Физики из Сингапура уточнили закон масштабирования, который связывает ток насыщения двумерного диода Шоттки с температурой. Ученые не просто показали, что закон отличается от трехмерного случая, но обобщили результаты предыдущих работ, которые исследовали этот вопрос и противоречили друг другу. Найденные закономерности упростят работу экспериментаторам, которые разрабатывают двумерные наноэлектронные и оптоэлектронные устройства. Статья опубликована в Physical Review Letters, кратко о ней сообщает Physics, препринт работы выложен на сайте arXiv.org.
Если соединить металл и полупроводник, на границе между ними возникнет потенциальный барьер, который мешает электронам переходить между материалами. Высота этого барьера, который называют барьером Шоттки, равна разности работ выхода из металла и полупроводника. Если средняя кинетическая энергия носителей заряда (температура) много больше высоты барьера, то частицы свободно перескакивают через него, и контакт является омическим — проще говоря, его можно рассматривать как дополнительное сопротивление в схеме. В обратной ситуации энергии частиц не хватает, чтобы преодолеть барьер, а потому контакт пропускает электрический ток только в одном направлении (контакт Шоттки). Это свойство позволяет построить полупроводниковый диод Шоттки, который активно используется в фотодетекторах, солнечных батареях и электрических переключателях.
Величина электрического тока, протекающего сквозь идеальный диод Шоттки, экспоненциально зависит от напряжения V, приложенного к прибору: I = J[exp(eV/kT) − 1], где J — величина тока насыщения, e — заряд электрона, T — температура (уравнение Шокли). Для обычных, трехмерных диодов с двумерными границами, ток насыщения и температура связаны обобщенной формулой Ричардсона: log(J/Tβ) = A — B/T, со значением показателя β = 2. Здесь A, B — некоторые константы, которые зависят от типа материала и геометрии соединения. Это соотношение позволяет определить высоту барьера и играет важную роль при разработке диодов.
С другой стороны, в последнее время физики все чаще сталкиваются с двумерными диодами Шоттки — контактами двумерных проводников. Например, такие контакты неизбежно возникают в наноэлектронике или оптоэлектронике. Как правило, в таких ситуациях ученые предполагают, что формула Ричардсона с показателем β = 2 продолжает выполняться, хотя поведение двумерных материалов часто отличается от трехмерного случая. Ситуацию осложняет то, что различные работы, посвященные этому вопросу, противоречат друг другу — например, теоретическая статья Ляна (Shi-Jun Liang) Ана (Lay Kee Ang) предсказывает, что для диодов Шоттки на основе графена β = 3, а более ранняя работа Синха (Dhiraj Sinha) и Ли (Ji Ung Lee) утверждает, что β = 1.
Группа ученых под руководством Лей Ки Ана (Lay Kee Ang) прояснила этот вопрос, установив точное значение постоянной β для двумерных диодов Шоттки. Для этого физики теоретически рассмотрели перенос электрического заряда и соотношение энергии и импульса для двух принципиально разных видов диода — латерального и вертикального. В вертикальном диоде слой двумерного проводника — например, листа графена — «полноценно» касается поверхностей обоих материалов. В латеральном диоде проводник касается одной из поверхностей боковой стороной, то есть образует одномерный контакт. На первом шаге ученые решили уравнения в наиболее общем виде и определили значения β для разных конструкций диода в не зависимости от природы его носителей заряда, а потом подтвердили полученные результаты на конкретных примерах.
В результате исследователи выяснили, что для латеральных диодов должен выполняться универсальный закон масштабирования с β = 3/2, A = 0. Отличие от трехмерного случая физики качественно объясняют следующим образом. В трехмерной формуле значение β = 2 возникает из-за сильной связи между дисперсией электронов и процессом термоэлектронного туннелирования. При этом компонента энергии, связанная с продольным импульсом, «отщепляется», а потому постоянная β может от нее зависеть. С другой стороны, в двумерном латеральном диоде «отщепления» не происходит, и в результате показатель степени уменьшается до β = 3/2. Этот результат ученые подтвердили для семи различных проводников, в число которых входили нерелятивистский двумерный электронный газ, графен и вейлевские полуметаллы.
Случай вертикального диода оказался немного сложнее, поскольку в нем электроны могут рассеиваться друг на друге или на неоднородностях соединения. Из-за этого значение β зависит от того, сохраняется продольная компонента импульса носителей заряда или нет. Если эта компонента сохраняется, часть электронов оказывается связана и не может преодолеть барьер, а ток насыщения изменяется при перепадах температуры особенно резко: β = 3. Если же рассеяние «смешивает» продольную и поперечную компоненты импульса, изменение происходит гораздо более плавно: β = 1. Интересно, что в экспериментах с графеном наблюдалось оба типа поведения; в частности, это объясняет различные результаты работ Ляна — Ана и Синха — Ли. В новой статье ученые наконец построили модель, которая объясняет оба результата.
Как правило, диоды работают с электрическим током, однако физики также придумали аналоги этого прибора для других процессов. Например, ученые из Гонконгского научно-технологического университета разработали «водяной диод» — микрофлюидное устройство, которое может пропускать воду лишь в одном направлении. Инженеры из Нанкинского университета напечатали на 3D-принтере канал, обладающий аналогичными свойствами для звука («акустический диод»). А исследователи из Института AMOLF и Университета Техаса разработали «механический диод» — метаматериал, который может смещаться под действием механической нагрузки только в одну сторону.
Дмитрий Трунин
А также измерит расстояние до них
Американские ученые разработали технологию пассивного теплового зрения HADAR, которая по инфракрасному изображению получает информацию о температуре, материалах и текстуре поверхности объектов, их излучательной способности, а также умеет измерять расстояние. Технология позволяет в ночных условиях получать изображение, сопоставимое по качеству со стереоскопическими изображениями, получаемыми обычными RGB камерами при дневном освещении. Статья опубликована в журнале Nature. Для автономной навигации и взаимодействия с людьми роботам и беспилотникам нужна информация об окружении, которую они получают с помощью камер, лидаров, сонаров или радаров. Однако обычные камеры зависят от условий освещенности и плохо работают в ночное время и при плохой погоде. Кроме этого информация, получаемая с камер не содержит физического контекста, что может приводить к некорректной работе нейросетевых алгоритмов автопилота, который, к примеру, не может отличить настоящего человека от манекена. Активные сенсоры, такие как лидары и радары, при резком росте их числа начинают взаимно влиять друг на друга. Выходом могло бы стать использование в условиях недостаточной видимости камер, работающих в инфракрасном диапазоне. Однако из-за так называемого «эффекта призрачности» получаемые тепловизором изображения обычно выглядят как пятна без четкой текстуры. Это связано с тем, что поверх отражающихся от объекта инфракрасных лучей, которые несут информацию об особенностях его рельефа, накладывается его собственное тепловое излучение, которое засвечивает эту полезную информацию. Группа ученых под руководством Зубин Джакоб (Zubin Jacob) из Университета Пердью смогла справиться с этой проблемой. Они разработали технологию под названием HADAR (акроним от слов heat-assisted detection and ranging), которая с помощью машинного обучения извлекает из изображений, полученных в инфракрасном диапазоне, информацию о температуре объектов, излучательной способности материалов, из которых они состоят, а также их физической текстуре. Кроме того, технология позволяет определять расстояние до объектов на изображении. Выделение информации о собственном излучении объектов позволяет избавиться от «эффекта призрачности» и получить информацию о текстуре. Для этого авторы используют данные из библиотеки материалов, которая содержит информацию об их излучательной способности. Инфракрасное изображение фиксируется с помощью гиперспектральной камеры, после чего данные поступают на вход нейросетевой модели, которая производит декомпозицию исходных данных, выделяя из них информацию о температуре, собственном излучении и текстуре. Для обучения алгоритма исследователи использовали как настоящие изображения, полученные с помощью камеры, так и множество сгенерированных трехмерных сцен. Возможности технологии демонстрирует одна из сцен, на которой при слабом освещении запечатлен автомобиль черного цвета и человек, рядом с которым установлен вырезанный из картона портрет Альберта Эйнштейна в натуральную величину. Изображения, полученные с помощью обычной камеры, лидара и HADAR затем использовали для определения объектов с помощью алгоритма распознавания изображений. На изображении, полученном с помощью обычной камеры, алгоритм ошибочно распознал двух людей, приняв картонную фигуру за человека. На данных, полученных лидаром, оказалось невозможно определить автомобиль. При этом HADAR смог выделить все составляющие сцены, а также определить, что одна из человеческих фигур имеет сигнатуру краски на поверхности, а вторая покрыта тканью. Созданная технология может значительно улучшить системы автономной навигации беспилотных транспортных средств и роботов, дополнив уже существующие системы или даже заменив их. HADAR позволяет определять объекты и измерять расстояние по данным, полученным в ночное время, так же хорошо, как это делают традиционные системы компьютерного зрения, которые используют данные с камер в условиях дневного освещения. По словам авторов работы, в дальнейшем им предстоит решить проблему высокой стоимости оборудования для гиперспектральной съемки и невысокой производительности алгоритма. Сейчас процесс получения изображений и их обработки занимает минуты, но для работы в режиме реального времени это время необходимо сократить. Ранее мы рассказывали, как физики создали лидар, способный распознать метровые детали с рекордного расстояния в 45 километров в условиях высокого шума и слабого сигнала.