кто-то становится более ориентированным на будущее, а кто-то — на прошлое.
Зимбардо создал методику, позволяющую оценить ВП, измеряя пять временных ориентаций у человека (Zimbardo Time Perspective Inventory; ZTPI):
Каждый человек, как правило, фиксируется на одной из этих ориентаций, что, в свою очередь, приводит к формированию временных «пристрастий» или «предубеждений». Иногда это пристрастие начинает проявляться хронически, становясь диспозицией личности, а ВП тогда рассматривается как личностная черта. Подобную чрезмерную концентрацию, по мнению Зимбардо, определяют культура, образование, религия, социальная иерархия и т. д.
С помощью своей методики Зимбардо впервые провел кросс-культурные исследования ВП. Он показал, что чем ближе люди живут к экватору, тем больше они ориентированы на настоящее. По одной из гипотез, это объясняется постоянством погодных условий в поясах, где всегда жарко и солнечно. С продвижением на север (или на юг) появляются снега, температура падает — все это заставляет человека задумываться над своим будущим. Люди, принадлежащие к более низким социальным слоям, также в значительной степени ориентированы на настоящее. Представители среднего класса больше ориентированы на будущее. Для большинства стран было показано, что чем более образован человек, тем более он ориентирован на будущее. Жители стран с высоким уровнем денежной инфляции больше ориентированы на настоящее. То же касается и политической нестабильности: если в стране часто происходят политические перевороты, то люди перестают ориентироваться на будущее, их жизнь сосредотачивается на выживании в настоящем [Zimbardo P., 1999, 1997].
Не секрет, что многие современные психологи, консультанты и тренеры тайм-менеджмента учат своих клиентов жить «здесь и сейчас» [Спиваковская А.С., 2006; Толстых Н.Н., 2010 и др.]. Однако автор методики оценки ВП Филипп Зимбардо утверждает, что, попав в ловушку «вечного сейчас», мы становимся рабами ситуации, не помня ни об обязательствах, данных в прошлом, ни о будущей ответственности, а, значит, становимся крайне внушаемыми. Парадокс времени заключается в том, что «некоторая степень ориентации на настоящее необходима, чтобы наслаждаться жизнью, но чрезмерная ориентация на настоящее может лишить нас счастливой жизни». Поднимая вопрос о самом выгодном соотношении ориентаций, Зимбардо предлагает людям научиться менять свои ориентации в зависимости от условий и целей. Если наша ВП включает в себя и прошлое, и настоящее, и будущее, то нам проще действовать ответственно и адекватно ситуации, чем в случаях, когда наше восприятие времени ограничивается одним или двумя периодами [Зимбардо Ф., 2013]. Когда прошлое и будущее объединяются, чтобы сдержать крайности настоящего, ситуация перестает властвовать над нами [Zimbardo P. G., Boyd J. N.,1999].
Во время Второй мировой голландцы, прятавшие евреев от нацистов, не слушали аргументов своих соседей, которые искали причины этого не делать. Как показало специальное исследование, те, кто не пошел на сделку с совестью, опирались на моральные принципы, приобретенные в прошлом, и никогда не теряли из виду будущего. Они знали, что рано или поздно им придется держать ответ перед собой за свое поведение во время этого ужасного настоящего [Stein A., 1991].
Зимбардо показывает, что наилучшее соотношение предполагает высокий уровень ориентации на позитивное прошлое, достаточно высокий уровень ориентации на будущее и средний уровень ориентации на гедонистическое настоящее. Это и есть «сбалансированная временная ориентация» [Zimbardo P., 2012]. Напротив, ориентация на негативное прошлое и фаталистическое настоящее сказывается на деятельности человека подавляющим образом. В феврале 2009 года на конференции в США Зимбардо так сформулировал наиболее адаптивно выгодную стратегию: «Работая, надо быть ориентированным на будущее, отдыхая — на настоящее, общаясь с семьей, соблюдая традиции и ритуалы — на прошлое». По его словам, прошлое дает нам корни, будущее — крылья, а сиюминутные наслаждения — энергию [TED Conferences, 2009].
Демина Мария,
Солодчик Полина
Библиография: